и вынесу решение о взыскании с вас трёх тысяч золотых штрафа. В декрете императора Карлоса указано, что отменяются все виды рабства в том числе магическое.
— Я добьюсь отмены этой ошибки.
Я рассмеялся.
— Дело в том, что отменить декрет может только тот император, который его издал, а Карлос умер десять поколений назад. Так что вы немного опоздали.
Зольрад рассмеялся, а потом сказал:
— Посмотрим, господин судья, что выйдет из вашей затеи.
Он развернулся и вышел, а я повернулся к Патрику.
— Не переживай. Я думаю, что наш любезный лекарь знает далеко не всё.
Патрик посмотрел на меня с надеждой, а потом сказал:
— А я в молодости тоже был чувствительным на артефакты подчинения. Я думаю, что таких людей не с проста убивают. Если полная информация о том, как некоторые личности добиваются своих целей, выйдет наружу, наши властители очень сильно пострадают.
Я усмехнулся, а потом спросил:
— Ты куда устроился на работу?
Патрик усмехнулся.
— К твоему вассалу — Бертрану. Его мать ещё не забыла, что когда-то у нас был роман. Если ты мне поможешь, я стану жить спокойно и ни разу больше не ввяжусь в неприятности и уж тем более не буду играть.
Почему-то я поверил этому немолодому мужчине. Первый раз за все двенадцать лет он говорил искренне и не пытался выкрутиться. У Патрика был небольшой дом, который принадлежал мне, а ему был отдан в пользование ещё его отцом. Потому-то он его и не проиграл.
Глава 3
Утром перед судебным заседанием я приказал помощнику организовать трансляцию заседания. Это было сделать необходимо, чтобы потом не было двусмысленностей и проблем с тем, что кое-кто не так всё понял. Как я и предполагал в канцелярии декрета императора Карлоса не оказалось. Секретарь помялся и сказал, что бумаги за таким номером не существует. Я улыбнулся и ответил:
— Передайте вашему работодателю, что он очень плохо знает законы.
Я отключился и вышел проследить за работой моего аппарата.
— Друзья мои, — сказал я, — если трансляция пройдёт нормально, каждый из вас получит по сто золотых.
Парни переглянулась и принялись за работу с удвоенной силой. Я вернулся к помощнику.
— Доминик, мне нужен подлинник декрета императора Карлоса за номером один.
Он улыбнулся.
— Ваша Светлость, вы ведёте очень опасную игру. Если его обнародовать, кое-кто потеряет слуг. Но я думаю, что вы правы.
— На заседании все будут?
— Да. Зал будет полон. Места уже разобраны. Девушку привезли уже. Легист и атторней явятся перед заседанием.
Я направился в архив за вторым подлинником декрета. Он оказался на своём месте. О том, что тут хранятся все законы в подлиннике, мало кто знает, но любой правитель, чтобы его творчество действовало, обязан издать два подлинных документа. Один должен храниться в канцелярии императора, а второй — в большом архиве суда. Я вытащил папку с древним документом и стряхнул с него пыль. Пускать сюда уборщиков никто не станет. Всё делают артефакты.
К полудню в зале некуда было не то что сесть, но и плюнуть. В столице болтали столько, что хотелось прибить распространителя этой гадости. Пришёл даже Максимилиан со своей новой подругой. Которую звали Алиша Джордан. Странная особа, которая всегда ходила в чёрных костюмах и белых рубашках. Она напоминала мне иногда вампира — бледная с зализанными волосами и непередаваемо яркой помадой. Я видел эту особу и раньше. Вроде бы она какая-то актриса. Хотя за этим кругом лиц я не слежу.
Я накинул мантию и подошёл к зеркалу. Смотреть на себя в эту гладь я до сих пор могу лишь несколько минут. Потом хочется разбить его. Неприятный осадок оставила после себя эта операция, браслеты и куча непонятных лекарств. Помощник подал мне большую цепь и папку с листом чистой бумаги. Символы мой власти и чистоты суда. Я вздохнул и направился в зал через специальную дверь. В этом зале я царь и бог, при моём появлении может не вставать только правящий император, так что Максимилиану придётся оторвать задницу от удобного кресла. Встали все. Я прошёл за свой стол и сказал:
— Прошу садиться.
Потом достал пергамент и положил на него руку. Я часто им пользуюсь и с удивлением узнал, что подружиться с этим клочком белого пергамента удавалось далеко не всем. Я положил руку на него и сказал:
— Я обязуюсь рассмотреть это дело максимально беспристрастно.
А потом поднял пергамент и поставил его так, чтобы все видели. Теперь малейшее отклонение от этой клятвы будет отражаться на этом куске кожи в виде грязных разводов. Я давно не пользовался им, но сегодня мне нужно, чтобы никто не усомнился в моей правоте. Легист усмехнулся, а атторней нахмурился.
— Сегодня слушается дело девицы Анны Белаут, обвиняемой в убийстве Артура де Курзена.
Я знакомил присутствующих с регламентом и в этот момент в зале зашушукались. Я взял деревянный молоток и стукнул по специальной подставке.
— Милейшие зрители, вы тоже подпадаете под действие регламента судебного заседания. Если начнёте шуметь или мешать, я прикажу вас выставить отсюда.
Народ тут же успокоился, а я продолжил:
— Отводы или самоотводы у участников будут?
Таких не нашлось.
— Подсудимая представьтесь.
Дальше пошёл банальный опрос девушки — где родилась, когда, где жила, чем занималась, не состояла ли под следствием и надзором ранее. Далее такая же процедура с потерпевшей, которой оказалась мать Артура. Когда женщина встала, я схватился за висок и подозвал мага, обеспечивавшего безопасность.
— Отберите у неё артефакт подчинения. Это кольцо на пальце.
Женщина возмущённо воскликнула:
— Это фамильный артефакт.
— Он может быть любым — фамильным, семейным, приобретённым, но принесение этих артефактов в зал суда категорически запрещено. За это я накладываю на вас штраф в размере трёх тысяч золотых. Это касается всех присутствующих. Либо дезактивируйте, либо уходите.
Дама попыхтела, но отдала магу кольцо, а потом я начал её опрос.
