могут защитить себя сами, нападение на них, нанесение вреда, убийство приравнивается к тягчайшим преступлениям. Бургомистр сильно рискует, нападая на целителя.
Но всё это на заднем плане сознания. Я забыла об этом. Да даже если бы и помнила, то чем бы мне это помогло? Бургомистр рвёт на мне чулки.
Я теряю разум от страха и бью в него всем запасом магии, который остался после ночи напряжённой работы с ранеными.
И ничего! Пшик! Этот мужлан даже ничего не почувствовал. Мне накрыло волной горького разочарования. Не может быть, так не бывает.
Магический резерв на нуле. Хоть что-то должно же остаться. Но мне не везёт в очередной раз.
Богиня Матерь, что мне делать? Как защититься от насильника?
Бургомистр так меня зажал, что я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Всё, я пропала. Меня заманили в западню и теперь мне не вырваться.
Почему он так поступает со мной? Я же не давала ему повода. Не провоцировала. Или всё же в этом есть и моя вина? Наверно, поведи я себя иначе, он бы не стал нападать на меня.
Боги, помогите, мне! Прошу вас! И я буду хорошей девочкой!
Боги услышали мои молитвы. Дверь с шумом распахивается, и кабинет наполняется чужими голосами.
Стыд-то какой! Но одновременно с этим я чувствую облегчение. Меня спасли.
Бургомистр медленно встаёт с меня, а у меня нет сил подняться. От стресса и последнего слабого выброса магической энергии я совсем ослабла.
Сосредотачиваюсь, и шум вокруг приобретает вполне конкретную ругань. Женщина бранится, как базарная торговка.
Приподнимаюсь, чтобы посмотреть, кто это и вновь падаю без сил. Успела лишь заметить, что женщина копия дочери бургомистра. Розалин, кажется.
Значит, это жена бургомистра. Очень красивая. Они с ним красивая пара. Так чего же ему не хватало? Значит, я действительно спровоцировала его.
Как же невыносимо стыдно смотреть людям в глаза. Что они обо мне подумают?
– Потаскушка, да как ты посмела, – бушует жена бургомистра. – Посмотрите, люди добрые, какие нынче в столицах обитают легкодоступные девицы. Не успела явиться, как уже и Эдмона увела, и Виктора.
Вся эта чушь про меня. Как бы мне подняться и выйти.
– Что-то не похоже, чтобы твой Виктор пострадал. А девочка лежит без чувств, – слышу я приятный женский голос с нотками злорадства. – Кажется, на этот раз наш бургомистр попал в неприятную историю.
Слышу женские перешёптывания и угрюмое сопение бургомистра.
– Какую ещё историю? Всё ты выдумываешь, Клодет, чтобы досадить нам, – также стоит на своём жена бургомистра, но уверенности в её голосе поубавилось. – Безродная девчонка, сосланная к нам на работу. Неужели ты думаешь, что если бы у неё были сильные покровители, то она попала бы сюда?
Господи, а как же просто человеческое отношение? Если у меня нет связей и покровителей, то что, я уже не человек?
– Я не выдумываю, – обиделась Клодет, – если ты забыла, я жена начальника магической полиции и законы империи знаю. Но не буду тебя разубеждать, потом сюрприз Виктору будет.
Бургомистр во время всей этой перепалки не сказал ни слова, я только слышу его учащённое дыхание.
– Клодет, ты всё неправильно поняла, – наконец-то произносит он. – Девочка привыкла всего добиваться через постель. Вот и тут не постеснялась. Я еле отбился.
Клодет оскорбительно смеётся. Я бы тоже посмеялась, если бы могла.
– Ты хочешь меня убедить, что эта юная девочка, которая не знает даже, с какой стороны подойти к мужчине, – она пренебрежительно хмыкает, – смогла завалить на себя такого огромного мужика, как ты, Виктор? Придумай что-нибудь поправдоподобнее.
Я еле-еле открываю глаза. Надо мной склонилась женщина в возрасте, со следами былой красоты. Клодет, наверно. Когда-то синие глаза выцвели и стали почти белыми. Взгляд цепкий. Шикарные волосы, уложенные в замысловатую причёску, сплошь покрыла седина. Морщины избороздили лицо, но не обезобразили его, а придали благородства.
Я схватила её за руку и прошептала:
– Не оставляйте меня здесь, прошу вас.
– Не волнуйся, девочка! – немного пафосно произносит она. – Клодет никого не бросает в беде.
– Это переходит уже всякие границы, – возмущается жена бургомистра.
– Я согласна с тобой, дорогая Бернадет, – с иронией произносит Клодет, – напасть на мага жизни, для этого нужно быть не в себе.
Бургомистр жёлчно говорит супруге:
– Ну и чего ты добилась?
Она ничего не отвечает. Зато за неё отвечает Клодет:
– Я тебе благодарна, Бернадет, что на эту охоту ты пригласила почти всех женщин нашего городка. Слишком много свидетелей, чтобы Виктору удалось на этот раз замять дело.
Что-то с треском ломается.
– Какая же ты мразь, Клодет, – взвизгивает жена бургомистра. – Твой муж давно копает под Виктора, да ничего у него не выходит. И сейчас не выйдет. Нет никаких свидетелей. Все скажут то, что нам надо.
Мне сейчас всё равно, кто и что скажет, лишь бы выбраться отсюда.
– Я не могу идти, – сипло говорю я.
– Матиас, – зычно кричит Клодет, – неси девочку вниз и доставь в больницу. Головой отвечаешь за неё.
Я во все глаза смотрю на Матиаса. Но это не тот Матиас, который привёз меня сюда. Совсем не похож. Но, может, здесь имя Матиас довольно распространённое.
– Спасибо вам, лэйра Клодет, я не забуду, что вы сделали для меня, – говорю я доброй женщине. – И ваше семейство, бургомистр, я тоже не забуду.
– Вот только без угроз. Ты никто и звать тебя никак. Никто не вступится за тебя. А если и вступится, – нагло ухмыляется бургомистр и оглядывает комнату, – то горько пожалеет об этом.
Ещё несколько женщин разных возрастов опускают головы под его тяжёлым взглядом. Среди свидетелей моего позора есть три довольно молодых и привлекательных женщины. А жена бургомистра, наоборот, задирает нос и высокомерно смотрит на Клодет.
Глава 10. Дэрек
После разговора с Наилей я ходил сам не свой. Сердцем и душой я рвался к ней, а чувство долга перед семьёй тормозило меня в академии магии.
Я обещал отцу закончить обучение в этом году. Поклялся своей магией.
А я не могу! Не могу находиться здесь.
Стены академии – тюрьма для меня. Я словно приговорённый к казни хожу на занятия. Но мыслями я с ней. С моей Наилей.
Как она там? Как её приняли на новом месте? Смогла ли устроиться
