— Марк, почему вы так преданы Джону? — Натали допрашивала помощника, прохаживаясь из одного конца своей гостиной в другой, пока тот сидел на диване. Не нервничал. Сохранял спокойствие, как будто был заранее готов к ее расспросам.
— Мы с ним вместе росли. Учились в одной школе, куда я получил дотацию. Остальные — богатые наследники и особым трудом не отличались.
— У меня полно таких примеров. Что еще? — холодно и жестко выпытывала Натали.
— Джон — крестный моей дочери, — улыбка Марка напоминала ей игрока, вытащившего козырь. — Ей уже четырнадцать и она самый настоящий подросток. Но она могла бы не дожить до своего возраста. У нее была онкология. Он нашел лучших врачей, взял все расходы на себя. Сейчас у нее ремиссия.
Джон… он весь такой. С виду грозный и суровый, хотя, конечно, способный убивать и даже не раздумывает перед этим. Но глубоко внутри это самый добрый, самый чуткий, самый невероятный мужчина. Удивительно, скольким людям он успел помочь. Рядом с ним даже дышалось легче.
После признания Брэнсона, Натали подписала документы, подготовленные, к ее великому удивлению, еще на первой неделе отдыха в Палермо. Джон передал ей право владения виллой, квартирой на Манхэттене и довольно большими финансами на счету, открытом специально для нее. Натали не нуждалась в деньгах, у нее была недвижимость. Этим широким жестом Джон показывал все свои далеко идущие планы. Он стремился к тому, чтобы Натали ни в чем не нуждалась и ни от кого не зависела. Он просил быть с ней несмотря ни на что. Даже если бы ее лишили наследства, а ее его лишили, Джон мог обеспечить ей такую жизнь, о какой бы она ни мечтала.
Документы подготовлены до того, как он сделал ей предложение. До того, как он узнал о ее беременности, а он признался уже, что это произошло в утро сборов перед приемом Моретти.
Но в его поступках, в передаче недвижимости и деньгах не было важной составляющей — Джона. Неужели он планировал уйти от нее? Или заранее знал, что им не быть вместе? Натали испугалась внезапной догадки.
— Конечно, тебе не нужны деньги. Дедушка Конте, говорят, оставил тебе неплохое состояние и кое-что из недвижимости, — Селин вернула Натали из размышлений в реальность.
— Давай договоримся, я не претендую на наследство Лагранжей, а ты — на деньги Конте, — предостерегла Натали. Ни она, ни сестра не имели никаких прав на финансы дедушки. Потом, когда все передряги закончатся, Натали сделает с ними то, что запланировала. Жизненно важно держать деньги Конте подальше от Селин. Не будет же она сейчас объяснять дикие сложности и переплетения их родословной? Из ее близких о родстве Джона с Конте знал только Алекс.
— Такого ты обо мне мнения? — Селин захлопнула меню и злобно уставилась на Натали.
— Я тебя почти не знаю. Но вижу, что ты весьма неплохо освоилась в новой для тебя жизни, — Натали жестом указала на ее дорогущий образ.
Сестра оглянула себя. Немного помедлила с ответом.
— В детстве я сбегала из своего квартала, ехала на метро и выходила на Пятой авеню. Я сидела напротив «Сакс» и мечтала, что когда-нибудь я стану одной из тех красивых леди, — выпалила Селин. — служба ФБР для меня — возможность выбраться оттуда, где я жила. В принципе уйти на сторону закона — едва ли не единственный способ хорошо зарабатывать выходцу из мексиканского квартала, если ты конечно не хочешь торговать телом или наркотой. Когда мне было шестнадцать, моя подруга умерла от передозировки дешевым синтетическим наркотиком. Это стало хорошим стимулом, чтобы попасть сначала в полицию, а потом получить долгожданное назначение в ФБР.
— Странно, что мы не встречались раньше, — Натали оживилась, хотя губы сестры сжались в линию. Злилась.
— Ты была той самой леди из «Сакс» и воспринимала как должное свое положение и богатство. Даже избегала этого, ведь тебе это наскучило. Куда интереснее достигать новых вершин в ФБР, верно? Отдел Айзенберга гремел на все бюро, тебе даже предлагали взять руководство отдела в Чикаго, но тебе удобнее быть супергероиней, которой все бросают розы под ноги при встрече. Куда там опускать свое внимание до эксперта отдела по борьбе с наркотрафиком? Да у нас и рабочие интересы не пересекались.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Но ты знала обо мне? — Натали уловила суть, приободрившись. Вещи, которые говорила сестра, ее вообще не обижали. После всего, что она пережила, после всех дел, после обнаженных чувств к Джону и разговоров с ним, ее сложно эмоционально затронуть настолько, чтобы она вспылила или начала обижаться.
— Да. Меня преследовало твое лицо. Такое похожее и непохожее одновременно. И если у меня не получилось стать агентом лучше, чем ты, то дочь и член семьи Лагранж я точно успешнее. Признай это.
— Я рада, что ты появилась в нашей жизни, — искренне сказала Натали вопреки ожиданиям Селин. — Ты смогла заполнить пустоту у папы. Я никогда не была с ним близка. Ты хорошая дочь, Селин. И я надеюсь, будешь хорошей сестрой. Мы не враги. Не соперники. Мы как две половинки, которые по отдельности выглядят неполноценными, однобокими.
У Селин заблестели глаза от слов Натали. Подозвав официанта, она сделала заказ. Сладкоежка, не ограничивающая себя в еде. Натали испытала легкий укол зависти. Несмотря на вседозволенность и вакханалию, устроенную для нее Джоном в Палермо, сейчас брала себя в руки. Питалась строго по расписанию, исключительно полезной едой, пила витамины, чтобы малыш вырос здоровым. Да и сама не превратилась бы в бегемота. Хотя некоторые новые вкусовые пристрастия удивляли ее саму. Она больше не отказывала себе в том, чего очень хотелось, но и чувство меры тоже знала.
Сестры молчали, пока официант не принес горячий чай с чабрецом с клубничным чизкейком для Натали и карамельный латте с несколькими видами пирожных для Селин.
— Отец переживает из-за всей этой историей с Джоном Ноулзом, — поделилась Селин.
— Я приду на воскресный ужин и постараюсь все прояснить, — пообещала Натали
— Не нужно нашу семью держать за глупцов. Мы понимаем, что вы с ФБР совместно с Ноулзом организовали какой-то грандиозный спектакль. Что там за всем этим стоит — точно нас не касается. Отец больше беспокоится из-за твоего выбора мужчины. Переживает, что у тебя из-за него сплошные неприятности.
Селин с аппетитом ела какой-то утонченный пирог с бельгийским шоколадом.
— Только не говори, что ты та самая сестра, которая может есть все и не толстеть, — проворчала Натали.
— Повторюсь, твой успех в ФБР меня сильно разозлил. Приходится во всем остальном быть лучше тебя, — улыбнувшись, объявила Селин.
— А ты тоже амбидекстр?
— А что это?
— Неважно, — Натали довольно вытянула ноги под столом, скрестив руки на животе. Селин прищурилась, ощутив кожей подвох.
— Но все же. Джон Ноулз — твой избранник. Поговорим об этом? — вернулась к теме сестра.
— Меня всю жизнь окружали хорошие парни. Встретился плохиш и все — огонь, пожар в сердце. Вкратце. А если серьезно, всякие передряги и неприятности случались со мной и до встречи с Джоном. Могу заверить, что он, наоборот, умудряется оберегать меня от них.
Это правда. Если вспомнить ее неудачную игру в шпиона в казино, проникновение в Башню Мордора, она же «Левентис Груп». Или липкие мерзкие попытки Чезаре навредить ей. Джон вытаскивал ее вопреки последствиям для себя.
— Алекс к нему очень хорошо относится. И высокого мнения о нем. Это так странно, учитывая, что Джон достаточно долго ухаживал за Мишель, — Селин, похоже, успела заняться просветительской деятельностью от местных сплетниц. И Натали знала, откуда растут ноги.
— Когда ты успела пообщаться с Джулс?
— Она забавная. Такая злая и стервозная, но в душе чувствительная натура, — улыбнулась Селин.
Джулиана Конте, родная сестра Алекса, обладала способностью выводить из себя окружающих. Натали раздражали ее сплетни и желание покопаться в чужой жизни. Блог Джулии «Джу Си» приобрел какую-то феноменальную популярность. Алекс даже делился, что втайне от Сальваторе помог открыть Джулии медийную площадку с внушительным штатом журналистов. Это приносило хороший доход, превратив «Джу Си» в отдельный бренд.
