Конторская барышня
И пражский студент
* * *
Клáдбище! Место куда кладут.
* * *
два лунатика
Края крыши одного.
* * *
(Не Р<одзевичу>)[46]
Вы хотите перейти через жест, я хочу перейти через слово, — не хочу слов (обычной монеты), не хотите жеста (своей обычной) — из какой-то гордости. Слово со всеми, жест — со всеми, хотим говорить друг с другом на чужом (его) языке.
* * *
Я нашла формулу: меня притягивает к Вам Ewig-Weibliche.[47]
* * *
Мы с Вами заблудились в Pays du Tendre,[48] — видите — немалая страна! (Не Malá Strana![49])
* * *
...et son amitié encore, qui était plus grande que son amour.[50]
* * *
Ох, устала!
Вниз, со скалы!
Вздохи вала
Вздоха валы
(Сафо)
* * *
Дальнейший ход: Улица лестницей, Наша улица! — Уже не наша... М. б. здесь о славе? (Адрес? Надеюсь, буду — достаточно знаменит. — Мертвые не читают газет. — Мы расстаемся, восходя.)
* * *
Соль ожигает щёки,
Перед глазами — крэп.
— Адрес? Его прочтете
В справочнике судéб!
* * *
Попутные мысли (NB! почти невозможно разобрать — так сокращено)
Вы не хотите переделывать меня, а меня надо переделать, посему в жизни Вы бы только утысячерили мою слабость, Вы бы меня не дотворили женщиной. Вы пленились моей душой, и Вам хорошо со мной (с ней) в царстве теней. Вам хорошо со мной такой, а мне плохо с собой такой. Вы влечетесь к чуже — роднóму, к чужерóдному. Меня, как Elementargeist, нужно расчаровать — освободить — воплотить — через любовь. А Вы, наоборот, сам становитесь Elementargeist.
Когда Вы говорите о своей маленькой девочке — у меня слезы навертываются.
* * *
Врозь идущие руки распятья
* * *
Нежиться как ужи...
(NB! гадость! 1933 г.)
* * *
Мне с тобою — так спалось,
О тебе — так пелось!
* * *
Дочку свою, прошу,
Не называй Мариной!
(Дочку свою, родившуюся в <пропуск даты>[51] назвал Натальей. — 1933 г.)
* * *
Пригород: руки твои в рубцах,
Первый листочек клейкий...
Князь, засыпающий на руках
Маленькой белошвейки...
* * *
Когда я думаю во времени — всё невозможно, всё сразу — безнадежно. А так — где-то (без где), когда-то (без когда) — о, всё будет, сбудется!
(Борису)
* * *
Моя просьба — за три месяца (?), последняя гора — дождь — у забора (огород) пес, просовывающий лапу...
* * *
Любовь в нас — как клад, мы о ней ничего не знаем, всё дело в случае. Другой — наша возможность любви. И поэтому, никогда заранее: «буду — не буду». Человек — повод к взрыву. (Почему вулканы взрываются?) Иногда вулканы взрываются сокровищами.
Дать взорваться больше, чем добыть.
* * *
Я знаю, какая я в дне, но я не знаю, какая я на дне. Дна своего достать без другого я не могу.
* * *
Благословен ты, дающий мне меня.
* * *
(К Б. П.)
Высшая ирреальность.
Вы единственный за кого бы я умерла без всякого сознания жертвы, чью жизнь предпочла бы своей не как мне ценнейшую, а как — ценнейшую моей.
* * *
В уровень моего восторга.
* * *
Вы во мне — как золото Нибелунгов.
* * *
Эпиграф из Пастернака:
«Я живу с твоей карточкой...» [52]
* * *
Время — бремя небольшое
Я живу с твоей душою
* * *
Про себя тот клад схороним!
Знать не надо посторонним
(В просторечии: своим)
Знать не надо и самим
Нам: как клад в тебе покоюсь!
Так магнит глядит на полюс...
* * *
От тебя, , не скрою,
Что живу с твоей душою
В страсти, слаще чем земной!
(С мужем — пусть и пусть — с женой!)
Вечность: время небольшое:
Я живу с твоей душою
* * *
(16-го мая 1924 г.)
* * *
Борюшка, Борюшка!
Горюшко мое!
* * *
И тело телом обкормя...
* * *
Запись: Ничему так не изменяла в жизни как стихам: изменяла им со всяким встречным. И ничто так не пребывало — не держало — не <фраза не окончена>
* * *
(18-го мая 1924 г.)
* * *
О насыщаемости тел,
Ненасыщаемости душ
Лился в подушечную глушь
Удушливую, в ноздри, в рот,
В грудь, отданную грабежу.
Подушка — облаком, и вот
Уже на облаке лежу...
Уже сопутствующий — сплыл,
Уже помеху отстраня...
...Что только продолженье крыл —
Растерзанная простыня.
Что всё, что страстью на земле
Зовется, чувств —
Лишь в собственном крыле
Застрявший... Выпутаться тщусь.
* * *
Продолжение и, надеюсь, окончание Поэмы Конца.
(Оцените это надеюсь! 1933 г.)
* * *
Май 1924 г. — Если встреча со мной другого не возвышает — она меня унижает, другого не <пропуск одного слова> — меня уничтожает.
* * *
Милый друг,[53] м. б. в мире внешнем Вы правы — значит мир неправ.
Со дня Вашего приезда Вы видели всех, кроме меня. Как мне после этого верить, что я Вам — нужней других? Есть вечные вещи: вернувшись — рвануться, это так просто.
— «Но условились в четверг». Да, а сегодня, в среду, экспресс: «приходите сегодня», — не п. ч. соскучился, а п. ч. в четверг нельзя. Милый друг, у меня руки опускаются, не могу тянуть на канате — и ниткой брезгую! — не привыкла, не привыкну, не моя роль.
Всё важнее, все нужнее, всё непреложнее меня: семья, дела, любовь, я в Вашей жизни — душа (NB! зачем так много? просто — удовлетворение самолюбия. 1933 г.) с душою Вы не считаетесь. Я только с жизнью своей не считаюсь.
Поэтому, не будучи в Вашей жизни насущностью, не имею права и не хочу обременять Вас насущностями — своими (мне стыдно за все мои просьбы назад) оставим все эти курорты и устройства — обойдусь — дело не в этом, о совсем не в этом.
Если хотите видеть меня еще раз до отъезда — не отказываюсь, но и не рвусь. Пусть будет всё так, как Вы хотите.
* * *
Щенков никогда не надо поить горячим — иначе они сбиваются с чутья. — Сбита с чутья. —
* * *
— Свидимся! — На том свете?
— Да, в царстве моем!
* * *
Поэма Конца кончена 9-го июня 1924 г., в Иловищах.
* * *
(А конец во мне — куда раньше! Начав как вздох, дописывала как долг.)
* * *
Эхо: ответ камня на голос. Эхо: заложенный в камне голос, как зеркало: заложенный в стекле лик, как тень: заложенная в плоти бесплотность.
* * *
Строптивая скрипка.
* * *
Зарубка на стволе дерева.
* * *
Конец II чешской черной черновой тетради.
(Начата 10-го мая 1923 г. в Горних Мокропсах — кончена 10-го июня 1924 г. в деревне Иловищи.)
ЧЕРНОВАЯ ТЕЗЕЯ
Картина II Тезей у Миноса
(Начинаю 9-го июля 1924 г. — дай Бог!)
Выше, выше! Пробивши кровлю...
и т. д.
* * *
20-го июля переехала из Иловищ в Дольние Мокропсы в развалёный домик с огромной русской печью, кривыми потолками, кривыми стенами и кривым полом — во дворе огромной (бывшей) экономии. Огромный сарай — к<отор>ый хозяйка мечтает сдать каким-нибудь русским «штудентам», сад с каменной загородкой над самым полотном железной дороги. — Поезда.
III картину начинаю в Дольних Мокропсах 21-го июля 1924 г.
Дай Бог — и дайте боги!
* * *
Дальнейшее:
Монолог Ариадны у входа в лабиринт. — Спокойствие или ужас? — Перемежение. М. б. молитва Афродите. Прислушивание: глухо. Лабиринт не выдает своих тайн. М. б. рассказ о лабиринте, упоминание о Дедале (строителе). Перекличка с звездным небом (замышлен по образу звездного неба). Апогей ужаса и мольбы — удар — это Тезей обезглавил Минотавра. Лабиринт сотрясается. — «Не выпусти нити! Не выронь души!»
Явление Тезея. Великолепие его. Клубок — весь. Окровавленный меч. (В конце клянется этим мечом.) — «Дева, едем!»
Только сейчас прозрел! Вся жизнь моя доселе — блуждание в лабиринте. Ты — исход, выход и свет. Обретя мир, не возвращаются в лабиринт. Упорство Ариадны:
...оставь надежду!
Допытывание Тезея: жаль отца? Но потеряв Андрогея — он всё потерял. Дважды жизни не теряют.
— Мой отец — убийца твоего брата? Но твой отец мог бы быть убийцей твоего жениха! (NB! Иезуитизм! 1933 г.) — «Боишься бесславья? (Женская честь.) Но до Афин я тебя и помыслом не задену, а в Афинах я сделаю тебя царицей, ибо отец несомненно уступит мне престол». (Молчание Афродиты.) Долгая пауза. — Ты меня не любишь? Но этого не может быть! — Не может быть. — Так что же?
