Впрочем, когда ты имеешь доступ ко всей информации, для тебя почти все очевидно.
Но даже командиры флагманов Трауна, даже члены Триумвирата, владеют лишь фрагментированной информацией.
— А было в Империи хоть что-то, что не вызывало желания у чиновников украсть часть денег с финансирования? — недовольным тоном проворчал командир «Химеры».
— Маловероятно, — заявил Траун.
— Хорошо, что у нас в Доминионе не так, — облегченно вздохнул Тшель. — Минимальная коррупция, ее полное отсутствие в вопросах поставок…
Пеллеон деликатно кашлянул в кулак.
Командир «Химеры» сообразил, что он ляпнул ерунду.
— Доминион более устойчив к проявлениям коррупции и прочим разлагающим явлениям только лишь по той причине, что подавляющее большинство военного чиновничьего аппарата сейчас занимают либо клоны лояльных и преданных идее справедливого государства разумных, либо они сами, — пояснил Траун. — Как только мы будем отказываться от их услуг по тем или иным причинам, нас ждет увеличение подобных феноменов. На порядки.
— Я даже не знал об этом, — охнул Тшель.
— Никто не знает, кроме ограниченного круга разумных, — пояснил Пеллеон. — В противном случае не было бы эффекта «Доминионского чуда».
Термин «Доминионское чудо» родился на просторах «ГолоНета» еще до того, как он оказался обрушен.
Родом он от гивинских математиков, которые по заказу нескольких клиентов проводили анализ правдоподобности слов Трауна и Пеллеона о благосостоянии созданного гранд-адмиралом государства.
Реальный сектор экономики, выходящий на большую окупаемость, наличие ауродиумного стандарта, борьба с преступностью и проявлениями народных волнений, подогреваемых вражеской разведкой — все это и многое другое звучало как сказка.
Появилось такое явление, как экспертные высказывания на ток-шоу, где приглашенные мэтры политики, экономики, правоохранительных органов и прочих структур «на пальцах» доказывали, что не может Доминион быть экономически и политически устойчивым без военной диктатуры, еще более зверской, чем была у Галактической Империи.
Отчасти это тормозило миграцию, но в то же время отсеивало любителей легкой жизни.
В Доминион прибывали разумные, находящиеся на стадии морального или финансового опустошения, которым не удавалось начать или развивать свои дела в условиях процветающей при любом правительстве коррупции.
Реалии Доминиона некоторых отпугивали, и они возвращались назад, к более простому и понятному бытию.
Но немалая часть все же оставалась, либо не имея другого выхода для существования, кроме как понадеявшись на справедливость и правдивость обещаний, либо проникнувшись идеями.
Таким образом значительная часть мелкого и среднего бизнеса Доминиона, не находящаяся под контролем частно-государственного партнерства, развивалась — пусть и не ударными темпами, которые позволили бы сформировать крупных игроков на экономическом поле благодаря взяткам и покровительству власть имущих, но того и не требовалось.
Процесс сложный, «сшитый на живую нитку», но иначе он и не мог действовать в государстве которому всего лишь год с момента образования.
Значительную часть волевых решений на себе нес именно гранд-адмирал, и Триумвират прекрасно понимал, что без Трауна большая часть работающих временных схем просто рухнет.
А потому ситуация с клонами на ключевых постах и в среднем звене принималась как необходимое зло.
Для начала следовало выстроить работающие временные схемы функционирования, затем преобразовать их до постоянных и устойчивых, обеспечить их «запасом прочности» и проверить в условиях реальной работы с населением, и только лишь затем отдавать в руки чиновничьего аппарата, набранного из населения.
К сожалению, до последней стадии было еще далеко — пока не будет воспитано идеологически «верное» население, лишь лояльные клоны могли не допустить падения экстренных мер и структур, которые бы повлекли за собой разрушение экономики и промышленности Доминиона.
— Страшно представить что будет, если у нас однажды кончатся эти самые клоны, — произнес Тшель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Поэтому мы и должны с одной стороны уничтожить крупные угрозы у себя в тылу, а так же лишить противника очевидных возможностей создать армию инициативных клонов у нас под боком, — пояснил Траун. — Впереди немало испытаний. И чем меньше мы потеряем своих солдат и понесем потерь, чем меньше нам будет нанесено чувствительных поражений, тем лучше будет работать наша пропаганда.
Капитан Тшель, не смущаясь присутствия старшего по званию, обхватил себя за голову обеими руками, несколько секунд смотря прямо перед собой в пол, осознавая услышанное.
Пеллеону, честно говоря, было его жалко.
Из воспоминаний своего оригинала он знал через какую эволюцию прошел этот молодой человек и насколько сложно ему было пересилить себя, чтобы взять под командование звездный разрушитель, обессмертивший свое имя победами в десятках хитроумных сражений.
У бедняги наверняка мозг кипел от мысли, о причинах, по которым Траун вообще вывалил на него все это.
Пеллеон же понимал подоплеку происходящего.
Тшель был молод, внушаем правильными, с его точки зрения, примерами, и, чего уж таить, восхищался Трауном.
Один из небольшого количества командиров, которые в свои годы приняли под свое командование не крейсер или звездолет поддержки, а целый звездный разрушитель.
Да и тем более «Химеру».
Одного только шанса на уничтожения последней противникам будет достаточно, чтобы начать на нее охоту.
А Траун без малейшего пиетета к возможным репутационным потерям, направлял Тшеля и его подчиненных на особо опасные задания в тыл Галактического Альянса.
Государство и его руководство, которое буквально на слюни исходит, но стремится доказать свою эффективность в вопросе противодействия Доминиону, явно не пожалело бы корабль и его экипаж, если бы смогли подловить его в ходе выполнения тайной миссии у гиперпространственных путей, ведущих к Ротане и Камино.
Траун безжалостно проверял Тшеля на прочность, приоткрывая ему все новые и новые тайны Доминиона.
В то же самое время, как он обучал Гилада Пеллеона, Траун стремился к развитию ряда своих подчиненных, вроде контр-адмиралов Шохаши, Мора, Калиана и ряда линейных командиров.
Капитан Тшель — представитель молодого поколения офицеров.
Тех самых, которые с горящими глазами и пылающими сердцами должны принять в свои руки ответственность за будущее Доминиона.
Похоже, что Траун решил, что именно Тшель должен стать образцом, лидером следующего поколения офицеров.
И чем больше лидер будет понимать внутренних механизмов замыслов Трауна, тем более эффективным он будет со временем.
Или же сломается, так и не успев закалиться и заматереть.
И тогда Траун найдет себе нового ученика.
Как это было с Гиладом Пеллеоном, который не оправдал надежд гранд-адмирала.
И с самим Пеллеоном, который, пусть и не по своей воли, но не мог, как стало очевидно, прыгнуть выше головы.
Командир «Стража» почувствовал грусть.
Не от того, что ощутил себя винтиком в большой машине Доминиона, у руля которого стоял Траун.
Глупо обижаться в его возрасте и при его положении.
Досаден тот факт, что он не может стать на порядок лучше оригинала — по крайней мере здесь и сейчас.
В этом не Траун виноват.
И не сам клон.
Просто он создан до того, как критическая ошибка процесса клонирования по технологии «Спаарти» и «ГеНод» стала очевидна.
Виноватых в этом нет.
Предсказать подобные результаты было невозможно без опытов — и Траун проводит их.
Не может не проводить, отказавшись от создания клонов до получения финальных данных.
Потому что иначе погибнет Доминион.
Любое государство погибнет без профессиональной армии.
И единственная возможность сейчас выстоять — это продолжать изготавливать клонов по программе «Спаарти».
— Сэр, — Тшель посмотрел на Трауна. — Я… я благодарен оказанной мне чести… Я понимаю, что вы делаете на меня ставку. Я, пусть и молод, но понимаю, что не с каждым командиром корабля, пусть и бывшего флагмана, ведутся такие разговоры и даются подобные ответы. Я нужен вам для чего-то большего. Но… Честно говоря я…
