— В подобной оценке очень легко ошибиться.
— И да, и нет. Я принимаю к сведению, что существует определенный риск, а ты прими мои аргументы. Хотя сегодня я узнал, что все расчеты могут пойти прахом. Из-за… личных особенностей ее высочества Эзены. — Денетт несколько помрачнел.
— Ты ничего не знаешь, господин, о ее высочестве.
— Я знаю достаточно. Это личность очень и очень исключительная.
Йокес тряхнул головой и устало закрыл лицо руками, потирая веки. Потом огляделся вокруг, словно удивляясь, что их разговор до сих пор происходит на фоне обычного, тихо шумящего леса, темноты, нарушаемой лишь меркнущим светом костра, среди мха и сосновых иголок…
— Вольноотпущенница, — приглушенно, словно сам того не желая, проговорил он. — Взятая в жены в соответствии с законом или нет… но только невольница, ваше благородие. Твой план я считаю… неаппетитным. Недостойным твоего Дома, твоей чистой крови, недостойным тебя самого.
Денетт неожиданно наклонился к нему.
— Как долго ты ее знаешь, комендант? — почти шепотом спросил он.
Он отступил на шаг и сразу же сам ответил:
— Слишком долго. Ты чересчур близко к ней стоишь, чтобы ее оценить. Ты не видишь того, что прямо перед тобой как на ладони.
— Чего именно?
— Того, какая из нее невольница. Я не знаю, кто она. Может быть, ты мне скажешь?
Йокес покачал головой. Усталость уже прошла.
— Нет, господин. Мне все равно, что ты себе воображаешь. Я и так сказал слишком много. Давай собирайся в путь, ваше благородие.
На лице молодого человека появилось замешательство.
— Я думал… — пробормотал он, на мгновение потеряв уверенность в себе. — Ты обещал мне, что передашь…
— Я поступлю иначе, — заявил Йокес, вставая. — Я не желаю, господин, чтобы твой план удался. Я рассчитывал, что Сей Айе достанется тому, кому я рад буду служить. Успех же твоего плана означает, что меня и далее будет унижать невольница с титулом. Твоя супруга. Я никогда этого не признаю. С меня уже хватит одного ее вида. Однажды я исполнил просьбу человека, которого любил, и поставил свою подпись… О чем теперь жалею. И никогда больше этого не сделаю. Я уйду, как только закончится мой контракт.
Денетт с трудом сдержал гнев.
— Ваше благородие, ты поучаешь того, кто несколько выше тебя. Ни один наемник…
— Я происхожу из рыцарского рода, господин. Мои предки служили всем дартанским династиям. Ты прекрасно об этом знаешь. У нас никогда не было земель и богатств, только меч и честь. И не пытайся преуменьшать значение ни того ни другого.
Денетт замолчал. Йокес не лгал. Играть с гордостью этого человека было опасно и в любом случае неуместно.
— Если я передам все, что здесь услышал, твой план закончится ничем, — заявил Йокес.
Он поднял руку, прервав Денетта на полуслове.
— Погоди, ваше благородие, я еще не закончил. Ты не знаешь княгиню. — На этот раз он позволил себе слегка скривить губы, произнося титул. — Я передам ей твои слова, и у тебя не останется ни малейшей надежды, что она согласится с тобой увидеться. Сам понимаешь — вряд ли мне удастся ее убедить. Твой план рухнет. Единственный план, в котором кроется шанс для нее. Мне настолько этого хочется, что мое желание становится попросту предательством по отношению к ней — а ведь я присягал ей на верность. Так что я поступлю вопреки собственному желанию, но ради ее блага, ибо я присягал делать все ради него. Прикажи, господин, своим людям сложить оружие. Вы мои пленники. Я доставлю вас к ее высочеству Эзене, и у тебя будет единственная возможность обратиться к ней еще раз. Все, — сухо закончил он.
— Каким образом, рыцарь, ты намерен препроводить куда-то двадцать восемь человек? — последовал слегка издевательский вопрос. — Разоруженных.
— Позови командира своей стражи, господин. Я уже говорил, что пришел сюда не один. Когда я позову своих солдат, на этой поляне будет два вооруженных отряда. Один явно лишний. Кто-то готов совершить глупость.
Молодой магнат молча всматривался в лицо собеседника.
— Ранезен! — негромко позвал он.
Старый солдат сразу же появился у костра.
— Его благородие комендант Йокес хочет позвать сюда своих солдат. Под их… опекой мы отправимся в Сей Айе. Мы должны сдать все наше оружие.
— Я против, господин.
— Мы складываем оружие, Ранезен.
— Я отвечаю за твою жизнь, господин.
— Мне ничто не угрожает. Ты должен разоружить людей.
— Нет, господин. Я получил приказ от отца вашего благородия. И в данном случае для меня он выше.
Йокес молча наблюдал за их обменом репликами. Наконец он тихо кашлянул.
— Мне казалось, что моя фамилия тебе знакома, господин? — спросил он Ранезена.
— Каждый, кто носит оружие, знает твою фамилию, ваше благородие. Тебе понятны мои обязательства в отношении человека, которого я охраняю?
— Понятны. Ты ручаешься за своих людей, Ранезен?
— Они ничего не сделают без моего приказа.
— Тогда предупреди их, чтобы они не поступали необдуманно.
— Это ни к чему. Они готовы на все, но без моего приказа ничего не сделают.
— А его благородие Халет?
— За Халета я ручаюсь, — сказал Денетт.
Йокес кивнул, сунул в рот два пальца и свистнул. На поляне стало тихо. В этой тишине ожили отдаленные от костров тени, кусты и деревья. Вооруженные люди находились там все это время — некоторые поднимались с земли, демонстрируя, что их до последнего мгновения ничто не скрывало от чужих взглядов — кроме темноты, неподвижности и воистину магической способности сливаться с любым фоном. В мигающем свете четырех костров появилось двадцать с лишним силуэтов арбалетчиков и лучников — вторых было большинство. Все были в коричнево-зелено-черной облегающей суконной одежде, некоторые в таких же плащах или только шляпах. На запачканных землей лицах блестели белки глаз. Оглядевшись, удивленный Денетт увидел кота, который явно был членом лесного отряда. Кот на службе у частного лица? В имперских легионах — иное дело. Хотя, с другой стороны… Мало кто из людей мог понять, чем руководствуются представители этого странного вида, вместе с людьми избранного Шернью в качестве носителей разума.
— Это лесничие Сей Айе, — достаточно громко, чтобы слышали все, сказал Йокес, после чего обратился к Ранезену: — Командир, прикажи своим солдатам сложить оружие. Если тебя заботит безопасность его благородия Денетта, лишь твое послушание может ее сейчас обеспечить. — Он поднял руку, и в то же мгновение двадцать стрел нацелились на середину поляны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
