на нее. И в несколько прыжков Кьелл спустилась с выступа, вниз. Стараясь уклоняться от камнепада, девушка бежала вперед и вперед. А каменный поток будто преследовал ее, все быстрее набирая скорость и мощь.
Руфина поняла, что бежать вниз — самоубийство, а потому стремительно изменила направление. Благо физподготовкой она занималась часто, да и братья способствовали поддержанию спортивной формы, задирали ее, приходилось давать отпор двум амбалам-волкам.
Склон был весьма отвесным, и Фина карабкалась по нему, удаляясь от опасных, утекающих вниз камней.
Девушка выдохнула, только когда оказалась немного выше той самой тропинки, по которой пришла. После стремительного бега и борьбы с коварной природой, Фина вспотела, устала, но адреналин кипел в крови. И в ушах стоял гул, чудилось, будто камни все еще летят на нее.
И странный рокот…. Или что это было?
Фина оглянулась. Небо за несколько минут стало свинцовым. Тяжелые облака сгустились, и вновь раздался глубокий, раскатистый грохот.
На этот раз Фина поняла, что это всего лишь гром. Ничего страшного. Просто гром.
И вдруг полил дождь. Ледяными струями он хлестал по веткам. Руфина всем телом вжалась в ближайшее дерево, отчаянно пытаясь рассмотреть, куда же ей идти.
Делать нечего, нужно искать дорогу в академию. Это ведь совсем близко?
Девушка двинулась вперед, стараясь отыскать знакомые ориентиры. Однако их не было. А были лютый холод, сырость, усталость и чувство нарастающей тревоги.
Зато дождь прекратился так же быстро. Вернее, не совсем прекратился, а крупные ледяные капли начали смешиваться в колючим мелким снегом.
— Ненавижу! — прошипела Фина, пряча озябшие руки в рукава.
Уму непостижимо! Еще полчаса назад была осень, а теперь что, зима наступила?
Но снег все шел и шел, покрывая тропинки, ветки деревьев, камни ровным белым покрывалом, пряча последние следы, по которым Фина могла бы вернуться.
Руфина упрямо двигалась вперед, пусть толком не знала, куда нужно идти. И всеми силами понимала, что ненавидит она не только эту чертову погоду, удивительно прекрасные и опасные горы, густой лес и все растения на планете, но и саму академию, а также всех, кто здесь работает.
— Чер-р-ртово задание! Пр-р-ровались оно пр-р-ропадом! — шипела волчица сквозь клацающие от холода зубы. Если бы не учебник, она бы никогда не выползла за ворота учебного заведения. И что теперь?!
А теперь она заблудилась! Как? Как она могла заблудиться?! Она ведь волчица! Но факт на лицо — дорогу в академию до наступления темноты она не найдет.
Ноги утопали в свежем, только что выпавшем, пушистом снеге. Пальцы на руках заледенели. Все тело сводило от легкого мороза.
— Мне не холодно! Совсем не холодно! — повторяла Фина, упрямо двигаясь вперед по извилистой тропинке.
Мягкий снег скрывал уродливые корни деревьев. И девушка, споткнувшись о корявую преграду, рухнула на колени. Хотелось выть от отчаяния. Связи не было. И позвать на помощь некого. Она зашла глубоко в дебри, где кроме диких хищников никого не водилось.
Прикрыв глаза, Фина стерла рукавом свитера ледяные слезы с озябших щек. Боги, она ненавидела холод, снег, зиму!
И вдруг позади хрустнула ветка.
Резко, насколько позволили заледеневшие мышцы, Фина повернула голову.
Взгляд застыл на обнаженном торсе, от которого, кажется, шел пар. Усилием воли девушка заставила себя поднять глаза выше.
Легкая щетина не скрывала сурово сжатых губ. Упавшая на лоб короткая прядка мокрых волос сделала жесткое мужское лицо мягче. Но привлекательная внешность не уменьшала ужаса, который накатывал на девушку волнами в присутствии этого волка.
Фина шумно выдохнула. Звук превратился во всхлип. И только сейчас она поняла, что ногу пронизывают иглы боли. Девушка попыталась отползти, но спина прижалась к шершавой коре дерева.
— Н-н-нет! — посиневшими губами шепнула волчица.
— Хочешь умереть? — глухо обронил мужчина и двинулся вперед, легко, без видимых усилий поднял Руфину на руки и пошел дальше.
Рандолф Эрлинг пробивался меж длинных, тяжелых ветвей, присыпанных снегом. А Фина спрятала лицо, прикрывшись ладонями. И боялась шелохнуться. Если верить слухам, то жил Эрлинг глубоко в лесу, откуда, когда-то давно, бесследно исчезали заблудившееся студенты. Сейчас было не ясно, чего больше боялась Руфина: замерзнуть, или оказаться в лапах безумца.
Ведь она помнила, как в стенах академии называли советника Эрлинга. Помнила, и тряслась от страха на его занятиях.
Потому что его звали Психом.
****
Фина все же открыла глаза. И первое, что умудрилась рассмотреть — была тонкая золотая цепочка с небольшим кулоном. И, что уж скрывать, а мужское тело грело Фину, точно печка. Так и хотелось распластать ладони и вжать заледеневшие и онемевшие от холода пальцы, чтобы хоть как-то их согреть.
Однако Руфина не собиралась тянуть загребущие руки к мужчине. Это ведь Псих! А еще и советник, который только сегодня гонял их по всей арене, а завтра, если верить Мишке, будет открывать все тонкости боевой трансформации. Словом, Фина дико смутилась. А потому взор сосредоточила на кулоне. Он показался девушке самой безобидной целью созерцания.
Мужчина нес Руфину легко, не напрягаясь и не кряхтя, будто она и не весила ничего. А странные рисунки на кулоне заинтересовали Фину. Что они означали? Девушка не знала. Но ей казалось, что она прежде видела их где-то.
Бред, конечно. Где она могла их видеть? Разве что у бабули…
И вдруг Фину озарило понимание.
— Вы виланец!! — воскликнула Руфина, не сумев справиться с эмоциями, и даже страх перед Психом отошел на второй план.
— Нет! — жестко припечатал мужчина. — Они вымерли. Давно. Учить лекции нужно лучше!
— О, нет, вы врете! — невесело рассмеялась Фина. — Я не могу ошибаться. Мне бабушка много о них рассказывала, и…
— Ты ошиблась, Кьелл! — пророкотал Эрлинг и вдруг разжал руки.
Фина охнула от боли, когда встала ногами на землю. Хотела возмутиться, что никуда она идти не сможет. Пусть уже убивает ее прямо здесь, посреди леса, и закопает в первом же сугробе.
Но нет, оказалось, что Псих притащил ее к небольшому лесному домику, врезанному в кусок скалы. На вид жилище выглядело вполне мило. А главное, если верить приветливо распахнутой двери, внутри было тепло.
— Нужно переждать, пока буря не уляжется, — пробормотал Псих, подтолкнул девушку в спину, освободив дорогу и себе.
За стенами домика взметнулись порывы ураганного ветра, ощутимо хлестнули по стенам домишки, залепили окна комьями грязи вперемешку со снегом и дождем.
Фина зябко поежилась, понимая, что находиться сейчас за пределами укрытия — самоубийство.
И девушка по инерции шагнула
