– Мэтр, а вы своей дочери не говорили, что подслушивать нехорошо? – невинно осведомилась королева, отворачиваясь от демоницы, медленно выплывающей из стены. Без единой ниточки на теле. Будучи существом, имеющим скорее сгусток магии земли и тьмы, а не плоть, она могла проходить через материальные препятствия, но вот на одежду эта способность не распространялась.
– Кому нехорошо? – удивилась перерожденная чернокнижница, обнажая в улыбке ряд блестящих кристаллов, заменяющих ей зубы и на первый взгляд похожих на обычные клыки. – Мне вот, например, очень нравится. Так чего ты хотел, папочка? Чтобы я изменила ей внешность и позволила посещать занятия под личиной студентки? Это сложно, но можно, хотя и потребует немалых и регулярных жертв. Только нам надо подобрать объект посимпатичнее и повкуснее, такой, чтобы, когда выяснится его подмена, мстить было за него особо некому…
– Меня такое не устраивает, – поспешно сказала Лиена. – Не желаю изображать из себя других людей, тем более подобной ценой. К тому же длительные отлучки из дворца станут очень подозрительными, а уж если какой-нибудь из здешних заправил задумает поставить на место чудом пролезшую в Академию простолюдинку, а как понимаю, маскировать предлагается именно под нее, то выйдет совсем плохо. Терпеть побои или тем более домогательства первой леди королевства не пристало, да и книжка, с которой я никогда не расстанусь, отреагирует на подобную попытку однозначно.
– А перед первой брачной ночью ты фолиант далеко убирала? – заинтересовалась Джулия. После того как демоница ожила, она стремится получать от жизни все, ну или как можно больше, чтобы не было так жалко за погубленную юность и душу. Правда, к мужчинам не испытывает никакого интереса в связи с моральными травмами, полученными еще в период ученичества у крайне жестокой наставницы, сдававшей ее своим друзьям в аренду. Единственное исключение – это я, но тут уж скорее не как личность, а как непосредственное начальство, полностью властное над ее судьбой, но поскольку моя психика решительно противится подобным связям, все внимание девушка сосредоточивает исключительно на теоретических аспектах ночных развлечений или представительницах одного с ней пола. Интересно, а была бы она мне настоящей дочерью, этот факт сильно бы меня напрягал? В любом случае на пару порядков меньше, чем если бы противоестественные склонности обнаружились у ребенка мужского пола. А так еще и подружек у нее при случае отбить не постесняюсь. – Ну скажи, интересно ведь! Впрочем, ладно, не хочешь превращаться в кого-то другого, значит, придадим тебе мой облик! Обидеть дочку главы ковена не рискнет даже последний самоубийца, ну, может, кроме пары-тройки тех, чьих родственничков папа съел, а приставать с любыми вопросами она может к кому угодно в любое время дня и ночи. Правда, для поддержания нужного облика все равно понадобятся жертвы. И чем больше, тем лучше, достовернее будет маскировка…
– Цыц! – рявкнул я на решившую проявить свою истинную природу твари тьмы девушку. Кстати, когда мы были на войне, таких кровожадных планов она не строила. Ей хватало встречающихся нам на пути врагов? – У тебя какой-нибудь особо зверский голод, требующий человечины, внезапно прорезался?
– Нет, но что здесь можно еще придумать, кроме высшей трансформации, затрагивающей тело и ауру? – удивилась демоница. – Других вариантов надежно ее замаскировать в процессе обучения нет! И вообще, не нравится, делай все сам, а я на это с интересом посмотрю!
– Вот из-за узости мышления ты и вынуждена до сих пор таскаться с отцом, а не жить своей жизнью, – завуалированное для посторонних напоминание ее истинного места под солнцем заставило Джулию обиженно скривиться. Нет, все-таки не стать мне никогда нормальным рабовладельцем или демонологом, не умею заставлять посторонних делать противные их желаниям вещи, наказывая за малейшие следы непослушания. – Ты ищешь сложные пути там, где достаточно простых. Даже, пожалуй, элементарных.
– И что же вы придумали, мэтр? – удивленно спросила королева. – Признаться, я тоже никаких возможностей незаметно для других учиться искусству волшебства не вижу.
– Вы обе прикинетесь подружками и будете ездить друг к другу в гости, а также проводить много времени вместе, – хмыкнул я. – Вот только, кроме трепа о мужиках, туфельках, тряпках, бижутерии и прочих предметах, созданных служить прекрасным дамам, будете разговаривать и о волшебстве. В классическом творении чар Джулия разбирается вполне неплохо и сможет научить обращаться с тьмой или землей на уровне, достаточном, чтобы считаться компетентным специалистом. Где ее навыков не хватит, пусть спрашивает преподавателей Академии о тонкостях, они не откажут, во всяком случае, если не горят желанием увольняться. А скрыть обучение магии все равно не получится, наблюдатели заметят твой прогресс, если и не при наблюдении, ауру можно и маскировать, так при обследовании у целителей, обязательном для матери будущих наследников престола.
– М-да, это действительно не приходило мне в голову, – признала королева. – Но вряд ли моему супругу понравится превращение его жены из обычной аристократки, пусть с могущественным артефактом, в настоящую ведьму. Он может и надавить на вас.
– Пусть, – покорно согласился я. – Легких намеков никто не мешает нам не заметить, а тяжелые станут уже вполне достаточной причиной, чтобы принять ответные меры. Ведь если решение об устранении бывшего придворного мага уже не принято, то из-за такой мелочи на него и не пойдут.
– Но если меня не будет рядом, с тобой может что-нибудь случиться! – обеспокоилась Джулия, которая в некотором роде отвечала за меня. Вернее, за канал поставок продовольствия Млфурию, получающему значительную часть энергии, добываемой живым артефактом. Если она его потеряет без достаточно уважительных причин, то не просто получит по голове, а, вполне возможно, сама пойдет на зубок древнему подземному богу гномов.
– Проживу как-нибудь. – Думаю, сейчас ради установления дружеских отношений с королевой и выяснения истинных мотивов ее супруга и его родни такое можно себе позволить. Враги, как гипотетические, так и вполне реальные, достать главу ковена на территории Академии вряд ли будут пытаться, подождут, пока он окажется там, где не будет иметь такого значительного преимущества. Плюс Джулия, конечно, важная, но отнюдь не необходимая составляющая магического симбионта.
– А если нет? – Не была бы такая забота в голосе вызвана стремлением спасти свою шкуру, думаю, стал бы действительно относиться к ней как к своей дочери. Или девушке.
– Значит, не проживу. Будешь изображать из себя подружку королевы. И это приказ! – А может, мне действительно стоит заняться демонологией? Ну, хотя бы для поддержания мира и порядка, а также нормального психологического климата в моей, хм, семье?
Внезапно какой-то шум, донесшийся снаружи, заставил меня отвлечься от своих мыслей. Девушки его тоже услышали и встревоженно переглянулись.
– Здесь же стоит хорошая защита от подслушивания? – спросила королева. – Она ведь, если работает, должна отсекать не только звуки изнутри, но и мешать происходящему снаружи влиять на ход нашей беседы.
– Стационарная, базирующаяся на вделанных в стены артефактах, от прежнего хозяина осталась, плюс сама сейчас держу еще одну, на случай, если для основной у кого-то есть подготовленная лазейка, – ответила Джулия. – Вот опять! Если шум пробивает даже в таких условиях, то значит, снаружи стоит просто чудовищный грохот! Хм, что там такое происходит?
– Похоже, дуэль магов, – решил я, отдергивая плотную штору, скрывающую помещение от снайперов и любителей читать по губам, и бросая настороженный взгляд на улицу. – Или скорее вульгарная драка, поскольку поединок по правилам вряд ли стал бы проводиться посреди улицы, с которой еще не успел удрать весь народ. Хм. И какой-нибудь защитный барьер наверняка бы поставили. Хотя не скажу, что новый вход в административный корпус Академии мне так уж не понравился, но его круглая форма и оплавленная вокруг стена выглядят уж слишком авангардно на фоне окружающей архитектуры.
У подножия гибрида башни и готического замка, вытянувшегося вверх острыми ребрами граней, то есть где-то метрах в тридцати от нас, жадно ревело пламя, пожирающее все на своем пути. Какая-то худосочная особа, вопреки едва ли не дистрофичной фигуре избавленная от остроухости, свойственной эльфам, полуэльфам и даже квартеронам данного народа, спокойно стояла и смотрела на своих противников, в роли которых выступали аж пятеро незнакомых чародеев. А вокруг нее бушевало настоящее торнадо ярко-рыжего огня, даже в аду вызвавшее бы предупреждение о стихийном бедствии, перехватывающее все направленные в женщину атаки, коих было очень и очень немало.
Враги дамы также не относились к числу слабаков и почему-то отдавали предпочтение той же сфере волшебства. Два удивительно похожих друг на друга орка, вероятно, родственники, но не братья, скорее отец с сыном, имевшие на своих телах только короткие кожаные штаны и густую вязь темных татуировок, метали росчерки пламени, похожие то ли на сабли, то ли на когти. Там, где они пролетали мимо своей цели и врезались в камни мостовой, начинала радостно булькать раскаленная масса. Некто татуированный и лысый, человеческой внешности, в алых одеждах служителя бога войны, просто стоял и смотрел на свою противницу. Но напротив него стена ревущей стихии будто закручивалась внутрь воронкой и старалась дотянуться до своей создательницы, чтобы испепелить ее. Замерший на месте старик, почти полностью скрытый грандиозным файерболом, медленно проявляющимся у него над головой, продолжал накачивать силой свое заклинание, хотя оно и так уже, похоже, могло применяться для наполнения средних размеров пруда высококачественной ухой. Последним из атакующих был, как это ни странно, гном. Магов среди представителей подгорного народа насчитывалось ничтожно мало, да и практически все они имели склонность либо к творению артефактов, либо к геомантии, но приземистый бородач явно был исключением. В его руках замерло нечто вроде арбалета из белого пламени, вот только я готов поставить всю имеющуюся в карманах мелочь против королевской сокровищницы, что оружие состояло не из железа и дерева, как угодно зачарованного, а являлось чистым воплощением магии. Сорвавшийся в короткий полет болт, оставляющий за собой на земле выхлопной след в виде раскалившихся докрасна камней, будто межконтинентальная ракета, лишь убедил меня в этих подозрениях.
