Ох, ну и нюх у нашего правителя! Ведь ему почти все удалось. Помешала ерунда, маленький выворот судьбы в виде страдающего по горшку ребенка. Кажется, боги берегут немого найденыша. Интересно, а меня тоже берегут? Пока не похоже, раз я исхитрился встрять в смертельную игру двух тварей. Везунчик, Мо шизане… Надо же так попасть!
Но вот почему секретарь пошел против своего обожаемого короля? Или все-таки – не обожаемого? Эдхед то… Змеиный клубок. Куда бы руку ни сунул – отовсюду ядовитые зубы торчат! Хрен разберешься, кто кому служит. А если разберешься – обязательно окажется, что не угадал!
Я отхлебнул воды, пожалев, что это не вино: уж больно хотелось напиться от злости и раздражения на этот дерьмовый мир, в очередной раз повернувшийся ко мне задницей.
Выругался вполголоса:
– Мо шизане!
Брань утонула в трактирном гуле, никто в мою сторону головы не повернул: в зале каждый второй мог претендовать на корону «мастера слова».
Я сплюнул на пол и вздохнул – ничего, выкручусь! Вот тогда и гульну от счастья. А пока, пока попробую предугадать события. Чего мне теперь ждать? Не от его величества – с ним-то все понятно, – а от «спасителя». От Викки. Гонца с полным кошельком? Нож или стрелу в спину? Особо гадостного проклятия?
Я хмыкнул себе под нос – последние два варианта казались самыми вероятными. Конечно, это случится не сегодня. Сегодня Викки рисковать не станет: думаю, он в курсе того, что шпион бродит за мной по пятам. Значит, погодим. Утро, оно… мудрое, говорят. Вот завтра и узнаем. Если не подойдет Викки ко мне во дворце – жди беды. Подойдет… гм… все равно жди беды, просто немного попозже.
Я отвалился от пустой тарелки с видом абсолютно сытого и довольного жизнью человека. Пора убираться. Через полчаса у Нового моста (которому, кстати, уже лет сто), меня будет ждать дрожащая от страха дворцовая прислуга. Я поднялся, демонстративно почесал причинное место и пошел в сторону нужника: там уже околачивался «двойник» – племянник все того же трактирщика. Парень имел схожую фигуру и приблизительно тот же рост, так что, если его закутать в мой плащ и нацепить шляпу, родной дядя обознается, сравнивая.
«Двойник» вернулся на мое место и продолжил трапезничать, приступив к поднесенному сладкому пирогу, а я, с сожалением бросив взгляд на сдобное творение, тихо вышел с заднего хода, где меня уже поджидал закрытый черный портшез.
Этот квартал часто посещали знатные господа, желающие вкусить острых ощущений от общения с простым людом. Порой от подобного «общения» сильно страдали их кошелек, здоровье и имущество, но дворян словно за уши сюда тянуло. Еще бы! Лучшие бордели столицы с экзотическим «товаром» со всех континентов были собраны в районе «Сладких грез». Чтобы как-то обезопасить свою жизнь, «золотая молодежь» приезжала в портшезах, в сопровождении десятка здоровенных лакеев. Именно столько сейчас столпилось вокруг моего экипажа. Немножко серебра, и пока хозяин млеет в объятиях гибкой узкоглазой уроженки далеких Аксайских степей, меня с удовольствием доставят к месту «свидания». И пусть его величество теперь утрется со своим шпионом!
Я прыгнул в резной ящик, украшенный золоченым гербом, задернул плотные занавески, откинулся на сиденье и постучал кулаком по стенке, давая сигнал двигаться.
Придется выйти около городского рынка, там такая мешанина, что потерять можно не только человека, который этого страстно желает, но и того, кто изо всех сил цепляется за вас, стараясь не отстать. Оттуда до Нового моста – рукой подать.
Две нужные мне фигуры я отыскал взглядом сразу же, едва вступил на мост. Женщина жалась к каменной опоре, пытаясь изобразить праздно гуляющую горожанку с ребенком.
Плохая из нее лицедейка. Испуганный вид, с которым она озиралась по сторонам, лишь привлекал ненужное внимание. Девочка, напротив, вела себя так, как положено обычному ребенку: пыталась просунуть голову между каменными балясинами моста, чтобы поглазеть на текущую внизу воду. Я подошел к женщине и коротко кивнул. Глаза служанки были на мокром месте, она с трудом сдерживалась, чтобы не зайтись в плаче.
– Кто он тебе?
И зачем, спрашивается, спросил? От этого вопроса глаза прислуги еще больше повлажнели.
– Племянник, сестра из деревни прислала, чтобы в люди выбился, – чуть слышно прошептала женщина.
Я кивнул, принимая объяснение. Столица каждый год втягивала в свое бездонное чрево сотни малышей, подростков и взрослых, желающих «выбиться в люди». Кое-кому это удавалось, кое-кто до счастливого мига не доживал, остальные становились обычными неудачниками с пустыми душами, сожранными большим городом.
– Куда ты водила ребенка? – Мой вопрос, заданный ледяным тоном, заставил женщину вздрогнуть и торопливо утереть набежавшую слезу.
– Она попросилась по нужде.
Я полез за пояс, и служанка побледнела, как простыня. Несмотря на то что вокруг сновало множество народа, она боялась меня до судорог. Это хорошо, это давало ей шанс выжить.
Я достал кошелек, сунул его в руку несчастной и сказал:
– Забудь, что у тебя был племянник, а твои родственники должны забыть, что у них был сын. И этого ребенка ты тоже не видела. Все поняла?
Женщина дрожащей рукой сунула кожаный мешочек за пазуху и кивнула, не поднимая глаз.
– Хорошо, что поняла, потому что от сообразительности теперь зависит твоя жизнь. Если желание поговорить все же окажется сильнее страха, приготовься умереть прежде, чем с языка сорвется первое слово. И поверь, я тут буду ни при чем. – Дав последний совет служанке, забрал из ее ладони маленькую детскую ручку.
Женщина вздрогнула от прикосновения, развернулась и, как тяжелобольная, неровными шагами пошла прочь. Я только покачал головой – если служанка не успокоится в ближайшие полчаса и вернется в таком состоянии во дворец, ставлю десять золотых – женщина не проживет и трех часов. Секретарь не оставит ей шанса.
Снизу меня дернули за плащ, я опустил взгляд. Девчонка знакомым движением тянулась вверх, ей больше нравилось сидеть у меня на руках, чем ходить ногами.
Стоило ступить за порог, как пришло смутное ощущение – в доме гости. Я спустил девочку на пол, жестом указал на стол. Малышка поняла сразу и рыбкой, совершенно беззвучно, нырнула под столешницу, а я потянул нож из чехла и шагнул в гостиную.
Меня действительно ждали. Те, кого никак не рассчитывал увидеть: на диване, скромно и чинно, словно приглашенные на званый обед, сидели мои любезные соседи: сладкая парочка – Танита и Агаи. Их лица были серьезны и сосредоточенны. Впрочем, Танита все-таки не смогла удержаться от легкого кокетства, она подобрала верхнюю юбку таким образом, что та выставляла на всеобщее обозрение белоснежную кружевную волну многослойных нижних, а еще ма-аленький кусочек оголенной ноги у щиколотки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
