– Раскупорить дыру? Что это означает?
– Ух, мам, ничего-то ты не знаешь! – возмутился Джейсон с набитым ртом. – Так говорят спелеологи. Это значит быть первым, кто открывает новую пещеру.
– А-а… Теперь понятно, – улыбнулась Эшли.
Попытка сына произвести на нее впечатление была забавной и трогательной.
– Бен мне много рассказывал, например, про это… как его… – Он повернулся к австралийцу. – Как называется эта штука? Ах да, проход девственницы!
– Что? – Эшли повернулась к Бену. – О чем, черт побери, вы рассказывали моему сыну?
– О проходе девственницы, – с трудом сдерживая смех, ответил Бен. – Так называются пещерные ходы, где еще никогда не ступала нога человека.
– А-а, – снова протянула Эшли, внезапно покраснев. – А я подумала…
– Я знаю, о чем вы подумали, – прервал ее Бен, хитро улыбаясь.
Она ощетинилась.
– Значит, вы мечтаете стать новым Нилом Армстронгом?
– Кем?
Столкнувшись с подобным невежеством, Эшли смогла лишь всплеснуть руками.
– Нил Армстронг – первый человек, ступивший на поверхность Луны. Помните его знаменитую фразу? «Этот маленький шаг человека – огромный скачок для человечества».
Бен просиял.
– Точно! Быть первым человеком, который увидит то, чего до него не видел никто! Это пьянит сильнее любого виски!
Эшли вспомнила, что происходило с ней, когда она нашла затерянный склеп анасази. Как бросилась в голову кровь и участился пульс после того, как она отвалила в сторону последний камень и перед ней предстало находившееся внутри святилище с останками верховного жреца. Разве можно забыть отдающий плесенью запах и то, как солнце пекло ей затылок, когда она первой смотрела на загадку, таившуюся от людей столетиями! А сейчас ее ожидала тайна, которую укрывали тысячелетия! Что она там найдет?
В висках Эшли снова послышался стук знакомых молоточков. Да, она как никто другой понимала эмоциональное возбуждение Бена.
– А вы готовы откупорить дыру? – спросил Бен.
Она не могла не улыбнуться, глядя в его смеющиеся глаза.
– О господи! Конечно же да! Я надеюсь, что позже у меня будет время, чтобы обследовать и скальные поселения. Ради того, чтобы взглянуть на них прямо сегодня, я бы даже пожертвовала обедом. – Эшли откусила кусок сэндвича и брезгливо поморщилась. Хлеб был влажным, а мясо напоминало резину. – Особенно таким обедом, – добавила она.
– Не нравится солдатская пайка? – усмехнулся Бен.
Она положила сэндвич на тарелку и встала из-за стола.
– Я лучше возьму кока-колу и пудинг.
– Мам, это нечестно! – возмущенно завопил Джейсон.
Мало заботясь о приличиях, Джейсон пальцем подобрал с тарелки все до последней крошки, оставшиеся от пирожного, и облизал его, наслаждаясь вкусом шоколада.
– Мам, можно я возьму еще одно? – заныл он.
– Хватит! Ты и так уже слопал два. Лучше пойди в туалет и умойся.
Джейсон сердито насупился и отодвинул стул.
– Ну ладно же! – пробормотал он.
Когда мальчик проходил мимо, Бен поймал его за руку.
– Не хочешь сыграть в бильярд, после того как освободишься?
Лицо мальчика, на котором только что была написана вся мировая скорбь, просияло.
– Можно? – повернулся он к матери.
– Разумеется. А теперь – беги. Нам скоро снова собираться.
– Я скоро, Бен! – радостно взвизгнул Джейсон и припустил к двери туалета, расположенного в другом конце столовой.
В туалете никого не было. Джейсон зашел в среднюю кабинку и стал возиться с ремнем.
Усевшись, он услышал, как открылась дверь и послышались чьи-то шаги. Кто-то, насвистывая неразборчивую мелодию, приблизился и вошел в кабинку справа от Джейсона. Продолжая свистеть, мужчина положил на пол сумку – прямо рядом с ногами Джейсона.
Джейсон видел, как заросшая черными волосами рука забралась в сумку и стала копаться в ней. Вскоре чиркнули спичкой, и через несколько секунд сосед глубоко выдохнул. В воздухе запахло сигаретным дымом. Звякнула пряжка ремня. Садясь на унитаз, мужчина неосторожно задел сумку ногой, та опрокинулась на пол, и из нее высыпалось несколько квадратных кубиков, каждый из которых был упакован в прозрачную полиэтиленовую пленку. Несколько таких кубиков, по виду напоминающих серый пластилин «Плей-До», закатились в кабинку Джейсона.
Из соседней кабинки послышалось сердитое бормотание на незнакомом языке. Мужчина поправил сумку. Джейсон задрал ноги, и, как оказалось, вовремя: в его кабинку всунулась волосатая рука, чтобы подобрать выпавшие кубики. Мужчина снова что-то раздраженно пробубнил и, наклонившись, заглянул под перегородку, желая убедиться в том, что собрал все. Джейсон даже увидел кончик его носа.
В этот момент дверь туалета снова открылась. Еще один мужчина подошел к писсуару. Джейсон слышал, как расстегнули молнию на штанах, а затем послышался характерный журчащий звук. Мужчина издал вздох облегчения.
Сосед Джейсона поднялся, надел штаны и, взяв с пола сумку, вышел из кабинки.
Тот, что стоял у писсуара, заговорил, и Джейсон сразу узнал голос Бена.
– Халид, дорогой, курить здесь не разрешается.
– У этих американцев слишком много всяких правил. Не знаешь, каким следовать, а каким – нет. Хочешь закурить?
– Спасибо за предложение, – с иронией в голосе откликнулся Бен, – но сейчас у меня назначена партия в бильярд.
Дверь туалета открылась, и Халид вышел.
Джейсон снова поставил ноги на пол и встал. Застегивая ремень, он опустил взгляд и увидел обернутый в пластик кубик. Он закатился в дальний конец кабинки, и Халид не увидел его. Джейсон поднял предмет с пола. На ощупь он напоминал упругую глину. Мальчик стал размышлять о том, что с ним делать. Вообще-то кубик надо было бы вернуть Халиду, но тогда тот может подумать, что Джейсон подслушивал. «Ладно, – решил Джейсон, – пока спрячу, а там видно будет». Он начал засовывать кубик в карман, как вдруг дверь его кабинки открылась.
– Вот ты где! – проговорил Бен. – А мама уже решила, что ты здесь утонул.
Джейсон прыснул со смеху и сунул кубик еще глубже в карман.
– Что это там у тебя, приятель? – спросил Бен. – Никак ты спер из буфета третье пирожное?
Обвинение прозвучало для Джейсона чудовищной несправедливостью, но улыбка Бена говорила о том, что высказал он его не всерьез.
– Нет, – хихикнул Джейсон. – А это… так, ничего особенного.
– Тогда ладно. Пойдем гонять шары.
Блейкли шел, втянув голову плечи, под порывами ледяного ветра. Офис начальника базы располагался на дальнем конце территории, подальше от свалки. Если бы ему не было нужно позарез это чертово оборудование, он отправился бы прямиком на базу Альфа, но все письменные и электронные запросы, отправленные Роландом, не смогли поколебать упрямого начальника Мак-Мердо, а проклятые монтажные схемы были нужны как воздух. Без них было невозможно должным образом наладить систему связи.
Блейкли поднялся по ступеням крыльца и предъявил охраннику документы, а пока тот их проверял, смотрел на него с кислым видом. Над ними прогудел красный вертолет ВМС США, и волна воздуха швырнула в стеклянную кабинку постового кусочки льда. Охранник неприязненно сморщился и посмотрел вверх.
– Проходите, доктор Блейкли.
– Спасибо.
Чертовы правила!
Он вошел внутрь, повесил на вешалку свою парку и двинулся по коридору. Кабинет начальника базы располагался на первом этаже, и вскоре Блейкли уже входил в приемную. Его встретил секретарь начальника – типичный писарь в очках в черной оправе и с искривленным от сидения за столом позвоночником.
– Мне нужно поговорить с коммандером Сунгом, – произнес Блейкли, прежде чем секретарь успел раскрыть рот.
– Вам назначено?
– Сообщите, что к нему пришел Блейкли, он примет меня.
– Но в данный момент коммандер занят.
Блейкли покачал головой. Любое вранье он распознавал с первых же слов.
– Скажите ему, что я здесь!
– Минутку.
