– Она – адвокат?
– Да, – подтвердил он. – Специалист по гражданским и судебным спорам. Мне кажется, она тебе понравится.
– Это будет официальный ужин?
– Если ты так хочешь. Это у тебя получается прекрасно.
– Спасибо. А не слишком ли рано мы делаем ответное приглашение Мейсонам?
– Уверен, они не станут возражать, это только придаст им уверенности в том, что никакой катастрофы сегодня не произошло.
Никола казалась обескураженной.
– Хорошо. Я завтра позвоню Мейсонам, чтобы их поблагодарить и одновременно пригласить к нам. Почему бы и нет?
– А что касается Саши, я думаю, что нам надо просто не придавать этому значения, – заметил Бретт.
Никола подняла бровь.
– Я не собиралась устраивать подробное обсуждение. Но неужели ты считаешь, что нам надо оставить все это без внимания – до тех пор, пока она и в следующий раз не поставит нас в неловкое положение?
– Она была в какой-то степени спровоцирована.
Никола поморщилась и встала.
– Я так и не закончила приводить в порядок хозяйственные счета. Спокойной ночи.
– Никола… – позвал Бретт.
Она обернулась в вежливом ожидании.
– Я… – он помолчал, – я действую исключительно в твоих интересах.
– Верю тебе на слово, Бретт. Спокойной ночи.
Она была уже в дверях, когда он снова остановил ее.
– Ну что теперь? – холодно спросила она.
– Две вещи, – суховато ответил он. – Не забудь, что в следующую субботу будет бал в Юридическом обществе, а завтра мы приглашены на День открытых дверей в мою среднюю школу. Тебе, – напомнил он, – предстоит вручить награду за успехи, которую я ежегодно передаю в дар школе.
– А почему мне? Ты сам не можешь это сделать?
– Я буду произносить речь. Все, что требуется от тебя, – это вручить награду. Если помнишь, ты с большим успехом сделала это в прошлом году.
– Не могу понять, почему, – пробормотала она.
– Могу сказать. Все девчонки увидели в твоем изяществе, очаровании и чувстве собственного достоинства пример для подражания, а у всех мальчишек потекли слюнки.
– Бретт, это… – Она замолчала, потому что, конечно же, он беззвучно смеялся над ней.
– …не так уж далеко от истины, – пробормотал он, потом поднял бровь. – Так ты пойдешь? Они будут расстроены, если нет.
Никола стиснула зубы.
– Это неслыханный шантаж. Да, пойду, но по принуждению.
Она быстро вошла в дом.
Уснуть в ту ночь было трудно.
Никола встала и приняла душ, чтобы теплая вода помогла ей успокоиться. Потом достала свежую ночную сорочку, поправила постель и легла на спину, подложив руки под голову.
Ты знаешь, что я думаю? – спросила она саму себя. Я думаю, вот-вот что-то изменится, даже если он не даст своего одобрения на то, чтобы я работала с Холлоуэем. И я смертельно боюсь, что та самая Тара Уэллс может стать причиной этого. А имя-то какое… сразу вспоминается Скарлетт О'Хара. С чего бы еще стал он в это утро, после того, как ужинал с ней вчера вечером, говорить так, словно его посещает мысль о нашем расставании? Но какая ирония судьбы: теперь, когда вот-вот должно случиться то, о чем я, казалось, мечтала – стать свободной, – я совсем этого не хочу…
– Теперь понимаешь, что я имел в виду? – тихо, чтобы никто не слышал, спросил Бретт на следующее утро, когда она, только что вручив его награду за успехи, села под бурные аплодисменты.
Никола была в бледно-фиолетовом полотняном костюме с короткими рукавами и в огромной шляпе с загнутыми вниз полями, с тюлем и фиолетовыми и светло-серыми цветами вокруг тульи. Такого же светло-серого цвета были ее лакированные туфли и сумочка.
Она купила этот потрясающий ансамбль, чтобы надеть его на Кэрнские скачки – первое событие такого рода во всем штате, – и считала, что этот наряд для школы будет чересчур роскошным, когда Бретт посоветовал ей пойти в нем сегодня, но он только пробормотал: «Чем роскошнее, тем лучше». И кажется, был прав. Ее наряд, безусловно, имел успех.
– Мы очень благодарны вам, миссис Хэркорт, за ваше участие и за то, в каком стиле вы сегодня одеты, – сказал ей директор. – Так легко, особенно в этом тропическом климате, пренебрежительно относиться к одежде, потом – ко взглядам, а потом и вообще к жизни. Но ваше присутствие сделало этот день особенным.
Однако, уже сидя в машине по дороге домой, Никола сняла шляпу, положила ее на заднее сиденье и мрачно сказала:
– Сейчас я чувствую себя настоящей обманщицей.
Бретт повернул голову и взглянул на нее. Волосы светло-золотой волной падали ей на плечи.
– Я имею в виду то, что ничем не заслужила такого восхищения, – пояснила она.
Он остановился на светофоре и положил руку на спинку ее сиденья.
– Почему бы тебе не считать себя… одним из самых прекрасных созданий на свете? – проговорил он с легкой иронией. – Не говоря уж о твоей особой привлекательности для мужчин, – мрачно закончил он.
– Разумеется, это другая причина, по которой я чувствую себя обманщицей, – прокомментировала она.
– Мы собираемся снова затеять дискуссию на тему о том, что ты жена только на словах, Никола? – Он убрал руку и тронул машину с места.
– По-моему, это очень злободневно. – Она пристально смотрела вперед. – Вряд ли наш брак можно назвать настоящим.
– Последнее время ты все чаще поднимаешь этот вопрос.
Никола неожиданно почувствовала себя виноватой: то, что состоялось сейчас в школе Бретта, свидетельствовало о том, чего он достиг, и о его стремлении помогать другим. Его речь, ободряющая и увлекательная, была встречена такими же аплодисментами, как и ее появление…
Она вздохнула и откинула голову на спинку сиденья.
– Извини.
– За что? – спросил он невозмутимо.
– За то, что я… недооценивала сегодняшний день. Может быть, ты не отдавал себе в этом отчета, но… я была очень горда тобой, Бретт. И мой отец гордился бы тобой сегодня.
В этот момент они подъехали к дому. Прежде чем он успел что-то ответить, Никола открыла дверцу и вышла. Потом протянула руку и взяла свою шляпу.
– Не думай, что я была погружена в себя и не оценила того, что сделал ты.
– Никола… – Он произнес это со смешанным выражением раздражения и чего-то еще, чего она не смогла понять. Казалось, он не знал, что сказать дальше.
Ее губы дрогнули, и она пробормотала:
– Я удивила тебя, Бретт? Почему бы нам теперь не расстаться? Увидимся позже.
И она пошла по дорожке, неся в руке свою шляпу.
– Заставим их распустить пояса, Эллен, правда? – сказала Никола в тот день. – Я имею в виду завтрашний ужин для гостей.
Эллен, женщина лет пятидесяти, проворная как птичка и невероятно энергичная, кивнула.
– Завтра утром приезжает мой брат. Я уверена, что раздобуду у него свежих кальмаров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
