– Ну вот, наша примадонна, гордо подняв голову, покидает зал, – прокричал мне вслед Александр. – Только женщины могут так по-дурацки вести себя!
– Не забывай, что мы взяли ее на эту роль именно потому, что она женщина, – сказал Генри. – А чувство такта явно не относится к числу твоих достоинств.
– Не волнуйся, она вернется. – Это была последняя фраза, которую я услышала перед тем, как захлопнуть дверь.
Ладно, посмотрим. Теперь никакая сила не заставит меня вернуться обратно!
Через некоторое время Александр постучал в мою дверь:
– Ну хорошо, если вы хотите, чтобы вас упрашивали, я готов. Пожалуйста, умоляю, вернитесь обратно.
– Нет!
– Вы упрямая, высокомерная…
– Теперь осталось только назвать меня недостаточно культурной и образованной!
Александр весело рассмеялся, и через некоторое время я присоединилась к нему.
Спустя три недели после начала занятий спектакль был готов. Он назывался «Семья Вандерфул». Это была комедия о старике (его играл Александр), который задался целью показать Вандерфулам – преуспевающей и алчной семейной чете, – насколько бессмысленной и бессодержательной является их жизнь. Однако он в этом не преуспел, так как Вандерфулы оказались слишком глупыми и самодовольными, чтобы его понять. Зато бурные диалоги пьесы заставляли и преподавателей, и учеников давиться от хохота. Правда, даже моих литературных познаний хватило на то, чтобы определить: в этих диалогах гораздо больше от Бернарда Шоу и Оскара Уайльда, чем от Александра Белмэйна.
В конце мы все втроем вышли на поклон, и Генри с Александром подарили мне гигантский букет, отчего я под приветственные крики и аплодисменты всей школы разрыдалась, как корова.
Мистер Эллери радовался нашему примирению с Александром не меньше, чем мисс Энгрид. Похоже, единственным человеком, кому происходящее явно не доставляло никакого удовольствия, была миссис Дженкинс. Но это не мешало ей регулярно заходить ко мне в кабинет на чашечку чая. И я бы ничего не имела против ее визитов, избавь она меня от постоянного выслушивания газетных цитат. Можно было подумать, что она – единственная женщина в мире, чей муж работает на Флит-стрит.
– Не могу привыкнуть, к тому, как вы. изменились, – сказал мистер Эллери неделю или две спустя, когда мы ужинали в местном бистро. – Вы кажетесь такой счастливой. А мальчики вас просто обожают. Ничего подобного мне еще не приходилось видеть! Куда бы я ни пошел в последние дни, везде только одна тема для разговоров – вы. А вчера я обнаружил трогательный стишок, сочиненный одним из первоклассников. Знаете, как называет вас это юное дарование? Чейнджлин.
– А это еще кто такая?
– Принцесса, которую эльфы похитили из колыбели.
Я весело рассмеялась, но Эллери оставался серьезным.
– А ведь в этом сравнении есть доля истины. Никто здесь ничего о вас не знает. Кто вы? Откуда? Или это тайна?
– Нет. Просто я не люблю рассказывать о себе. Да и рассказывать особенно нечего.
– Так уж и нечего?
– А даже если бы было что, я бы вам все равно не рассказала, потому что вы все время подшучиваете надо мной.
– Я?!
– Да, вы! – Я бросила в него салфеткой.
– Ну, в таком случае мне остается только присоединиться к вашему фэн-клубу и строить гипотезы вместе со всеми остальными. Знаете, что я обнаружил в младших классах? Со всех тетрадок стерто имя Бобби Мура и вместо него написано ваше.
– Жаль, что это не распространяется и на старшеклассников, – притворно вздохнула я.
– Ну, старшеклассники слишком серьезно воспринимают себя, чтобы заниматься такими вещами. Они подходят к вопросу более утонченно.
– И в чем же это выражается?
– В чем это выражается, они от меня тщательно скрывают. Потому что знают, что я буду ревновать.
Я готова была обругать себя за то, что попала в эту ловушку.
– Я смутил вас? – хладнокровно поинтересо вался Эллери.
– Да.
– Это хорошо. Значит, наконец мне все же удалось поквитаться с вами. За последние недели я вас почти не видел. Чтобы поговорить с вами, приходится пробиваться сквозь плотный заслон ваших юных поклонников.
– По-моему, чашечка хорошего чая никогда не повредит, – сказал он чуть позже, когда мы вернулись в школу и подошли к дверям моего кабинета.
Но мне было слишком хорошо знакомо выражение, промелькнувшее в его глазах.
– Боюсь, у меня как раз закончился чай.
Эллери уперся руками в стену, так что я оказалась как раз между ними.
– Только на две минуты, – продолжал настаивать он.
В этот момент я уловила какое-то движение на лестнице и, подняв голову, увидела Генри Клайва.
– Простите, мисс, – заикаясь, начал оправдываться он. – Я просто хотел…
– Ну? – перебил его Эллери. – И чего же вы хотели?
– Ничего, сэр.
– Шпионили, я полагаю. Да? – Я никогда раньше не слышала, чтобы Эллери был с кем-нибудь так резок. – Немедленно возвращайтесь в постель, молодой человек. Я поговорю с вами утром.
– Что здесь за шум? – поинтересовалась мисс Энгрид, выходя из своего кабинета. – Не могли бы вы вести себя несколько потише? Вы разбудите мальчиков.
– Простите, мисс Энгрид, – пролепетал Эллери.
В этот момент он сам напоминал маленького мальчика. Мисс Энгрид повернулась ко мне:
– Элизабет, будьте так добры, зайдите ко мне на минутку.
Бросив на прощание извиняющийся взгляд (по крайней мере, я надеялась, что он был именно таким), я скользнула мимо Эллери в кабинет мисс Энгрид.
– Кажется, все-таки удалось наконец его спровадить, – сказала она, закрывая за мной дверь.
С тем же успехом она могла прокричать это ему на ухо. Я расхохоталась.
– Нехорошо только, что вас видел Генри Клайв. Завтра об этом будет знать вся школа.
– Но мы не делали ничего предосудительного!
– А этого и не нужно. У мальчиков достаточно богатая фантазия. Кстати, мне пора возвращаться в коттедж, а не то я опоздаю на Билли Коттона. Вы справитесь одна?
– Конечно.
Пристрастие мисс Энгрид к шоу Гарри Коттона было просто феноменальным. Особенно для человека, постоянно утверждавшего, что ненавидит телевидение. Правда, не меньшей ее любовью пользовались и «Коронейшн-стрит», и «Пейтон-плейс».
– Да, кстати, – сказала мисс Энтрид перед тем, как закрыть дверь. – Второклассники планировали что-то устроить сегодня в полночь. Так что присматривайте за ними особенно внимательно, ладно?
– Но, Господи, как вам удалось об этом узнать?
– Я знаю все, что происходит в этой школе. По крайней мере то, что достойно хотя бы малейшего внимания. – Мисс Энтрид лукаво взглянула на меня и добавила: – Так что советую вам хорошенько это запомнить.
