Я улыбнулась. Ее глаза были нормальными, голос ровным, она была в куда более адекватном состоянии, чем раньше. Лицо свежее. Светлые волосы слегка подкрашены. На руках – безукоризненный маникюр, а, судя по легкому дрожанию пальцев, она сегодня еще не пила. Смерть Джинни заставила родных спешно собраться вместе, в доме было не протолкнуться. Приехали не только Тейлоры, но и Мак-Грегоры, Райаны и Дювали, все те, кого мы, Тейлоры из Саванны, небрежно называли «родичами». Интересно, подумала я, Эллен действительно пытается выглядеть прилично перед этим пестрым обществом, или в доме столько народу, что нельзя тайком пробраться к шкафу с выпивкой? Несмотря на безжалостные солнечные лучи и десятилетие постоянного запоя, тетя Эллен выглядела превосходно. Красивее любой другой женщины из рода Тейлоров, если, конечно, не считать Мэйзи. Я встала, стряхивая с джинсов траву, мох и песок, и взяла тетю Эллен под руку.
– Самое худшее ты пропустила, дорогуша, – произнесла она, и мы пошли вдоль парка со стороны Мак-Доно-стрит. – Когда родичи изо всех сил делали вид, что огорчены… кончиной Джинни.
Она виновато покосилась на меня.
– А теперь я тебя расстроила, – вздохнула тетя.
– Ничего. Она меня ненавидела. И ее смерть не оставит зияющую пустоту в моей жизни, – ответила я.
В принципе, я сказала это не всерьез. Но даже не представляю, смогу ли я когда-нибудь осознать свои истинные чувства к Джинни и к ее гибели.
– Ужасно. Мне стоило быть повнимательней к тому, что творилось в нашем роду. Джинни была жесткой не только с тобой. Она никому ни единого доброго словечка не говорила, года примерно с восемьдесят четвертого. С тех пор она становилась все старше и сварливее, и так – до самой смерти.
Эллен снова умолкла.
– Но как получилось, что она дошла до крайности? – спросила я. – Ясно, что на ней лежала нешуточная ответственность, и поэтому она не могла обзавестись семьей, но мне кажется, что она и в брак вступать не хотела. Странно, что же сделало ее такой жесткой?
– Есть у меня теория, но учти, она может быть правильной, – начала Эллен. – Джинни была симпатичной, но не то чтобы красоткой. Мужчины за ней не бегали. И она была умной, а вернее хитроумной. Не интеллектуалкой. Определенно, у нее не было столь богатого воображения, как у тебя, милая. Не было ничего такого, что бы притягивало ее в большом мире, поэтому, когда ее выбрали якорем, это дало ей исключительное ощущение смысла жизни и оправдания своих поступков. Вместо того чтобы использовать ситуацию для расширения кругозора, она, наоборот, закрылась. Ее собственный мирок делался все меньше, но в нем она чувствовала себя все более значимой и важной, чем имела на то право. Считала себя солнцем, вокруг которого мы должны вертеться всю жизнь.
Эллен замерла, пропуская проезжающий по улице туристический троллейбус. И тотчас ее порыв искренности иссяк.
– Хороши мы с тобой, так скверно говоря о покойной, – пробормотала она, сморщила лоб и скрестила руки на груди.
– Полиция вернет тело вовремя, чтобы поминки справить? – спросила я, пытаясь отвлечь Эллен от глубоких раздумий.
– Не знаю, милая. Оливер работает над этим, но, боюсь, пройдет пара дней, а то и недель, прежде чем мы сможем отправить Джинни к вечному покою.
Она помолчала.
– Мерси, я хочу перед тобой извиниться. Не могла тебе помочь, когда ты пострадала.
– В том, что случилось, нет твоей вины, тетя Эллен.
– В своем роде есть, – возразила она. – Когда Айрис мне позвонила, я была вне доступа. Ну, помнишь, когда ты Джинни обнаружила. Ведь ты понимаешь, что на меня в такие моменты нельзя положиться. А я и сама толком не помню, куда меня занесло. Если бы не вырубилась раньше, то ответила бы на звонок. Но я собираюсь бросить пить. Я и прежде пыталась… но теперь я очень постараюсь.
Она пристально посмотрела на меня:
– По-настоящему постараюсь, золотце. Ты меня слышала?
Мне отчаянно хотелось ей верить. Ради ее же блага. Я улыбнулась и притянула ее поближе, но она не поддалась.
– Я не закончила, – заявила она с решительным выражением лица, и ее лоб прорезали морщины. Она подняла пушистые брови, и ее васильковые глаза стали огромными. – Я не смогла тебе помочь, Мерси! Пыталась тебя исцелить. Айрис и Коннор притащили тебя ко мне, прежде чем в больницу везти. Проблем не предвиделось. У тебя был шок, но ты – молодая и здоровая, я должна была тебя исцелить. А получилось, что я едва не дала тебе умереть.
По ее щекам заструились слезы.
– Мне не настолько плохо было! – воскликнула я. – Я просто вырубилась ненадолго.
– Ты не один день без сознания лежала, – тихо произнесла Эллен.
По идее, тетя Эллен была права. Помочь человеку выйти из ступора для нее – сущий пустяк. Из всех троих сестер и братьев моей матери таланты Эллен меня поражали. Я видела, как она за секунды останавливает кровотечения, как управляет темпом биения сердца. Однажды я стала свидетелем, как она спасла человека, оказавшегося на грани жизни и смерти. Потом я даже боялась к ней подойти. Возможно, она привлекла внимание смерти, слишком часто работая на пороге, поскольку неделю спустя ее муж и сын погибли в автомобильной аварии. Безусловно, она винила исключительно себя и поэтому с тех пор часто пряталась от дневного света с запотевшим бокалом чего-нибудь покрепче.
– Ох, милая моя, теперь я едва ссадину на колене убрать могу, – продолжила Эллен. – Я смогла обнаружить твою сущность спустя сутки – уже в больнице! А потом мне потребовалась поддержка Мэйзи, чтобы тебя из комы вывести. Ничего, погоди, я еще все исправлю. Будешь в меня верить, даже если никто другой не станет, хорошо, Мерси?
– Я всегда в тебя верила.
На сей раз, когда я обняла ее, она не сопротивлялась. Вряд ли ее дару препятствует только алкоголь, подумала я, но сейчас не время лишать Эллен надежды.
– Пойдем со мной домой? – спросила она. – Не хочу одна оказаться перед сборищем сычей.
Мы сделали несколько шагов, и она снова остановилась.
– Как ты думаешь, почему Джинни хотела тебя видеть? – осведомилась она.
– Если честно, без малейшего понятия, – солгала я.
Мы свернули на улицу Перри и направились к дому.
Обычно нормальные люди предпочитали перейти на другую сторону улицы, чтобы не шастать по тротуару перед нашим ведьмовским логовом. Кстати, в действительности этот большой до неприличия, но вполне изящный особняк в викторианском стиле занимал изрядную часть квартала. Возможно, местные держались от нашего жилища на расстоянии из чувства уважения, а может, из суеверного страха, кто его знает? Вероятно, сам факт того, что сто пятьдесят лет все так поступали, впечатал некий психический шаблон прямо в мостовую. Поэтому для меня стало очередным шоком увидеть сидящего на ступенях незнакомца.
– Адам Кук! Вернее, детектив Кук, верно? – произнесла Эллен, обращаясь к нему.
Полицейский. Даже не спрашивая, я поняла, что он пришел допросить меня. Я этого ждала, но надеялась, что полиция найдет убийцу Джинни раньше, чем соберется меня допрашивать и вынудит заново прожить то ужасное утро, когда я обнаружила ее тело. Нереально, но я не впервые в жизни поддавалась нездоровому оптимизму.
– Да, мэм, правильно, – сказал полицейский, вставая и здороваясь с Эллен за руку. – Благодарю, что вспомнили. Рад вас видеть снова.
Даже спустившись на тротуар, он возвышался над нами. В нем смешались африканская, индейская и европейская крови, и в результате он оказался очень симпатичным. Высокий лоб, прямой нос, светло-коричневая кожа – все в его лице сочеталось исключительно гармонично.
– Оливер тоже будет очень рад вас видеть, – сказала Эллен и прикусила язык. – Боже мой, только не говорите, что вас заставили ждать здесь, на пороге! Неужели никто не открыл, когда вы позвонили в дверь?
– Нет, мэм. Мне ответили. Вежливо пригласили подождать внутри, но, честно говоря, там такая…
Он долго подбирал нужное слово.
– …активная деятельность, что я решил подождать здесь и подышать свежим утренним воздухом. Я надеюсь увидеться с Оливером прежде, чем он отправится обратно в Калифорнию. Но сейчас я здесь по делу.
Он окинул меня взглядом умных темно-карих глаз.
– Мисс Тейлор, рад вас видеть в добром здравии. Навещал в вас в больнице, когда вы были без сознания, и, должен признаться, потрясен тем, как быстро вы выздоравливаете.
– Мы, Тейлоры, народ крепкий, – опередила меня Эллен.
– Да, мэм, знаю это на личном опыте, – ответил полицейский, смущенно улыбнулся и решил замять тему. – Мисс Тейлор, вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы поговорить со мной о происшедшем?
Я сопоставила его смущение и упоминание о моем дяде. Вероятно, детектив Кук был персонажем одного из множества любовных подвигов Оливера. Сама едва не покраснела, представив себе их вместе.
– Конечно, – выпалила я.
К моему удивлению, я ощутила облегчение от сознания того, что разговор, которого я так боялась, скоро останется в прошлом. Возможно, моя беседа с детективом поможет изгнать кошмарные воспоминания из моих снов.
