Рейтинговые книги
Читем онлайн Теория игр - Александр Исаев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

И н г а (еле слышно):

- Нет!

Я (делаю палец пистолетом и целюсь им в Ингу):

- Ку-клукс-клан! Киндер-кюхель-кирха!..

"Темп! Темп! Теряю темп..."

Я (бодро):

- Привет!

(И с ходу бью Вольдемара в ухо. И по сусалам его, по сусалам...)

Ю л и я (с перекошенным от страха лицом отступает к стене).

Я (бросаю Вольдемара и устремляюсь к ней):

- Я - Змея-Близнецы, полный загадочно-мистического очарования...

Ю л и я (убеждена, что я сошел с ума).

Я (издавая змеиное шипение):

- Я - Змея! Я - Змея... А-а-а!.. Хвать за жопу!

Ю л и я (истошно визжит).

"Смешно, но неточно. Сейчас я соберусь. Я - бодр, спортивен, энергичен! Плевать я хотел на цифру "3", которая имеет для меня судьбоносное значение."

Я (бодро):

- Привет!

И н г а:

- Как ты мог?

Я (развожу руками).

В о л ь д е м а р:

- Это подло!

Я:

- Как интересно! Значит, восемнадцатилетней девчонке голову морочить НЕподло! Обманывать свою жену, к слову сказать, святую женщину - НЕподло! А сделать все это достоянием гласности - подло! Интересно...

В о л ь д е м а р:

- Ты всегда завидовал мне!

Я:

- Я завидовал тебе? Да ты - просто дурак! Мне это директорское кресло, если хочешь знать, как собаке пятая нога. Меня возмущает другое. Как такое ничтожество как ты может вообще на что-то претендовать, и как другие до сих пор не понимали, какое ты ничтожество. Ты думаешь, я забыл, что ты мне сказал тогда в лифте. Я спросил тебя как человека: "Как Москва?" Помнишь, ЧТО ты мне ответил? Ты сказал: "НОРМАЛЬНО!"

И н г а (начинает шмыгать носом).

Я (зло):

- Поплачь, поплачь - Кутька высерет калач...

...посреди коридора стоит Инга.

- Как ты мог? - говорит она и убегает.

Я иду по улице. Никогда не думал, что буду один. Когда-то у меня была мать. Жив был отец. Мы ехали в трамвае, а в кинотеатре "Пионер" шел фильм "Ты не сирота". На афише так и было написано: "ТЫ НЕ СИРОТА".

Потом их не стало. Сначала отца, потом матери...

В школе мне нравилась одна девочка. Два раза я провожал ее домой. А однажды даже позвонил ей в дверь. Не знаю, почему. Я убегал вниз по лестнице и слышал, как дверь распахнулась и кто-то вышел на площадку...

Потом она мне разонравилась. Или мне показалось, что она мне разонравилась...

(А может быть мне просто нравилось, как она страдает, видя, что я делаю вид, будто она мне разонравилась).

Потом мы уехали во Владивосток, а ее отца (он был военный) перевели в другой город.

Галина Ивановна, простите! Я обманул вас. Я никогда бы не смог стать вашим мужем. Я бы мог жениться только на ней. На этой девочке из пятого класса. Я бы заботился о ней. Я бы заплетал ей косички, встречал ее после школы. Зимой мы бы играли в снежки, а лето проводили в деревне. Я бы покупал ей парное молоко, и она бы цедила его из блюдечка...

Ей бы я простил все на свете!

Ей я бы простил даже шнурок от тампакса.

"Ты - не сирота!"

Ты - не сирота...

Плевать! Человек должен жить свободно и одиноко.

И тут меня озаряет. Я не один! У меня есть жена! Из прошлой жизни. Как я раньше о ней не вспомнил?

Назарова не одна. Какой-то мужичок-боровичок с бумаженцией в руке стоит перед ней навытяжку. Назарова просит его подождать за дверью.

- Мне плохо! - когда мы остаемся одни, первым делом сообщаю я. - Мне очень плохо!

Я обнимаю ее, целую, и она в первый момент не понимает, что от нее требуется.

Потом до нее доходит, она начинает яростно сопротивляться. Потом уступает...

В самый неподходящий момент в кабинет входит секретарь. Та самая. Я делаю вид, что не замечаю ее. Секретарь неслышно притворяет за собой дверь.

Потом Назарова плачет. Я поправляю на ней загнувшийся воротничок и чмокаю в соленую щечку: "Извини, так получилось!"

Распахнув дверь, я громко говорю:

- Нет, что ни говорите, а вторая форма хозрасчета более перспективная, чем первая!

(Это для конспирации).

Притворив за собой дверь в кабинет Назаровой, я бросаю взгляд на секретаря. Она сидит за своим столом. Один глаз смотрит у нее в потолок, другой - в пол. Она, вероятно, решила, что у нее начались галлюцинации.

Дома я достаю из холодильника бутылку водки. Наполняю двухсотграммовый стакан. "Водка - самое гениальное изобретение человечества". Если я когда-нибудь разбогатею, я обязательно поставлю памятник водке. Русской водке.

Закусив болгарским консервированным огурцом, я ложусь на диван. Укутываю ноги шерстяным пледом. И перед тем как провалиться в тягучий горьковатый сон, отключаю телефонный аппарат.

11.

Вольдемар повесился на трубе у себя в туалете. Как установила судмедэкспертиза, между тремя и пятью часами утра. (После истории с фотографией Виктория забрала девочку и ушла ночевать к подруге.) Долго ходил по комнате, курил... Вся пепельница была завалена окурками. Пепел был везде. И вот наконец решился.

Я сижу у себя в кабинете за столом. Дверь медленно распахивается...

... в кабинет входит Вольдемар.

- Не помешаю? - спрашивает он и без приглашения опускается в кресло.

Передо мной чистый лист бумаги, на котором я вырисовываю восьмерки. Одна за другой. Одна за другой...

- Ну, что доволен? - спрашивает Вольдемар.

- Чем? - уточняю я.

- Ну, всем этим.

- Это твои проблемы.

- У меня к тебе просьба, - выдавливает из себя Вольдемар.

- Валяй.

- Забери свое заявление.

- Нет.

- Почему?

- Нет и все тут. Без комментариев.

- Пойми, - подается вперед Вольдемар, - это место принадлежит мне. Академиком должен быть я!

(Ого! Уже "академиком"! Аппетит приходит во время еды).

- Нет, - говорю я.

Вольдемар откидывается назад и долго смотрит в окно.

- В детстве я был ребенком...

- Догадываюсь, - иронизирую я.

- Не перебивай! Я был серьезным, рассудительным, не по годам взрослым ребенком. За это меня прозвали "Профессором"... Умоляю! - неожиданно срывается он на крик. - Уступи!

- Нет, - говорю я.

- А-а-а! - Вольдемар вскакивает и начинает метаться по кабинету. - Я хочу икры! Я хочу красной икры! Мне мало бутерброда с маслом! Дайте мне икры!..

- Перебьешься без икры, - говорю я. - Не смертельно. Жить будешь.

- Дайте мне икры! - кричит Вольдемар. - Или я убью себя!

- Это твои проблемы.

Вольдемар выхватывает из кармана револьвер и приставляет его к своему виску:

- Считаю до трех. Один! Два! Три!..

- Стреляй! - кричу я. - Стреляй!

...передо мной испуганное лицо Галины Ивановны.

- Игорь Александрович, Свирского привезли, - сообщает она.

- Хорошо, я сейчас спущусь.

Только сейчас до меня доходит, что последние слова я произносил вслух.

Гроб стоит посреди актового зала. Несколько рядов кресел сдвинуты к стене. Перед гробом на стульях - две фигурки. Виктория и девочка. Девочка похожа на мать. Такие же льняные, зачесанные назад волосы. На вид ей, лет десять.

Лицо Виктории скрывает черная вуаль. Меня это коробит: слишком вычурно. Оперетткой попахивает.

"Вуаль! Вуаль...- мысленно повторяю я. - Где-то я ее уже встречал. Причем, совсем недавно... Нет, не помню".

Сидящая у гроба девочка раздваивается. От нее отделяется бесплотная копия, которая приближается ко мне...

- Дядя, зачем вы убили моего папу? - спрашивает у меня девочка, похожая на Викторию.

Мое лицо становится непроницаемым.

- Запомни раз и навсегда, - чеканю я каждое слово. - Твоего папу никто не убивал. Твой папа убил себя сам! Твой папа был максималистом. Ему было мало одного бутерброда с маслом. Ему хотелось еще и икры! "Все или ничего"! Психологи называют это "детскостью мышления".

(Девочка опускает голову).

- Я понимаю тебя, - продолжаю я. - Ты его дочь. Часть икры должна была достаться и на твою долю. А так: ни папы - ни икры!

(Девочка начинает всхлипывать).

- Не плачь, - говорю я. - У тебя еще все впереди. Окончишь школу, выйдешь замуж. За офицера-пограничника. И уедешь на заставу. В Таджикистан. Картину "Джульбарс" видела?

- Нет, - тихо говорит она.

- Ну, ничего. Еще посмотришь. У тебя еще все впереди!

С кладбища мы возвращаемся в институтском автобусе. Я сижу возле Виктории. У прохода. Виктория прижимает к себе девочку: она сидит у нее на коленях и смотрит в окно.

"Они были друзьями", - доносится сзади.

(Это про нас с Вольдемаром).

Время от времени я ловлю на себе взгляды сослуживцев. Обычно так смотрят на начальников. И хотя до выборов еще далеко, вопрос, кажется, уже решен.

"Пришел новый вожак, и стая приняла его".

Вольдемара поминали в диетической столовой. Из столовой мы выходим вдвоем с Викторией. Девочку (чтобы не травмировать психику ребенка) забрала к себе ночевать одна из сотрудниц. Туда же должна приехать потом и Виктория.

Мы идем с Викторией по улице. Ее лицо по-прежнему скрывает вуаль. Встречные прохожие провожают нас недоуменными взглядами: что за маскарад?

... Мы у меня в прихожей. Я помогаю Виктории раздеться. Виктория снимает вуалетку. Не глядя на себя в зеркало, проходит в комнату...

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Теория игр - Александр Исаев бесплатно.
Похожие на Теория игр - Александр Исаев книги

Оставить комментарий