входной двери. В перелеске мелькнул Флеер, по двору с ящиком инструментов прошел глухонемой рабочий Герман. Все стихло, и только в кустах, вспархивая, чирикали птахи.
Зазвонил телефон, и Ульяна услышала голос брата:
– Ты где сейчас?
– На террасе работаю с документами.
– Сможешь зайти ко мне?
– Сейчас?
– Да.
– Уже иду.
Она вышла из ресторана, спустилась по лестнице и увидела в вестибюле киношников, которые заполонили весь первый этаж.
– Гена! Скажи хоть ты! Пусть разберутся! В гримваген[2] влезла какая-то чокнутая! – крикнула девушка с хлопушкой. – Нам статистов надо причесывать, а она сидит в кресле. Дурдом какой-то!
– Это ваша работа! За что я плачу вам деньги?! – крикнул в ответ Подольский.
Ульяна подошла к ресепшену, где стояла притихшая Руднева.
– Все время задаю себе вопрос, – проговорила администраторша. – Неужели нельзя делать все то же самое, но тихо и организованно?
– Поверьте, такой вопрос возник не только у вас, – улыбнулась Ульяна.
– Они, как бараны, разбрелись по всему зданию. Я не успеваю их контролировать.
– Потерпите. Через несколько дней их здесь не будет.
Вздохнув, Ольга Францевна направилась к съемочной группе.
– Послушайте…
Ульяна с сочувствием посмотрела ей вслед, вошла в кабинет брата, приблизилась к окну и посмотрела во двор.
– Ничего необычного не заметил?
– Например?.. – Кирилл поднялся из-за стола, подошел к ней и выглянул в окно.
– Проснулся утром, а за окном выпал снег. Или вышел в коридор, а там горничные тверкинг[3] танцуют.
– Заметил. – Он деловито кивнул. – Моя сестра слетела с катушек.
– Такое чувство, словно что-то должно случиться.
– Как продвигается работа? – спросил Кирилл.
– В понедельник в десять совещание. Встречаемся у тебя.
– Каким составом?
– Я, ты и Дюков.
В дверь постучали, и в кабинет заглянула испуганная Ольга Францевна.
– Вам лучше пойти со мной…
– Не сейчас, – отмахнулся Кирилл.
– Прошу вас…
Что-то в голосе администраторши заставило их напрячься.
– Что случилось? – осведомилась Ульяна.
– Киношники нашли мертвеца.
– Где? – спросив, Кирилл побледнел.
– В киношном фургоне.
– Кто такой? Знаете?
Руднева замотала головой:
– Я туда не ходила. Мне сообщил продюсер.
Кирилл выбежал из кабинета, Ульяна бросилась за ним. Через минуту они уже были на улице у припаркованного фургона. Там, у входа, столпились люди. Подольский стоял у двери, никого не пуская внутрь. Увидев Кирилла, он молча отступил.
Брат и сестра поднялись внутрь фургона и увидели очертания сидевшего в кресле человека.
– Оставайся у входа! – приказала Ульяна и прошла вглубь. – Кто-нибудь! Включите здесь свет!
Вслед за ними по ступенькам поднялась администратор Светлана. Она щелкнула тумблером, и вокруг гримерного столика вспыхнули лампы.
Взглянув в зеркало, Ульяна разглядела отражение сидевшего в кресле и отшатнулась.
– Боже мой!
– Что там?! – Кирилл подошел ближе и тоже заглянул в зеркало.
– Это Елена Петровна!
– Тише… тише… – Ульяна развернула кресло к себе и оглядела Гурову.
Та сидела с открытым ртом и откинутой назад головой. На ее шее, ровно посередине, вздулась красная полоса.
– Задушили, – проговорила Ульяна и потрогала шею Гуровой.
– Что? – спросил Кирилл осипшим от волнения голосом.
– Ее убили недавно. Прошло не более получаса, может быть, меньше.
– Не похоже, что она сопротивлялась. – Кирилл протянул руку, но Ульяна предупредила:
– Ничего не трогай. Уходим.
Выйдя на улицу и увидев Флеера, Ульяна распорядилась:
– Вадим, вызывайте полицию. – Она обернулась к Рудневой. – Ольга Францевна, немедленно уведите отсюда людей и заприте их в вестибюле до приезда следственной группы. Потом разыщите Дюкова и опишите ситуацию. Звоните на КПП, пусть никого не выпускают.
– А я найду Тягачева и Гурова, – сказал Кирилл.
Все живо разошлись. Оставшись одна, Ульяна села на ступеньку фургона и опустила голову. Вскоре хлопнула дверь, из главного корпуса вышел Тягачев и как большая черная туча надвинулся на нее.
– Да мне проще спалить эту богадельню вместе со всеми вами! – орал Тягачев, явно отвечая Кириллу, который следовал за ним. – Где труп?!
– В фургоне, – тихо проронила Ульяна и поднялась со ступеней, освобождая дорогу.
Он распахнул дверь и забежал внутрь. Через минуту вернулся.
– Как такое могло случиться?! Здесь, на охраняемой территории!
– Полиция во всем разберется, – сказал Кирилл.
– Где Гуров?!
– В номере его нет, а телефон недоступен.
Тут же зазвонил телефон Ульяны, и она ответила:
– Да! Вызывали! Впустите!
– Что? – тревожно спросил Кирилл.
– Приехали полицейские.
– Нужно решать, что делать с открытием пансионата, – сдавленно проговорил Тягачев. – С таким количеством свидетелей все быстро выйдет наружу.
– Вечером все обсудим, – пообещал Кирилл.
Было видно, как от контрольно-пропускного пункта по аллее к ним приближается полицейский автомобиль. Когда он затормозил, из салона вышли несколько человек, среди которых были следователь Богданов и криминалист Усачев.
– Что случилось? – осведомился Богданов.
– Убийство.
Он мрачно усмехнулся:
– И я почему-то не удивлен.
Глава 6
Удавка
– Здесь будет удобно. – Кирилл распахнул дверь своего кабинета. – Я вам не нужен?
– Пока нет. Найдите генерала, мужа убитой. – Богданов прошел внутрь и расположился за столом.
Ульяна присела рядом.
Кирилл кивнул, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.
– Не будем терять времени, – сказал Богданов. – Для начала хочу поговорить с вами. Вы – начальник службы безопасности, кроме того, профессионал с большим опытом.
Однако именно в этот момент его отвлек телефонный звонок, и он ответил:
– Здравия желаю. Да, уже здесь. Работает следственная группа, идет опрос свидетелей и очевидцев. Так точно. Понял! – Богданов положил трубку на стол. – Начальство беспокоится… На чем мы остановились?
– Вы решили начать с меня, – напомнила Ульяна.
– Ах да… Поделитесь своими соображениями: кто может быть причастен к убийству Гуровой? А я по ходу дела задам вопросы и направлю разговор в нужное русло.
Ульяна ненадолго задумалась и решительно взглянула на следователя:
– Начнем с ее мужа.
– И вы опять не удивили меня.
– А вас, я вижу, удивить невозможно, – резко заметила она.
– Осторожнее на поворотах и ближе к делу.
– Отношения Гуровых держались на акциях «Технопласта», которые фактически принадлежали Гурову, но были оформлены на жену. При этом он ни в чем себе не отказывал, а Елена Петровна занималась тем, что спасала брак и шантажировала мужа акциями, то есть его зависимым положением.
– Что значит «ни в чем себе не отказывал»? – уточнил Богданов.
– Пил, изменял, куражился. К Елене Петровне относился, я бы сказала, с пренебрежением. И так было всегда, сколько себя помню.
– Дети у них есть?
– Нет.
– Давно знаете эту семью?
– С детства. Гуров был другом покойного отца.
– Так же как Тягачев?
– Пожалуй, немного ближе.
– Как еще можете охарактеризовать генерала?
– Как человека? – уточнила Ульяна.
– В том числе.
– Он считает, что ему все дозволено.
– Хозяин жизни, – констатировал следователь.
– На нас с Кириллом
