Он осторожно вышел из девушки и глянул вниз, на презерватив, тот был просто переполнен, и если уж спросить его, Витька отнюдь не был удовлетворен и не отказался бы от дубля, несмотря на усталость.
Витька встал, собираясь сходить в душ, освободиться от резинки и сделать «техосмотр».
— Принеси мне попить, сок в холодильнике, — прошептала еле слышно Наташка.
— Конечно, милая, подожди немного. — Витька поспешил в ванную на непослушных ногах. Пока он ходил, в его голове снова возникла мысль (что-то много он стал думать, решил Витька): «Если бы она была моей, в презервативе не было бы нужды, и сейчас, возможно, я был бы внутри нее. Черт, так я скоро и про ЗА… тьфу, ЗАГС подумаю!!!»
Он налил сок, выпил сам и отнес Наташке. Она была вялая, томная, и, улыбаясь самому себе, Витька, осторожно подсунув руку ей под спину, поднял ее и напоил. Потом поставил стакан на тумбочку и, забравшись под одеяло, обнял девушку, притягивая к себе. Она прижалась теснее к его чуть прохладному после душа телу, уютно устраивая голову на плече, и уже через минуту тихо посапывала ему в ухо. Витька закинул на нее ногу, усиливая близость. Он не заметил, как уснул. И увидел сон. Речушка, из тех, что всегда есть на окраинах небольших деревень, с берегами заросшими ивами и камышом. Рассветное солнце делает воду чуть розоватой. И тут из зарослей появляется лебедь. Он оглядывается, издает призывный крик, камыши расходятся, и выплывает лебедушка, грациозные шеи переплетаются в любовном танце.
Глава 9
Наташка медленно выплывала из сна, она давно не просыпалась в таком хорошем расположении духа, с телом, исходящим истомой. Она зашевелилась, у уха послышался негромкий сап, и сильные руки сжались, притягивая ближе, а в попу уперлось… это то, что она думает? Настроение упало — она опять сделала это? Открылась? Потому что иначе, откуда тогда появилось ощущение, что случившееся было чем-то иным. Витька же не стал за одну неполную ночь мастером, тогда почему тело просит… нет, требует его?!
— Знаешь, — раздался хриплый со сна мужской голос, — у тебя странная постель.
Эта фраза оторвала Наташку от самобичевания, она развернулась в его объятиях.
— Чего же в ней странного?
— Если бы сейчас были коммунистические времена, я бы решил, что кто-то помер в правительстве.
— Не въехала…
— Мне практически приснилось «Лебединое озеро».
Наташка замерла, тема лебедей в компании Семеновских парочек была весьма щекотливой.
Она уточнила:
— Тебе балет приснился?
— Да нет, речушка какая-то и лебеди в ней. Странно.
— Сколько?
— Чего сколько?
— Лебедей сколько?
— Пара, лебедь, ну и эта его… лебедиха.
— Лебедушка… — неосознанно поправила, задумавшаяся Наташка. Витькин сон ее сильно обеспокоил.
— Да, по мне, хоть лебедка… — И тут он обратил внимание, что с девушкой что-то не так, ее тело словно одеревенело в его руках. — Наташ, да что не так с этим сном?
Она вывернулась из его рук и буквально в считанные минуты оделась. От ее спешки у Витьки возникло ощущение, что сейчас его выкинут из квартиры. Но Наташка, выходя из комнаты, лишь бросила напоследок:
— Вставай. — И скрылась за дверью.
— У меня и так стоит, — пробормотал мужчина почти традиционную фразу, понимая, что продолжения не будет, и виновны в этом водоплавающие из сна. Что такое с этими птицами? У нее что, аллергия на пух?
Витька встал, накинул халат и пошел в ванную. Пока он умывался, Наташка молча положила на тумбочку его вещи, чистые и отглаженные. Витьке почему-то была очень приятна эта забота, ранее никогда не виданная. Когда он вышел, с кухни тянуло вкусными запахами, там ждал основательный мужской завтрак. Витька сел за стол, ел он медленно, оттягивая разговор, который не сулил ничего хорошего. Скорее всего, его ждало изгнание. И какой черт дернул его рассказать сон? Да не черт это был, а ощущение нереальной близости, нежности, что вдруг вызвало его на редкую для него откровенность.
«Язык, что ль, отрезать? Не выход — она скажет, что это я специально, чтобы от куни отвертеться».
Наташка пила сок, глядя на жующего мужчину. И какого, блин, ему лебеди приснились? Не хотелось думать, что это какой-то невероятный знак судьбы. Наташка не желала верить, что вот этот парень, такой неловкий и пошедший на унижение, и есть тот самый мужчина. Что ни говори, много ли мужчин готовы признать свою вину в том, что не доставили женщине удовольствие? Единицы! А вот теперь появился страх признать, что кто-то заинтересовал ее настолько, что она смогла сломать барьеры, проявить заботу. Ведь никто не заставлял ее стоять с утюгом, разглаживая малейшие складочки на одежде, да и завтрак этот…
— Не молчи, — попросил Витька, понимая, что напряжение медленно, но верно приближается к критической точке. — Почему?
— Вить, не думай, ты тут ни при чем…
— Наташ, и я должен этому поверить?! — прервал он ее.
— Я не обязана оправдываться! — крикнула девушка. — Нам лучше больше не встречаться.
— Понимаю, я не очень в постели…
— Да причем тут это?! Я просто не ищу никаких отношений…
— Но мы только переспали, причем тут отношения? — только сообразив, что сказал, Витька понял, что даже если женщина не желает чего-то большего, его последние слова равносильны пинку по больному месту.
Наташка замерла на секунду, потом ее лицо превратилось в ледяную маску, казалось, холодом, что шел из ее глаз, можно превратить горячий кофе в кувшине кофеварки в лед.
Витька попытался хоть как-то исправить оплошность:
— Наташ, я не то хотел сказать.
— Ну, почему не то, самое то. Мы переспали — все. Ни отношений, ничего нет. Тебе лучше уйти, — сказала она, увидев, что Витька, поднявшись, шагнул к ней.
— Не гони меня. Я не прошу многого, но давай хотя бы еще встретимся, просто посидим где-нибудь, поговорим, потанцуем.
— Не думаю, что это хорошая идея. Уйди!!! — уже выкрикнула она.
Витька как-то неловко развернулся, натыкаясь на мебель, словно не видел ее, и вышел. Через пару минут хлопнула входная дверь, и звук работающего лифта возвестил, что гость ушел безвозвратно. Витька ушел!!! Исчез из ее жизни! Рада ли она? Сражение с собой в попытке убедить, что она рада произошедшему, Наташка сразу же проиграла, ее вдруг начала бить дрожь, такая сильная, что она сползла на пол, — ноги не держали совершенно. Слезы побежали по щекам, да такие, что, казалось, глаза ослепли от их силы. Уши словно заложило. Будто мир вокруг перестал существовать.
«Почему?!»
Наташке хотелось крикнуть кому-то там наверху: «Кто сказал, что предел ее прочности до сих пор не преодолен?» Сердце рвалось на части. Как убедить себя, что поступила правильно?!
