— А я ключ на место положила, — вспомнила я единственное, что сделала верно, но Витя хвалить меня не спешил, грозно хмурясь.
— Мне только одно интересно, ты когда на работу устраивалась, в резюме указала свою главную компетенцию — виртуозно влипать в неприятности трижды в день? Машина открытая осталась, все вещи вынесли!
Витя подробнее рассказал, что ни наших вещей, ни всякой мелочи в бардачке уже нет. И его новую зарядку подрезали.
— Витя, я… я… — после этой содержательной речи я разревелась и принялась жаловаться. — Я неудачница, понимаешь? Мне ни в чем не везет! И я все время влипаю в какие-то дурацкие ситуации! И тебя вот подвела, все вещи украли! Ты меня на станцию отвези, а я там сама. Со мной всем плохо, я никчемная!
Не скажу точно, чего в этот момент было во мне больше: стыда, отчаяния или женской хитрости. Но плакала я старательно, чтобы Витя пожалел и обнял там, например. Ласково.
Плакала я минут двадцать, не меньше, закрыв лицо ладонями, все бормотала в свое оправдание, что я не специально, просто у меня все так. И чем больше стараюсь сделать правильно, тем хуже выходит. А еще я боюсь переспрашивать, чтобы не показаться глупой. Да что там переспрашивать, я и спрашивать боюсь. Например, когда пришла в первый день на работу, мне все казались такими умными и опытными, а я даже с офисной техникой никогда сама не работала. Так вот, вместо того чтобы спросить, как пользоваться, я все методом тыка изучала.
Да и здесь бы я не оказалась, если бы на Таню рявкнула и заставила все мне как есть рассказать. Тогда бы точно поймала ее на вранье, а она что — она мою особенность тихо невнятно мявкнуть давно изучила. И воспользовалась.
Голова от слез еще больше разболелась, пришлось выходить из убежища ладошек. Как оказалось, жаловалась я огурцам в банке. Вити в комнате, да и в доме, не было. Наверное, сразу ушел, не захотел нытье мое слушать.
Ни капли сострадания! Черствый сухарь!
С вселенской печалью навела порядок в доме. И, раз уж меня оставили одну, решила маску налепить, чтобы кожа перестала быть такой серой.
— Киса, пойдем по деревне гулять, а то нам твоего минимаркета косметики для существования явно недостаточно… твою мать! — рявкнул Витя. — Ты в курсе, что похожа на убийцу из фильма «Крик»? — явно переигрывая испуг, Витюша обмахивался панамкой бабы Гали, схватив ее с крючка прихожей.
— Невоспитанный хам! — в сердцах крикнула на него и убежала снова к зеркалу в спальне.
— А что, воспитанные хамы тоже бывают? — заржал Витя, но больше ко мне не лез, дождавшись, когда я приведу себя в порядок для променада по улочкам поселка.
— Пройдемся по всем домам, если вдруг у кого свои вещи заметишь, сразу не верещи, тихо мне скажи, — напутствовал меня Витя и неожиданно весело добавил: — Будет с тебя толк, Ленка, и обезьяну под водой курить можно научить! Считай, что ты моя стажерка!
— И стрелять научишь? — обрадовалась я, не знаю, как другим девчонкам, а мне всегда хотелось попробовать!
— Давай в полдень, когда самая жара будет, в лес подальше отойдем, — легко согласился Витя. — Лена, всем говори, что ты моя жена! — строго предупредил Витя.
— Это чтобы меня никто не обидел? — догадалась я и почему-то очень обрадовалась такому вранью.
— Нет. Хочу, чтобы тебе весь день было стыдно, что муж в грязной майке ходит! — развеял мои подозрения, что он обо мне беспокоится, Витюша.
Жители поселка радовали своим колоритом. Особенно дядя Вова-«Нах». Кличку он заслуженно получил, потому что к конце каждой своей фразы добавляет «нах». Вот прям во все. «Здорово, Степаныч, нах! Бабку мою не видел, нах?» И так во всем, но у него это настолько органично звучало, что спустя несколько минут разговора слух уже не резало.
Еще там была то ли ведунья, то ли знахарка какая. Витка ржал и просил ей дать мне настойку от неприятностей. Но женщина оказалась не робкого десятка и, увидев, как я поникла, насмешливо спросила у Вити:
— А тебе что, браток? Пьянки, удачи и лохов побогаче?
— Особенно тех, что этой ночью разбогатели! — разозлился Витька и меня от гадалки уволок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мы прошли часть поселка, но вещей не нашли. Не знаю, как определял Слон, что это не встретившиеся нам люди наши тряпки тиснули, я так каждого подозревала. Даже увидев в одном доме набор ножей как у нас, сразу Вите об этом доложила.
— Ты с собой кухонные ножи прихватила? — подозрительно округлил глаза на меня Витя, утащив меня под тень клена, и, нарушая мое личное пространство, допрашивал.
— Ой… нет. Просто такие же, — осознала я свой промах на радость Витеньке. — Я не киллер же! Они же все психи! А у меня справка есть!
Витька мое лицо ладонями обхватил и рассматривал, вроде как размышляя, сразу меня грохнуть или как жара спадет?
— Ленка, ты опять порядок забыла. Сначала думаешь, потом говоришь, — напомнил мне Витя медленно, чтобы дошло, и как будто не поверил про справку.
Но все равно гулять с ним было ужасно приятно. Особенно когда он улыбался или брал меня за руку, обходя домашний скот, пасущийся на улицах.
В местном магазине, купив нам перекус и себе всякие необходимые предметы гигиены, Витя потащил меня в лес, учить стрелять.
— Посмотрю на твои способности, а то вдруг ты зря в своем офисе людей нервируешь. Может, у тебя призвание!
Никакого призвания мне не выдавали, я вообще подозреваю, что когда я родилась, меня сильно недоукомплектовали. Но спорить не стала, наслаждаясь прохладой леса и слонячей фигурой, маячившей шагах в десяти и готовившей мне мишени.
— Ленка, патроны боевые, постарайся не застрелиться, я лопату не брал, — на полном серьезе попросил меня Витюша, добрая душа, и, встав за моей спиной, обхватил мои руки, вкладывая в них пистолет и поднимая.
Вот это прям райское блаженство, когда тебя обнимают крепкие мужские руки.
— Прицелиться нужно быстро, Киса, в твоем случае. На весу долго не сможешь держать ровно. Руки начнут дрожать. — Слон тихо говорил мне на ушко, и из-за этого мои руки начали дрожать заранее.
Время останавливается, а сердце наоборот начинает ускоренный бег. Он наклоняется еще ближе ко мне, и его дыхание щекочет щеку.
— Видишь цель? Киса, ты меня слышишь? М-м-м?
Слышу. Плохо, но слышу. А вот сказать ничего не могу! Во рту пересохло и голову от его близости кружит. Хорошо ему! Он уверенный в себе, дерзкий, и пусть от него веет опасностью, но он так ласково разговаривает со мной, что я расслабляюсь. Хотя понимаю, что это просто его уловка, чтобы соблазнить меня.
— Лена, давай, девочка. Тебе понравится. Немного адреналина нам не помешает.
Для чего не помешает? Я послушно поднимаю руки и навожу на мишень, как он говорит. Адреналина у меня и от него уже полно. Как только он фиксирует мои руки, сам тут же прижимается к моей спине, одной рукой притягивая меня за талию, а вторую оставляет на моем запястье.
— Стреляй, Киса, — снова тихо командует Витя, но его голос становится совсем хриплым, боже, у меня от него все тело в мурашках! Даже ноги! — Если промажешь, я тебя целую!
— А если попаду?
— То ты меня! — весело хмыкает хитрый Витенька и утыкается в мою шею, кажется, теряя интерес к уроку стрельбы совсем.
Я нажимаю на спусковой крючок, и тут же оружие пропадает из моих рук. Я не знаю, попала я или нет. Единственная мысль в этот момент, что в лес Витенька шел не для стрельбы. Слышу, как пистолет падает на землю, и тут же свободной рукой он разворачивает меня к себе, запуская вторую в волосы. Значит, я промазала, раз спешит тут же получить свою награду.
Витя задерживается в паре сантиметров от моего лица, заглядывая в глаза, и сразу опускает взгляд на губы. Мне моментально хочется их облизать, прикусить, не знаю, что за реакция такая, когда он на них смотрит, но я не успеваю. Губы Вити уже на моих, у меня небольшой опыт поцелуев, и все, с кем я целовалась, были мои ровесники, слюнявые и такие же неопытные, как я, ботаны. Поцелуй Вити совсем другой. Уверенный, умелый, и мне нравится все, что он делает своим напористым языком, нравится легкая шершавость его губ. И мне от него становится жарко, словно прохлада леса больше не спасает от солнца, от его тела и дыхания. От того, что это так волшебно — целоваться с ним в лесу, а вокруг только щебет птиц. Как в сказке.
