нахваливают твое рагу.
– Если я буду, есть все, что готовлю, то скоро не пройду в двери ресторана. – улыбнулась Пенни.
– Тогда что-за сюрприз?
– Ты кое-что забыл в офисе. – Пенни протянула мне зажатую между пальцев бумажку с адресом. Я потянулся к ней, но он отдернула руку.
– При одном условии. Мы пойдем вместе.
– Нет. Это опасно. Этот парень псих.
– Я тоже.
– Пенни… – зачем она так говорит. Я не достоин ее беспокойства.
– Ты отстранен. И собираешься вломиться в чужой дом. Либо нарушаешь правила. Либо едешь домой.
И мы поехали. Я не мог ей отказать. Она так помогла мне.
***
Квартира недалеко от центра в пяти минутах пешком от работы с графиком два через два. И кто из нас еще ненормальный?
Мы поднялись на четвертый этаж и позвонили в дверь. Еще и еще. Никто не открывал.
– Похоже, его нет дома.
– Или он видел нас в окно. Он ведь знает тебя.
Был только один способ это проверить. Замок быстро поддался, и мы оказались в прихожей.
В квартире было жарко. Или это меня бросало в жар. Кучи коробок от пицц и запах прокисшего мусора. Датсон не слишком заботиться о чистоте.
Обычное жилье ленивого холостяка. Прямо как у меня.
– Ирвин. Иди сюда.
Я последовал на голос Пенни и оказался в ванной комнате. Среди кучи грязного белья лежала рубашка, перепачканная кровью.
– Кажется это кровь.
– Я вижу, что не кетчуп. – ответила мне Пенни.
– У тебя бывало так, что нашла, что искала, но теперь не знаешь, что с этим делать.
– Нет.
– Я нашел эти улики незаконно. Их никто не примет.
– Только если их нашел ты. Если, допустим, их, найду я или другой обычный человек, не относящийся к бюро или другим органам.
Пока Пенни рассуждала, я присел на ванну.
– Нашел в чужой запертой квартире.
– Можем вынести его одежду на мусорку. Так сознательные граждане заподозрят неладное и вызовут полицию.
– Сфальсифицировать улики?
– Хуже уже не сделаешь.
– Ты прямо как мой напарник.
– Только живая. Складывай рубашку в пакет, а я вызову полицию.
Я осторожно подхватил рубаху пакетом и свернул в комок. Я не чувствовал себя так с тех самых пор как работал с Лисовски. Он, почему-то считал, что значок и казенная форма дает ему вседозволенность. Все так считали. Но в их умах это ограничивалось вымогательством денег и домогательствами к свидетельницам.
Я услышал, как хлопнула дверь в коридоре, а за хлопком последовала молчаливая возня.
– Пенни? – тихо позвал я, потянувшись за пистолетом на поясе.
Я выглянул в коридор.
– Агент Маккинли. – Датсон держал Пенни за волосы. В другой руке у него был нож.
Он не изменился. Даже не постарел, в отличии от меня. Конечно. У него ведь работа без нервов.
– Мистер Датсон. Отпустите девушку. – меня охватил страх. Я так долго искал с ним встречи, а теперь, когда нашел, все бы отдал, чтобы этого момента не было. Что бы жизнь Бойл не была в руках этого подонка.
– Зачем? – ехидно ухмыльнулся Датсон.
– Вы же не хотите, чтобы вас обвинили во взятии заложников.
– Все мы заложники. – хмыкнул Датсон. – Знаешь. Она не та, кем кажется. Люди моются. Стирают одежду. Убираются в доме. Но им никогда не избавиться от той грязи что внутри.
– Та женщина? Которой ты отрубил голову. Она тоже была нечиста?
– Она никогда не доплачивала за отпаривание. Хотя у нее имелись средства.
– Поэтому ты убил ее?
– Я никого не убиваю. Я лишь навожу чистоту.
– Что ты сделал с Джоушем Лисовски?
– С этим грязным копом? Его нельзя было постирать.
– А тебя можно постирать? Как обоссанные трусы? – спросила у него Пенни.
– Заткнись. Лживая сука! – Датсон поднял нож и коснулся щеки Пенни. Темная кровь потекла по ее лицу, шее и скрылась за воротником.
– Хватит! – я закричал так, что чуть не оглох от собственного голоса.
– Твой напарник кричал тоже самое. А с виду был таким крутым.
– Заткнись!
Все произошло слишком быстро. Пенни дернулась в сторону, и я успел выхватить пистолет.
Теперь и Датсон был испачкан. Собственной кровью. Он зажимал рану на животе, прижавшись к полочке для обуви. Я выронил пистолет, и он с грохотом упал на пол.
– Ирвин. Ты ведь не такой. Ты честный. Вызови скорую. – Датсон пытался сохранять лицо, но его корчило в агонии, он заикался, захлебывался.
– Что ты сделал с Джоушем?!
– Я не трогал твоего напарника.
– Не ври…
Датсон открыл рот, чтобы вновь оправдаться, но его резко передернуло. Судорога заставила руки на ране разжаться, и он растянулся на полу. Я опустился рядом. Я убил человека.
– Я убил человека. – обратился я к Пенни.
– Ты никогда не стрелял в людей раньше? – Пенни тяжело дышала, вытирая со щеки кровь рукавом.
– Это было так давно. Я надеялся, что мне больше не придется…
– Откуда у тебя пистолет? Ты ведь сдал свой…
– У меня есть еще.
– И ты взял его, идя сюда.
– Я….
Датсон шумно вдохнул. Треск и он снова опустил голову на плечо. Это была Пенни.
– Зачем? – вскрикнул я. – Зачем ты это сделала?
– Я испугалась. Прости… – Пенни отскочила от тела.
– Откуда у тебя электрошок?
– Купила в магазине. В нашем районе орудует маньяк! Как еще защититься беспомощной женщине?
– Пенни? – я протянул руку, чтобы забрать шокер.
– Я ведь не прошу твой пистолет. – вкрадчиво прошептала Пенни.
– Пенни…
– Он убил твоего напарника…
– Он сказал, что нет…
– И ты ему веришь?
– Мы должны вызвать полицию…
– Нас посадят. Он был бы рад.
– Господи… Пенни, прости что втянул тебя в это… – я сел на пол рядом с Датсоном. Меня колотило. Я не мог контролировать свое тело.
– Ты сожалеешь. Значит, ты ни в чем не виноват. Уходим.
– А как же улики?
– Его игра окончена. Крупье мертв. Просто пойдем.
Я стрелял в человека всего один раз. Еще в особо тяжких. Он убегал, а я даже не целился. Он тогда убежал и убил еще. Я винил себя. За малодушие. За страх. За еще одну смерть невинного человека. Наверное, до сих пор виню. В тот год исчез Лисовски. В тот год от меня ушла жена. И во всех этих событиях я винил себя. Пора снять с себя вину.
Я спускался по лестнице, словно в хлам пьяный. Пенни держала меня под руку. Перед глазами все еще разорванное выстрелом брюхо Датсона. Пенни убрала мой пистолет в кобуру. Поправила пиджак. Мы ждали такси у соседнего дома. Она сказала водителю, что я перепил, и просто запихнула на заднее сидение.
– А
