было — бывшие хозяева явно были живы и, должно быть, уехали сами после поднятой тревоги. Этот факт уменьшал возможность найти драгоценности или деньги. Оставалось надеяться на заначки, которые забыли взять.
— Телевизор берём? — справился Рыжий.
— Заказов на них не было, поэтому нет.
Рация подала признаки жизни.
— Лысый, приём.
— Лысый. У нас всё тихо, метки на 6-м не было. Работаем.
— Понял. Конец связи.
С квартиры они особо ничего не взяли и пошли к следующей. Лысый не забыл пшикнуть краской рядом с дверью.
Вторая на их очереди квартира оказалась заперта. На этот случай у них был припасён пистолет-отмычка. Таких у "жигульских" было 3. Были случаи, конечно, когда в замке с той стороны двери был вставлен и провёрнут ключ, тогда приходилось только выламывать дверь. Если же, как сейчас, дверь была железная, приходилось снимать с петель или вынимать короб. Сталкеры навострились делать это ломиком, но он был слишком тяжёлым, чтобы таскать его с собой в каждую разведку, поэтому такие двери примечали, чтобы вернуться к ним позже или проникали в квартиру другим путём, через балкон или пробив стену в соседней квартире. Через балкон, конечно, было проще.
Дверь быстро поддалась и двойка оказалась внутри.
— Я возьму эту квартиру, ты давай в ту, — Олег инструментом указал на соседнюю дверь и пшыкнул два раза: рядом с той дверью, в которую хотел уйти сам, и рядом с Васиной.
— Себе-то закрытую взял, — Рыжий руком указал на металлическую дверь, открытую только что, одновременно разворачиваясь к указанной ему квартире.
Рыжий в квартире обнаружил лишь одежду на полу. Видимо, обронили, когда собирались.
"А это, наверное, была детская?.." — неосознанно задумывался он, осматривая цветастые обои. Игрушек не было. Скорее всего, не потому что комнату тоже разграбили или прошлые хозяева были бедными, а скорее всего, потому что игрушки забрал владелец. Или, судя по цвету обоев, владелица.
Какое-то время Рыжий осматривал полупустую квартиру, заглядывая в складки мягкой мебели, надеясь найти тайник и в ящики шкафов и тумб. Пусто.
Он вышел в подъезд и зашёл в следующую открытую дверь. Здесь, похоже, собирались в сильной спешке. Один чемодан стоял раскрытым и в нём были накиданы вещи. Шкаф рядом был вовсе нетронут.
На голову небольшой статуэтке, изображающей улыбающуюся кошку, были надеты 2 золотых кольца. Судя по их форме, обручальные. Он сгрёб их в руку и положил в нагрудный карман. На той же полке были 2 фотографии: мужчины и пожилой пары. Рыжий сглотнул и, осмотрев чемодан, заключил, что мужских вещей там нет. Он уже отучился жалеть погибших.
Проверив каждый шкаф на предмет заначек, он двинулся дальше. Не любил он подобные квартиры. Останки хозяйки лежали на кухне. В руке у неё была телефонная трубка, а сам телефон лежал рядом. Тело, как и все тела в городе, было мумифицировано, простейшее объяснение этому была смерть бактерий, разлагающих тело. На руке трупа был золотой или позолоченный браслет, а на шее — 2 цепочки разного размера, в цвет к браслету. Рыжий снял всё. Цепочки сложил к кольцам, а браслет, так как он был жёстким, в карман брюк.
Он осмотрел квартиру целиком, нашёл кошелёк с 20 тысячами рублей и только тогда вышел в подъезд.
— Как улов? — Спросил его поджидавший в подъезде Олег.
— Немного золота, денег и старушка.
Олег кивнул.
— У меня только деньги, — он пометил стену рядом с дверью злополучной квартиры краской, затем пошёл к следующей.
— Слыш, Олег, а какой на вкус здесь воздух? — спустя какое-то время спросил Рыжий.
— Кислый.
Глава 5
— Как там парни? — поинтересовался Купец, только что сошедший с пригорка в лагерь, где во всю шла партия в карты.
— Всё чисто. "Стеклянных" не видели, — ответил Жигуль, думая над ходом.
— Думаешь, лезут на нашу территорию?
— Может быть.
— Жигуль, тебе нужно с Володей поговорить, — серьёзно сказал Соля, рассматривая карты, которые положил на пень Жигуль.
Лидер отряда вздохнул и, удерживаясь от лекции или комментариев, поднял глаза на парня, но лишь поторопил его с ходом. Радист ещё спал, Купец был постовым.
— Слыш, Лодочник? — передав очередь хода, спросил Соля, — А "бобровские" ничего про "стеклянных" не говорили? Может, и не их точка?
Пётр молчал какое-то время, затем потряс головой:
— Нет, ничего не говорили.
— Может, и в самом деле не их метка, — сам с собой согласился Соля.
— Затухни, — сказал Писарь, играющий с ними и выругался.
Принадлежность метки — то, что волновало Жигуля, Писаря и Лысого в последнюю очередь. Будь хоть эта метка "московских" или "бобровских". Никто это разжёвывать Соле не собирался.
— Не, я ничего. Просто обидно, если что-нибудь случится из-за пустяка.
— Поэтому и молчи, — заключил Писарь. В голосе чувствовалась накопленная злоба. Ума не нажил, а команды раздаёшь.
— Рыжего жалко, если что. Может, и не пустяк? Может, они уже давно на нашей территории? Я вот о чём...
— Затки пасть, — ощетинился Жигуль и снизу вверх кивнул Соле. — Говорливый больно стал, а?
— Да ты чего, Жигуль?.. — опустил карты Федя и осмотрел собравшихся. Похоже, он перестал интересоваться игрой позже остальных. Федя открывал рот в попытке подобрать слова и исправить положение, но производил впечатление рыбы, выброшенной на берег. Он не нашёл ничего лучше, как сбросить свои карты, поднять руки и уйти от них к палатке.
— Молокосос, — заметил Писарь, выругался и сплюнул. — Сходи дров принеси, хоть польза будет!
Витя понимал, что накинется на Солю, если он останется рядом и продолжит болтать попусту.
Купец сглотнул, ему сцена доставляла дискомфорт, хотя он и не был действующим её лицом.
Соля оглянулся на собравшихся, постепенно возвращающихся к игре и удалился в лес. Писарь так же сбросил свои карты и пошёл к своей палатке. В обычной ситуации он бы пошёл на пост, его успокаивал вид с холма, но сейчас там был Купец и Вите не хотелось находится с ним рядом. В палатке же всегда было уютно и безлюдно.
Следом сбросил карты Жигуль. В голове у него вертелась мысль припугнуть Солю или приложить его по лицу, но настолько серьёзного повода, как казалось Гарику, Федя не давал.
— Ты выиграл, — констатировал Жигуль, поднимаясь от пня. Лодочник, оставшись последним с
