— Аннигиляция, — просветила опасная девушка.
— Вот видишь. Всё в порядке.
— Я иду к нему.
— Эй! — Патриция успела схватить меня сзади, за ремень джинс. — Зачем тебе это?..
— Он мой друг.
— Ты всё ещё пьян, Макс.
— Мы вместе бежали из тюрьмы!
— Мы знаем, — кивнула Кэсси. — Ведь это мы тебя спасли.
— А теперь спасите Денницу.
— Да что с тобой не так, Макс?.. Уверена: он подставит тебя снова, при первой же возможности, — Патриция выглядела оскорблённой. — Не понимаю я этой твоей… «мужской солидарности». Вспомни: если бы ты послушал меня, давно был бы свободен!
— Ты права, Пат, — я поймал её руку и поцеловал в замурзанную ладошку. — Надо было мне тебя послушать. Но случилось — как случилось. И Денница вытащил меня из камеры барона… Всё время забываю, как его зовут.
— Оямацуи, — хладнокровно подсказала Кэсси.
— Да, спасибо… Так вот. Для тебя я сделал бы то же самое. Так что, дело не в мужской дружбе. А в том, чтобы не дать Деннице распасться на атомы.
— Он что, серьёзно?
Патриция посмотрела на Кассандру.
Та коротко пожала плечами.
Снизу в это время доносились выстрелы и победные крики…
Я рванулся к краю э… экоя. Так, главное, избежать этого милого зубастого ротика…
Кассандра меня остановила.
— Я разберусь, — коротко сказала она и соскользнула с шеи экоя прямо в гущу банды, в центре которой стоял Денница.
Почему я говорю «банды»?
Наше транспортное средство парило довольно низко над крышами, что давало превосходный обзор.
Иначе, чем вооруженным бандформированием, данное скопление назвать было нельзя.
Ножи, мачете, самодельные заточки, а также мечи, топоры и другие предметы, острым концом которых принято тыкать в людей.
Было там и несколько ружей — почти такого же калибра, как у барона… опять забыл. Да и Бог с ним.
И все они, буквально ВСЕ, были направлены на демангела. Некоторые были так близко, что буквально УПИРАЛИСЬ ему в голову и другие жизненно важные органы.
Ну, это я думаю, что важные. На самом деле, не знаю: может, у нефилим сердце расположено на месте селезёнки, или ещё где.
— Ма-акс?..
Кэсси как раз приземлилась рядом с демангелом.
Выглядело это красиво: припав на одно колено, отставив руку с катаной в сторону…
Кстати: откуда у Кэсси взялась катана? Она что, в рукаве её прятала?..
— МАКС!..
— А? Что случилось, Патриция?
— Мы на экое.
— Спасибо. Я заметил.
— И ты умеешь управлять этой тварью?
— Господи, нет конечно. С чего ты взяла?
— Я ТОЖЕ не умею.
Мгновение мы смотрели друг другу в глаза. А потом в квадратных зрачках Патриции появилось отражение огромных зубов…
— ПРЫГАЕМ!
Но Патриция уже летела к земле — только волосы полоскались на ветру.
Ну конечно. Она же заметила, как экой тянется к нам пастью, гораздо раньше, чем я…
Лететь было недалеко: всего-то этажей пять. Самая поганая высота. И насмерть не расшибёшься, и целым не останешься.
— А-А-А…
Если что, это я кричу.
А что ещё остаётся?..
Красиво, как у Кэсси, приземлиться не получится. Так что, хотя бы распугать тех, кто стоит внизу — то-то смеху будет, если я напорюсь на чью-нибудь пику или копьё…
ХЛОП… — это я удачно попал. На полосатый тент, натянутый над карнизом.
ХЛОП! — ещё один тент.
Я отскакивал от них, как резиновый мячик, оставалось следить, чтобы падение продолжалось по задуманной траектории, и всё будет в порядке.
Бум, хрясь, неуклюжий кувырок…
О-о-о… Кажется, я вывихнул лодыжку. А говорят, пьяным везёт.
Кто-то больно пнул меня по почкам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вставай, Макс. Чего разлёгся?
Патриция. Вид снизу.
А ничего так…
— Ты цела?
— Я говорила: нефилим — крепкие ребята. Вставай. Кажется, там нужна наша помощь.
— Вот уж не думаю, что Кэсси нуждается в чьей-то помощи.
Кряхтя, я принял сидячее положение и провёл краткую диагностику организма. Да, лодыжка вывихнута, к бабке не ходи. И удар по почкам счастья не прибавил. За что она меня так не любит?..
— Я говорю не о Кэс, — Патриция нетерпеливо притопнула ножкой. — А о тех горе-вояках. Если мы не вмешаемся, она им устроит полномасштабную аннигиляцию.
— Денница в порядке?
Лицо Патриции вспыхнуло.
— Да что ты заладил?.. Денница — то, Денница — сё…
Я пожал плечами. Странно даже. Как она не понимает?
— Ну, мы же с ним…
— Лучшие друзья навсегда? — девчонка фыркнула. — Запомни, Макс: у нефилим не бывает друзей. Мы для этого не приспособлены. Мозги у нас не той системы.
Толпа на площади стремительно редела. Из неё то и дело вылетали тела — по замысловатым траекториям — и с грохотом рушились на асфальт.
Фонтан из людей.
Я нервно усмехнулся. Чего только спьяну в голову не придёт…
И тут я понял, что совершенно трезв.
Оно и понятно: всякие там падения, полёты на экоях, снова падения… удивительно прочищают мозги. Не хуже кружки крепкого кофе.
Я проглотил слюну.
Да, сейчас бы я не отказался от кружечки крепкого, как самогон, и чёрного, как смола, кофейку. Или… Или уж нет. На худой конец.
— Идём, — я решительно направился в сторону эпицентра, из которого извергались тела.
Впечатление было бы куда внушительнее, если бы я не ковылял, как одноногая курица.
Шагов через двадцать я оглянулся, желая поторопить Патрицию. Чертыхнулся и повернул назад: вокруг девчонки сгрудилось трое не самых приятных на вид типов.
Один стоял сзади, держа её за локти, второй сбоку, сосредоточенно сдирая с плеч девчонки курточку, а третий перебирал в пальцах длинные вьющиеся пряди волос.
— Эй, уважаемые! — закричал я издалека. — Это моя девушка.
— Да ну?.. — ко мне повернулся тот, что перебирал волосы. Я постарался принять как можно более угрожающий вид. — И сколько за неё просишь?
Патриция издала возмущенный визг и попыталась вырваться. Но тип был готов, и просто приподнял её в воздух — таким нехитрым способом лишив точки опоры.
— Дайте подумать…
Не поймите меня неправильно. Я просто хотел выиграть время. А потом подобраться к громиле, который пытался её раздеть и впечатать кулак прямо в его потную волосатую харю…
Но Патриция восприняла мои слова буквально.
— Ах ты подонок! — закричала она, и всадила острый каблук в коленку того, кто стоял сзади.
Выпустив жертву, головорез схватился за ногу. Патриция рванулась ко мне — и вряд ли, чтобы облобызать; но к счастью двое других успели схватить её за одежду.
— А мне нравятся девушки с характером, — изрёк один из них.
Я закатил глаза. Господи, так ещё кто-то говорит?..
— Люблю необъезженных, — добавил второй.
