—Еще один Громов, — еле слышно с усмешкой прошептал один из них.
—Вам что-то не нравится?!! — тут же взбесился я. С недавних пор любое пренебрежительное упоминание моей фамилии приводило меня в ярость.
—Полно вам, князь, не нужно переживать. Никто не хотел вас обидеть, — успокаивающе сказал Болконский. — Просто среди нас есть ваш, ну, я не знаю, однофамилец или родственник, тут сложно понять. Григорий Петрович, представьтесь нашему гостю.
—В ответ на его слова подскочил тот самый парень, который смотрел на меня во все глаза.
—Григорий Петрович Громов, глава рода Громовых. И я признаю нашу родственную связь. Сомнений нет, мы кровные родственники. Я чувствую в вас нашу силу и кровь. И по закону наследования силы готов вам передать пост главы рода.
Скороговоркой произнеся это, он поклонился, а я застыл столбом, мучительно пытаясь уложить в голове, что же сейчас произошло.
—Опять он несет какую-то чушь, — ехидно прошептал тот же голос. — Встретил чужака и уже все готов ему отдать. Позорище.
Все, крышу сорвало. Резко вскочив из-за стола, я рывком приблизился к шептуну и ударил сверху кулаком, напитав его эфиром с такой силой, что тот рухнул на пол вместе со сломанным стулом.
Схватив за грудки, я встряхнул его и, создав ледяную сосульку, приблизил ее к его вытаращенному в ужасе глазу.
—Не слышу! — громко сказал я.
—Чего? — испуганно проблеял он.
—Все равно не слышу, — сосулька еще ближе приблизилась к его зрачку.
—Я приношу свои извинения… — прошептал он, боясь даже моргнуть.
—Не слы…
—Я извиняюсь и больше так не буду!!! — заорал он, и под ним стала растекаться вонючая лужа.
—Запомни этот день, — прошипел я ему в лицо. — Когда на тебя смотрел сверху вниз Громов. И мог спокойно убить за твой поганый язык, но не убил. Побрезговал. И каждый раз, когда будешь произносить фамилию Громов, вспоминай ту лужу, что растеклась под твоими ногами.
Брезгливо отпустив его, я создал воду и, ополоснув в ней руки, высушил их воздухом. Потом, как ни в чем не бывало, подошел к своему месту, внутренне досадуя на себя за эту вспышку. Видимо, огненный эфир, что я недавно слопал, до сих не переварился. — А ведь мог и убить, — запоздало спохватился я.
—Прошу прощения, — обратился я к присутствующим, глядя, как обоссаныш убегает из кабинета. — Не терплю грубости и шепота за спиной. Но это, безусловно, не может служить оправданием моего поведения. Видимо, стресс последних дней сказывается. Поэтому я еще раз прошу прощения, — и, поклонившись, сел на стул.
—Тыловики совсем обнаглели от безнаказанности, — сказал Болконский. — Пихают своих сыновей на хлебные места, и никто им не указ. Не обращайте внимания. Давно пора была его поставить на место.
И да, мне очень приятно, что старый род Громовых обрел в вашем лице столь могущественного родственника. Но об этом мы поговорим после, а теперь — расскажите нам вашу историю, я уже умираю от любопытства!
Мой рассказ не занял много времени, тем более что я рассказывал далеко не все. Их очень заинтересовала возможность перехода из одного мира в другой. И хотя порталами они умели пользоваться, но вот открыть их в другой мир не могли.
После нашего разговора Афанасий Павлович предложил мне отправиться в столицу, где я буду представлен императору. Мой рассказ должен его заинтересовать, да и насчет порталов нужно было поговорить с их теоретиками от магии. Возможно, совместно мы сможем что-нибудь придумать. В сопровождение мне выделили Григория, который должен был проводить меня в столицу и оставаться там, вплоть до особого распоряжения.
На мой вопрос о Пожирателях он отмахнулся, сказав, что они постоянно пытаются проломить барьер. А после той взбучки, что я им задал, еще не скоро очухаются. По его прикидкам, тысяч десять я точно грохнул.
Порадовавшись такой замечательной цифре, мы с Гришей сели на коней и отправились в сторону военного городка, что стоял дальше. Вблизи барьера порталы не работали, как и другая техника. А телефон, что сжимал в руках Болконский при встрече, оказался каким-то одноразовым артефактом для срочной связи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сев на коней… Как лихо это прозвучало!!! Ага, щаззз! Пятнадцать минут неспешной скачки — и у меня возникло стойкое желание убить эту скотину, которая все время норовила куда-то свернуть! Отчаянно работая поводьями и матерясь сквозь зубы, я постоянно пытался направить тупое животное туда, куда мне нужно, а не туда, куда нужно ему. Под конец плюнув, я слез с него и отвесил мощного пинка под зад, отчего он возмущенно заржал, после чего, поднялся в воздух и полетел рядом с Гришей, игнорируя его восхищенный взгляд.
Переход был обычным: шагнули тут, вышли там, да и все. Ничего не почувствовал, как будто в другую комнату зашел. Гриша вызвал транспорт, и мы поехали по Москве, направляясь в его родовое поместье. По пути мы не разговаривали, и я мог насладиться видами из окна. Отличалась ли эта Москва от той к торой я привык? Безусловно, хотя отличия не особо бросались в глаза. Хотя одно главное было. Очень много военных на улицах. Причем, форма была самой разнообразной. От привычных мне мундиров, до кольчуг и мечей, напоминавших о средневековье. Встречалось много патрулей. Все они были смешанными. Часть солдат была в современной одежде, часть — при мечах и копьях.
До поместья мы добрались минут за сорок и, войдя внутрь, я поразился легкому запустению, что царило вокруг. Нет, за домом и поместьем ухаживали, и хорошо. Но видно было, что с финансами у рода туго. Там краска на заборе облупилась, где-то проступала ржавчина на железных петлях. Все это не бросилось бы в глаза, если бы я не присматривался внимательно.
Старый слуга, что открыл ворота, изумленно уставился на нас, подзависнув в недоумении, пока Гриша не обнял его и не попросил приготовить ванну и накрыть на стол. На звук его голоса из глубины дома вылетели трое детей разных возрастов и повисли у него на шее. Вслед за ними появились две красивые девушки, что с радостной улыбкой поприветствовали парня. Я сначала не понял, что меня смутило, а только потом допер. У одной из них были остроконечные уши!!!
— Эльфийка, мать ее!!! — я чуть не задохнулся от пришедшей в голову мысли. — Вот теперь точно все, как у нормальных попаданцев, а то я уж думал, не видать мне эльфиек и грудастых орчанок! Хотя, насчет последних не уверен, что мне это надо…
Не успели мы войти в дом, как следом вбежал слуга и сообщил, что у ворот стоят дознаватели из Тайной канцелярии и настоятельно просят нашего гостя проследовать за ними.
Резко развернувшись, Гриша рванул вперед меня к воротам, кипя от злости. Он что-то сразу стал выговаривать служакам, но его заверили, что гостю никакого урона нанесено не будет, и его требует к себе император. После чего он в целости и сохранности будет возращен обратно.
Я ободряюще хлопнул по плечу нового родственника и сел в машину. К счастью, ехать пришлось не долго, и вот мы уже вошли во дворец в сопровождении стражи и магов, держащих наготове активированные боевые плетения.
—Его Императорское Величество Павел 2, -громко провозгласил мужик в смешных панталонах, стукнув тростью об пол.
Император оказался парнем чуть старше меня, высоким, темноволосым, с хитрым прищуром глаз. На меня он смотрел с интересом, особенно тщательно разглядывая мою одежду. Под его прощупывающим взглядом я ощутимо напрягся, да и сверлящие спину взоры магов охраны настроения не добавляли.
—Чего так напрягся Громов? — поинтересовался император, — Мне уже доложили о тебе, вот и решил сам посмотреть, а то потом делами завалят, что ни выпить, ни с девчонкой погулять, ни с хорошим человеком пообщаться. Так что, не вешать нос, гардемарины, — неожиданно сказал он.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
—Дурна ли жизнь иль хороша, — на автомате прошептал я.
—Писец!!!
По моему, это слово мы произнесли в унисон, ошарашенно глядя друг на друга…
Глава 4
Владислав Громов
