день. Собираются родственники.
- Мы поступим иначе, - обещает вкрадчиво. – Первая свадьба будет скромной. По моим законам, по всем нужным правилам. Но гостей не зовем.
- Интересно, - протягиваю с нервическим смешком. – Действительно гостей мало. Даже невеста не приглашена.
- Вторая свадьба на твой вкус, - игнорирует мою вспышку. – Приглашай кого пожелаешь. Полная свобода выбора относительно места и формата мероприятия.
Чем больше Амир говорит, тем страшнее мне становится. Вроде верно звучит, складно, логично. Но проклятье, этот мужчина пугает, вгоняет в шок.
Где мой громила? Где мой амбал? Шуточки. Ухмылки. Выражения, вгоняющие в краску, заставляющие сгорать от стыда. Где все это? Куда исчезло?
Холодный. Ледяной. Прирожденный стратег, умело загоняющий меня в ловушку.
Я хочу поспорить. Очень хочу. Но не обнаруживаю ни единого разумного аргумента. На чем стоять? На что упирать?
Он знает законы своего мира. Знает свой клан. Могу ли я ломаться и отстаивать свою веру в такой ситуации? Могу ли подвергать опасности жизни будущих наших детей? Безумно пытаться.
Вот только легче от этого тяжелого осознания не становится.
Чувство, будто от меня отрезают часть плоти. Очень важную и значительную часть. Отсекают медленно и уверенно.
Чувство, будто теряю себя. Резко. В момент.
Дьявол. Разве другой выбор есть?
Глава 4
Амир не производит впечатление религиозного человека. На первый взгляд. Однако он регулярно совершает молитву. Просто не при мне. Соблюдает пост. Строго, жестко. Придерживается всех своих традиций. Подает верный пример остальным людям.
Вот только то, что происходит между нами ночью, никакая религия не одобрила бы. Грязь. Разврат. Похоть. Краем сознания понимаю, он бы никогда не стал вытворять такое с девушкой из своего народа. Не посмел. Особенно до свадьбы. Но со мной можно все. Никаких запретов. Никаких ограничений. Я позволяю ему все. И самое чудовищное - искренне наслаждаюсь этим.
Амир мой единственный мужчина. Первый и последний. В этом не сомневаюсь ни на миг. Никого другого не желаю. Но я увязаю в пороке глубоко и безнадежно. Становлюсь зависимой от сильного мускулистого тела, от удушающих поцелуев и обжигающих объятий.
Прежняя жизнь стирается из памяти. Начинаю серьезно сомневаться, а была ли эта жизнь вообще? Жизнь до него. Без него. Другая.
Каждое утро начинается с глубокого и мощного толчка внутрь. В лоно или в горло. Пальцы сжимают мои бедра, отрывают от постели, поднимают в воздух точно пушинку и насаживают на жесткий жилистый член. Давлюсь всхлипом, но не ощущаю ни тени дискомфорта, ведь я уже мокрая и готовая для своего хозяина и господина. Иногда Амир усаживает меня сверху, сминает зад, ритмично двигает, вбивается вглубь, будто гвозди заколачивает. Иногда наваливается сверху, подминает под себя, входит внутрь так мощно, что вынуждает закричать. А порой наматывает мои волосы на кулак, тянет вниз, притягивая к паху, принуждая вжаться лицом в его восставшую плоть. Тогда я просыпаюсь, ощущая громадный орган губами, инстинктивно потираюсь о него щекой, прохожусь языком по вздутым венам, дразню, а после принимаю в рот. Мне доставляет удовольствие ласкать своего будущего супруга подобным образом. Ощущать его вкус. Пропитываться мускусным запахом. Покоряться воле главного самца.
Трудно подсчитать сколько раз мы занимаемся сексом. Утро проходит в токсическом тумане вожделения. Днем меня тоже могут разложить на спине в любой момент. Особенно если Амир остается дома и никуда не уезжает. Миг - и влажные складки пронзает насквозь разгоряченный возбуждением член. Ночь и вовсе превращается в сплошной калейдоскоп поз и одержимой скачки.
Я чувствую себя грешницей, которая сбивает с истинного пути правоверного мужчину. Нельзя заниматься подобными вещами до брака, нельзя жить, повинуясь первобытным инстинктам. Но иначе рядом с Амиром не получается.
Я должна смотреть на реальность трезво. Понятно, что глава клана Дудаевых мог бы на мне не жениться. Так было бы гораздо проще, оставить меня в качестве готовой на все любовницы, наложницы без каких-либо прав. Куда бы я делась от него? Подчинилась. Тогда бы можно было обойтись без принятия другой веры, без тревоги о будущих детях. Но он хочет дать больше, гораздо больше. Он хочет подарить статус законной супруги. Возвысить до своего уровня. Если судить по его понятиям, сейчас я просто шлюха, согласная на все подстилка. Пошла в кровать с мужчиной до свадьбы, покорилась всем его желаниям.
А как бы развивались наши отношения, не будь он моим первым? Везде. Во всем.
Амир бы никогда не взял меня в жены. Наверное, давно бы уже бросил. Забыл, вычеркнул бы из памяти без особого сожаления.
Только моя невинность и дала шанс на серьезные отношения. Крохотный шанс.
Между нами пропасть. Бездна культурных различий. Только безумное притяжение и спасает. Низменное, плотское, однако до жути сильное, сокрушительное. Страсть сжигает противоречия, но не до конца.
Я не способна сформулировать, что именно меня тревожит, что не дает покоя и раздирает на части.
Умом понимаю суть, улавливаю безошибочно. Принятие другой религии не просто прихоть Амира, а суровая необходимость. Мой мужчина требует не так много, согласен идти на компромисс, делает уступки. Разрешает заняться работой, создать бизнес, готов профинансировать любые мои затеи, пусть и заведомо провальные. Наши дети в любом случае будут принадлежать его вере. Это происходит автоматически. Иного не дано. Так есть ли смысл мне бороться за свою религию? Муж и дети на одной стороне. Я на другой. Зачем? Лучше сразу решить вопрос. Проще, легче, рациональнее. Ну и безопасность перевешивает все остальные доводы. За что сражаюсь? Амир прав: в церковь не хожу, Господу не молюсь, ничего не соблюдаю. За что тогда держусь? Логичного ответа не нахожу.
Душа протестует. Сердце не на месте. Словами это не выразить. Боль. Тупая. Приглушенная. Изнутри продирает.
- Мне нужно будет покрывать голову? - спрашиваю Амира.
Знаю, что в некоторых странах это не считается обязательным. Но я буду женой главы клана. Строгие правила неизбежны.
- В этом городе такой необходимости нет, - спокойно отвечает он. - Только когда отправимся ко мне на родину. Но так тебе самой будет
