Но когда Аллилуевы обосновались в Петрограде, она очень быстро восприняла новые передовые идеи и стала помогать революционерам, обучившись административным и секретарским обязанностям. Ей еще не исполнилось 20, а она уже была курьером в революционном движении. Когда Аллилуевы жили на Выборгской стороне, в рабочем районе столицы, ее отец не раз предоставлял убежище в своей квартире известным революционерам, в том числе Ленину и Сталину. Сергей Аллилуев работал на Путиловском заводе, здесь трудилась в основном «рабочая аристократия», живо интересовавшаяся политикой.
Революционный пыл Надежды, как это ни странно, имел ярко выраженный религиозный характер. К тому же, в ее юном возрасте, было не случайным ее увлечение Сталиным, ярким и активным деятелем партии большевиков. Когда он был назначен политическим комиссаром в Красной армии и направлен на фронт под Царицын, город на Волге, Надежда последовала за ним. По возвращении в Петроград он стал народным комиссаром по делам национальностей РСФСР.
Когда большевистское правительство в 1918 году переехало в Москву, в административном управлении царил хаос. Став во главе комиссариата по делам национальностей, Сталин не мог конкурировать с более значимыми комиссариатами и требовать особых помещений для своих работников. Ему обещали предоставить в распоряжение Большую Сибирскую гостиницу, но ВСНХ успел опередить его и разместил там своих сотрудников. Сталину пришлось удовлетвориться комнатами в частных домах.
Рассчитывая, несмотря ни на что, оставить за собой известную московскую гостиницу, он так инструктировал одного из своих подчиненных: «Мы не должны позволить, чтобы им это сошло с рук. Передайте Надежде Сергеевне, чтобы она изготовила большой плакат такого содержания: „Это здание принадлежит Комиссариату по делам национальностей“. И когда будете крепить его на дверях подъезда, не забудьте взять с собой достаточное количество чертежных кнопок». Его замысел не удался. Кабинетам комиссариата пришлось временно расположиться в буржуазных интерьерах частных домовладений. А кабинет Надежды находился на третьем этаже реквизированного дома в квартире с ярко-желтыми обоями, на потолке которой были нарисованы зеленые птицы.
Они поженились 24 марта 1919 года. Аллилуевы присутствовали на свадебной вечеринке. На ней было также несколько революционных соратников Сталина из Грузии. Через несколько месяцев Надежда родила мальчика, которого назвали Василий. Если предположить, что 39-летний Сталин был принужден жениться, это может частично объяснить его проявившуюся позднее холодность к сыну. Его отношение к Светлане, особенно в ее юные годы, было совсем иным: сложная смесь чувства вины, одиночества и отеческой любви к дочери, духовно похожей на женщину, которая умерла.
Женитьба Сталина на Надежде противоречила концепции, которая после победы большевистской революции продвигалась революционерами, провозгласившими эмансипацию женщин. Они поддерживали теорию «свободной любви», рассматривая институт брака как пережиток прошлого, как «буржуазное лицемерие». Главным адвокатом этих взглядов была Александра Коллонтай, бывшая одно время советским послом в Швеции. Ленин, однако, особенно в интервью ветерану немецкого коммунистического движения Кларе Цеткин, отвергал возможность подобного подхода, заявляя, что пролетарская и социалистическая мораль предполагает строгую личную дисциплину при половых отношениях.
Надежда вступила в Российскую коммунистическую партию (большевиков) в 1918 году, она работала в секретариате Ленина после рождения Василия. Согласно некрологу, опубликованному в Москве в журнале «Огонек» 20 ноября 1932 года, ей «поручалась самая ответственная работа» и Ленин «высоко ценил ее энергию, внимательность и безграничную преданность делу». Она также работала во Всесоюзном Центральном совете профессиональных союзов, а также в редакции журнала «Революция и культура» и в газете «Правда».
После рождения Василия семья Сталина переехала в Кремль, где Ленину и другим видным партийным деятелям были предоставлены личные квартиры. Это стало причиной изоляции партийного руководства от простого русского народа. В случае со Сталиным это привело к его полной изоляции; он все больше и больше отдалялся от реальности и создавал свой образ мира.
Надежда вышла замуж молодой, но жила замкнуто, ее шокировала аморальность кремлевской верхушки, которая проявлялась как в личных взаимоотношениях, так и в государственных делах. Она всегда обостренно воспринимала окружающий мир. Она не могла примириться с цинизмом и волчьими законами так называемой кремлевской элиты. Отчуждение между ней и Сталиным особенно стало проявляться вскоре после их переезда в Кремль. В это время Сталин часто ездил в командировки, и брат Надежды Павел жил у нее. Следуя традиции семьи Аллилуевых, он женился на дочери священника.
Дядя Светланы Павел занимался закупкой за границей военного оборудования, он стал экспертом по танкам, и его назначили комиссаром бронетанковых войск Советского Союза. Павел рассказал генералу Александру Бармину, который оставил пост первого секретаря советского посольства в Афинах и бежал на Запад, что семейная жизнь Надежды стала просто невыносимой, и по мере того, как Сталин обретал все большую власть, ее трагедия с каждым днем усугублялась. Это наблюдение получило подтверждение. Так, дочь высокопоставленного сотрудника секретной советской службы Нора Мюррей-Корженкова рассказывала, что Надежда «была постоянно печальной», словно она «чувствовала, что новая Россия не была, ни в коей степени, страной свободы, ради которой трудились она и ее отец».
Светлана родилась в 1925 году; когда она была еще ребенком, мать взяла ее и Василия с собой в Ленинград, съехав с кремлевской квартиры. Этот переезд означал, что в ее отношениях со Сталиным образовалась глубокая трещина, которая так и не была преодолена. Две домработницы сопровождали ее. Одну звали Каролина, и о ней мы ничего не знаем. Другая, Александра Сергеевна, тридцать лет прожила вместе с семьей, и ее влияние на Светлану было глубоким. Александра умерла в 1956 году, три года спустя после Сталина. Она посеяла в душе Светланы семена веры и взрастила их.
Когда Ленин был еще жив, Надежда не раз обращалась к нему за поддержкой. В 1921 году, напуганная террором, развязанным Красной армией в Сальске, городе в Ростовской области, она пришла к Ленину. Она была возмущена казнями сотен заложников. Это случилось за год до первого инсульта вождя. Ленин выказал ей сочувствие, но признал, что, несмотря на то, что такие меры вызывали неприятие, они были «необходимы». После смерти Ленина Надежда пыталась донести до Сталина свою глубокую обеспокоенность происходившими событиями, но большей частью безуспешно, и ее поведение страшно раздражало Сталина.
Находясь в изоляции в Кремле, под надзором НКВД, у Надежды оставалось все меньше возможностей общаться с отцом, Сергеем Аллилуевым. Оба они понимали, что сталинский режим сокрушил их надежды на свободное общество. Как свидетельствовала Нора Мюррей, они «часто критиковали политику массового террора». Виктор Кравченко говорил, что Надежда «с трудом переносила идею коллективизации, начатую по инициативе отца ее двоих детей». Он вспоминал, что «она не пыталась скрыть свой ужас, даже находясь в кругу семьи, и
