— Может быть.
— Да. — Казалось, он съежился в кресле. — Вот теперь у меня деньги, а Арт Стиллмэн мертв. — Его рот скривился в жалком подобии улыбки. — Послушайте, Холман, вы, случайно, не знаете хорошего продавца наркотиков где-нибудь поблизости? Я имею в виду парня, который продавал бы настоящий товар и заслуживал бы доверия? У Веры скоро кончится действие дозы, тогда она начинает лезть на стену. Или гоняется за мной с молотком. А я слишком стар, тучен, и у меня слабое сердце и...
Я аккуратно прикрыл за собой дверь, а он все еще говорил и говорил сам с собой.
Глава 6
Клуб был пуст, главный зал выглядел как комната дешевого похоронного бюро. Уставший уборщик объяснил мне, как отыскать офис, я прошел через занавешенную дверь, потом двинулся по полутемному длинному коридору и наконец отыскал его. Вошел, даже не дав себе труда постучать.
Майк Перини заканчивал свой ленч. Это можно было понять по банке пива в его руке и недоеденному сандвичу. Он поднял на меня глаза и медленно ухмыльнулся:
— А вот и наш суперсыщик. О'кей, гений, так кто же убил Арта Стиллмэна?
— Виктор Бонетто не связался с вами еще?
— Нет, — с осторожностью ответил он.
— Тогда ждите.
Дверь отворилась, вошел Луис Перини. Он бросил на меня ледяной взгляд, потом посмотрел на брата:
— Что нужно здесь этой жопе?
— Он хочет узнать, не связывался ли с нами еще Виктор Бонетто, — ответил Майк.
— Для чего, черт возьми?
— Он скажет вам, чтобы вы все забыли. Все насчет Арта Стиллмэна и Саманты Пайк.
Они многозначительно посмотрели друг на друга. У Майка сузились глаза, и он принялся нервно теребить усы. Луис тоже прищурился и потянулся рукой к своим ковбойским усам. Если кто-то больше всех и походил на героев старых-старых фильмов, то это были братья Перини, подумал я.
— У вас есть какие-то способы давления на Бонетто? — спросил меня Луис довольно резко.
— Ты с ума сошел! — сказал Майк. — Кто хоть когда-нибудь мог давить на Бонетто?
— Так почему же этот может распоряжаться его делами?
— Я говорил с ним, — объяснил я. — Рассказал ему о своих проблемах, в которых фигурируют и братья Перини. Он сказал, что Арт Стиллмэн грязный мелкий торговец наркотиками, о котором не стоит беспокоиться, мне надо обо всем забыть и посоветовать моему клиенту сделать то же самое. Я не должен беспокоиться и о братьях Перини, так он сказал. Одно его слово, и они тоже забудут об Арте Стиллмэне.
— Виктор Бонетто? — недоуменно спросил Майк. Они посмотрели друг на друга, потом на меня.
— Если Бонетто сказал, что что-то должно случиться, это случается, — сказал Луис. — А что заставляет вас говорить нам об этом, Холман?
— Мой клиент смотрит на это иначе. Она хочет знать, что произошло в тот уик-энд. Загадкой остается происшествие с Артом Стиллмэном.
— Да он псих! — заорал Луис.
— У него опилки, а не мозги, — согласился Майк. — Никто не пойдет против Виктора Бонетто.
— Расскажите мне о Бонетто, — попросил я.
— Он великий человек. — Сколько уважения было в голосе Майка! — По-настоящему великий. Он сделал так, что Бенни Ленгэн выглядел ничтожеством.
— Бенни Ленгэн и есть ничтожество, — сказал я. — Подонок, который содержит рэкет и девочек по вызову и вкладывает деньги в такое же паршивое стриптиз-шоу, как и у вас.
— Смотрите, чтобы Бенни не услышал этого, — угрожающе сказал Луис, — Особенно если рядом Тино.
— Тино — гнусный тип, — ответил я. Они снова посмотрели друг на друга. Это становилось утомительно.
— Сэм Хейскелл — напуганный старик с плохим сердцем, который поставляет бесталанный товар для вашего стриптиза. Арт Стиллмэн, Бенни Ленгэн и Тино — я уже говорил вам о них. А вы оба — мелкие воришки, которые научились тупо произносить слова. Так почему это я должен думать, что Бонетто какой-то другой?
— Придержи язык, Холман! — рявкнул Майк.
— Это наш клуб, помните. — Луис вытащил из заднего кармана брюк пистолет и направил его на меня. — Я уже говорил вам, что мы можем пристрелить вас прямо тут и никому не будет до этого дела.
Меня беспокоили Виктор Бонетто, Эрл со своими блестящими глазами, но мягко говорящий Марти беспокоил еще больше. А вот Тино совсем не беспокоил, равно как и братья Перини. Я вырвал пистолет из рук Луиса и, держа его за ствол, рукояткой резко ударил его меж глаз. Он, спотыкаясь, попятился назад и осел на пол.
— Смотрите, Холман. — Голос Майка дрожал. — Мы не хотим здесь насилия.
Я направил ствол прямо на него.
— Теперь скажите мне, почему Бонетто не хочет, чтобы кто-то поднимал волну насчет Стиллмэна?
— О Боже! — простонал Луис, все еще сидя на полу и держась обеими руками за голову. — Мне кажется, вы разбили мне череп пополам!
— Вам нечего об этом беспокоиться, — заверил я его. — Внутри абсолютно пусто.
Майк Перини взял недоеденный сандвич и неотрывно смотрел на него, будто ожидая, что он превратится в хрустальный шар.
— Я не знаю, почему Бонетто интересуется Стиллмэном, не вижу в этом никакого смысла, совсем никакого.
— О'кей, — сказал я. — Тогда скажите мне, почему это братья Перини так интересуются Стиллмэном?
— У нас были кое-какие взаимные интересы, — промямлил Майк. — Арт часто использовал наш клуб. Его люди всегда знали, где и в какое время можно найти его. Арт знал, что у нас в клубе он в безопасности. Естественно, он нам платил. Какие-то проценты, понимаете? Это не были большие деньги, но все-таки какая-то помощь. Поэтому, когда кто-то его убил, мы лишились приработка. Может, убийца рассчитывает вторгнуться на нашу территорию, верно?
Юный Джеймс Кегин[1] сформулировал бы все это намного лучше, подумал я. Эти же россказни звучали слишком глупо, чтобы быть правдой. Проведи я здесь остаток дня, единственная вещь, которой я смог бы научиться, — это цедить слова, произнося их уголком рта, как они. Я сунул пистолет в карман и направился к двери. Когда я проходил мимо, Луис Перини посмотрел на меня.
— Могу я получить свой пистолет обратно, мистер Холман? — очень вежливо спросил он.
— Нет, — отрезал я. Он чуть улыбнулся:
— Может быть, вы положите его в почтовый ящик, а? Идя к выходу, я встретил блондинку. У нее были яркие волосы цвета фальшивого золота, серое лицо и очень усталые глаза. Она была в ярко-голубой блузке и брючках из золотой парчи, таких узких, что казалось, они вот-вот треснут на ее заднице.
— Эй! — Она остановилась передо мной. — Вы не знаете, эти подонки Перини сейчас у себя в офисе?
— Я только что от них.
— Я доберусь до этого дерьма! — Она провела ребром ладони по горлу. — Я прижму их вместе с их ласковым агентом Хейскеллом!
— Я сказал бы, что у вас родилась неплохая идея.
— И если они не прибавят мне полсотни баксов в неделю, то могут свернуть этот проклятый контракт в трубочку и засунуть в свои узкие жопы.
— Мне кажется, вы выбрали подходящее время для разговора с братьями. — Я вынул пистолет Луиса из кармана и передал ей.
Она с опасением взяла его у меня.
— А это еще зачем, черт побери?
— Вы войдете в офис, направите на них пистолет и потребуете дополнительно пятьдесят баксов в неделю, иначе пообещайте снести им головы.
— А это настоящий пистолет?
— Настоящий, — заверил я ее. — Но все еще на предохранителе. Вот почему я был такой смелый и выхватил его у Луиса.
Я сел в машину, проехал несколько кварталов, потом остановился, чтобы наскоро перекусить. Когда я снова сел в машину, то подумал: чего это ради я так спешу? Насколько мне известно, мне некуда ехать и нечего делать. Я поехал домой. Мне захотелось искупаться, я надел плавки и направился к своему бассейну на заднем дворике. Фильтр и хлоратор работали исправно, можно было смело нырять. Я не спеша плавал, испытывая блаженство, пока не устал, потом растянулся возле бассейна и заснул. Когда я проснулся, было уже около пяти часов. Между лопатками и на спине кожа горела. Я вошел в дом, принял душ и приготовил себе порцию выпивки. Послав ее ко всем чертям, поднял телефонную трубку, набрал номер Бонетто и сказал человеку со скучным голосом, который мне ответил, кто я такой. Голос Бонетто раздался через несколько секунд:
— Хорошо, что вы позвонили, мистер Холман.
— Я говорил со своим клиентом.
— И?..
— Она по-прежнему хочет знать, что произошло с Самантой Пайк во время уик-энда.
— Значит, она желает, чтобы вы раскрыли связи между Пайк и Стиллмэном?
— Думаю, вы правы.
Последовало короткое молчание, которое длилось, может быть, секунд пять. Кажется, напряги я слух, узнал бы, что он думает.
— И вы намереваетесь выполнить это поручение?
— У меня и так мало клиентов, а скоро их совсем не будет.
— Я понимаю ваши проблемы, мистер Холман. А деньги не могли бы что-нибудь изменить?
— Нет, — ответил я.
— Только один звонок братьям Перини, и проблема будет решена. Вы никак не можете заставить ее менеджера изменить мнение?
