— Если бы я сказала кому-нибудь, что ты оборотень, что бы ты сделал со мной? — спрашиваю я, в основном, чтобы испортить настроение.
Его голубые глаза превращаются в льдинки. Руки сжимают мои колени, и я удивляюсь, что когда-то считала его прикосновения сексуальными. Мое тело замирает, когда смотрю на хищника сверху вниз.
— Тебе лучше не знать, — грохочет он совершенно серьезно. Угроза в его глазах эффективно убивает сексуальное настроение.
— Тогда ладно. — Каким-то образом мой голос возвращается. — Мне не нужно знать. Я никому не скажу, даже под страхом смерти. — Я пытаюсь произнести последнюю часть так, как будто это шутка, но не получается. Внутри меня затаился страх.
Его большое тело расслабляется. Через мгновение то же самое происходит и с моим.
— Хорошая девочка, — говорит он.
У меня вырывается вздох, такой громкий, аж до дрожи в костях.
— Иди сюда, — шепчет он и заключает меня в объятия. Я остаюсь напряженной, ошеломленной, а потом таю в его объятиях.
— Прости, если напугал тебя сегодня вечером. — Его голос эхом отдается в большой груди. Его рука успокаивающе скользит вверх и вниз по моей спине. Это так чертовски приятно.
— О, я не испугалась. Обычно я спускаюсь со своего балкона в два часа ночи.
Его смешок согревает меня. — Ты мне действительно нравишься, Эмбер. — Он ставит меня на ноги, как будто это не он перевернул мой мир с ног на голову. — Я надеюсь, у нас взаимопонимание?
— Да. Мой рот на замке.
— Хорошая девочка.
Снова. Эти слова.
Я вздергиваю подбородок. — Я оставляю за собой право подать на тебя в суд за нападение и побои.
Он снова ухмыляется. Зубастая, волчья ухмылка, от которой между ног все сжимается. Гаррет заправляет прядь волос мне за ухо. — Я бы извинился, — мурлычет он. — Но есть одно но, я совсем не сожалею. Мне понравилось смотреть на твою великолепную попку. И эти трусики… — Он издает удовлетворенный, рычащий звук. Ну вот, я реагирую вновь. — Давай, детка. Уже поздно, и тебе следует немного отдохнуть. — Он выводит меня, положив ладонь мне на спину. Я думала, он может просто закрыть за мной дверь, но провожает до квартиры, как джентльмен. Мы стоим перед дверью за секунду до того, как я вспоминаю.
— Дерьмо. Она заперта.
— Я разберусь. Я знаю толк в замках.
Он исчезает в своей квартире и появляется снова с гаечным ключом и другим маленьким инструментом.
— Ты собираешься взломать мой замок?
— Это хороший навык, но я не часто им пользовался. Я больше похож на парня, который пыхтит и вышибает дверь силой.
Полуистерический смех вырывается из моего горла. — У тебя не хранится мастер-ключ от всех квартир? Разве это не проще?
— Так веселее. Хочешь научиться? Я научу. На самом деле это довольно просто. Давай, — говорит он, когда я колеблюсь. — Если только принцесса не слишком хороша, чтобы пачкать ручки.
— Давай, — усмехаюсь я.
— Вот что происходит, когда ты тусуешься с плохим парнем. — Он подмигивает и отдает мне натяжной ключ.
Гаррет рассказывает мне о взломе и проникновении, прислонившись к стене. — Хорошо, значит, натяжной ключ входит в нижнюю часть отверстия для ключа. Нет… — Его большая рука накрывает мою, и я дергаюсь.
— Спокойно, — шепчет он мне на ухо, и внезапно мне нечем дышать. Он поворачивает отмычку, указывая в том направлении, в котором обычно поворачивается мой ключ. — Теперь ты вставляешь отмычку сверху. Да, именно так. Перемещай отмычку взад-вперед в замочной скважине, чтобы поднять каждый штифт. Упс — ты отпустила натяжной ключ. Ты должны продолжать давить на это место, потому что именно это на самом деле откроет замок. Попробуй еще раз.
Занесите в протокол: вскрыть замок несложно. Точнее было бы несложно, если бы я не прижималась к большому красавчику. Искры пробегают по моему телу, крошечные разряды пульсируют между ног. Моя голова кружится от глубокого голоса Гаррета и терпеливых наставлений. Он такой нежный, хотя всего несколько минут назад нес меня, как военный трофей. Внес меня в квартиру и отшлепал. О Боже. Каждый раз, когда думаю об этом, мой живот начинает трепетать, а между ног пульсирует. И даже когда он угрожал мне, я чувствовала себя в безопасности.
Мои дрожащие пальцы соскальзывают. — У меня не получается.
— Конечно, получится. Пробуй снова. Это легко, как только освоишься. Медленно и уверенно, госпожа адвокат, — бормочет он, пока я покачиваю отмычкой взад-вперед.
Один за другим я отпускаю штифты, и ключ поворачивается. — Я сделала это!
Он ухмыляется, открывая дверь. Я пытаюсь вернуть ему инструменты, но он отмахивается. — Оставь себе. Они могут пригодиться.
— Ты мой домовладелец. Должен ли ты поощрять такие взломы и проникновения?
— Я верю, что ты будешь паинькой. — Он кладет палец мне под подбородок и поднимает лицо к своему. Его красивое лицо заполняет мои глаза. — До тех пор пока я не сделаю тебя плохой девочкой.
Перехватывает дыхание. Он собирается поцеловать меня?
Он опускает палец. — Помни, о чем мы говорили.
— Или что? — Его близость придает мне смелости. У меня кружится голова. Или, может быть, я просто сошла с ума.
— Или… — Его глаза — кремень, высекающий искры. — Ты будешь наказана.
Я облизываю губы. — Что я получу, если буду паинькой?
Пауза, затем Гаррет прижимает меня к двери. Две гигантские руки обхватывают мое лицо, поднимая вверх, и его губы прижимаются к моим.
Это отличный поцелуй. Поцелуй плохого мальчика. Поцелуй непослушной девчонки. Гаррет притискивает меня к двери, его рот доминирует над моим. Колено прижимается между моих раздвинутых ног, его твердое бедро давит на мою сердцевину. В голове вспыхивают искры, мое тело воспламеняется вновь, как фейерверк на четвертое июля. Я отступаю, беспомощная перед нарастающим приливом.
Занесите в протокол: оборотни хорошо целуются.
В последний момент Гаррет отстраняется.
— Черт, — выдыхаю я.
— Верно, детка. — Он двигает бедрами, и его эрекция касается меня. — Будь паинькой, и ты, возможно, получишь еще одну награду.
~.~
Гаррет
Я сижу, потягивая пиво на диване, смотрю на луну и пытаюсь взять своего волка под контроль. Плохая, очень плохая девочка, убегающая от волка. И то, как она отреагировала на порку… Черт возьми, если мой член еще не проснулся и не готов к действию.
Я слышу шаги в коридоре, прежде чем дверь моей квартиры с грохотом распахивается.
— Потише, — делаю я замечание и вздрагиваю. Я говорю, как отец.
Почему, черт возьми, я думал, что жить с товарищами по стае — хорошая идея? Было весело только после окончания колледжа, но мне двадцать девять, и я владелец бизнеса. Мне принадлежит половина недвижимости в центре города. Может быть, пришло время купить дом, найти пару. Повзрослеть, мать твою. Но это сделало бы меня похожим на отца.
Черт, мой волк взбесился, если я задумался о спаривании.
Трей и Джаред вваливаются внутрь и резко останавливаются.
— Что за… — начинает Трей, его глаза становятся серебристыми.
— Всё хорошо, — говорю я им. Они учуяли Эмбер.
— Что между тобой и человеком? Танк сказал, что ты побежал за ней, — спрашивает Джаред.
Я усмехаюсь. Выглядит так, словно я в отчаянии. — Танк неправ. Я поехал прокатиться, а потом вернулся сюда. Ты знаешь, где я живу.
Глаза Джареда не серебристые, но он поднимает голову, принюхиваясь, как волк, к стойкому ванильному аромату Эмбер. — Но она была здесь.
— Мы с ней немного поговорили. — Я делаю глоток пива, стараясь говорить небрежным тоном. — Она знает.
Джаред и Трей замирают.
— Откуда? — спрашивает Трей. Его плечи напрягаются, как будто он собирается измениться. Джаред садится на стул лицом ко мне. Его спина напряжена, как у хищника в состоянии повышенной готовности.
И они правы, готовясь к обороне. Осведомленность Эмбер — это ответственность перед стаей.
— Остынь. — Я не могу сдержать рычание в своем голосе. — Она одна из нас.
