Я вернулась к нормальной жизни Эмбер? Когда увижу Гаррета, то просто буду вести себя спокойно.
Усаживаясь в свою машину, я собираюсь тронуться с места, когда замечаю его. Массивные плечи натягивают армейскую зеленую рубашку, когда Гарретт скрещивает мускулистые руки на груди. Он наклоняет голову набок и в то же время наблюдает за мной.
Я машу рукой, не обращая внимания на бешеный стук сердца. А потом нажимаю на газ — только для того, чтобы машина резко рванула вперед. Но я забыла поставить заднюю передачу. Передние колеса «Вольво» врезаются в бетонный бордюр и перекатываются по нему, впечатывая машину капотом в стену.
Секунду спустя раздается лязг металла, и моя дверь срывается с петель.
— Детка, ты в порядке? — Гаррет склоняется надо мной, отстегивает ремень безопасности и вытаскивает меня из машины в свои объятия.
— Привет, сосед. — Мой голос дрожит. Вот тебе и все, что нужно для того, чтобы быть крутой.
— Что за черт?
— Ты напугал меня. Я, эм… — Аромат Гаррета окружает меня, и спокойствие накрывает мои расшатанные нервы. Мои руки лежат на его твердой мускулистой груди.
— Эмбер?
Сосредоточься! Адвокат Эмбер никогда не теряется в словах. — Ты, эм, рычишь?
— Мой волк, — говорит Гаррет сквозь стиснутые зубы. — Беспокоится о тебе.
— Ой. Привет, волк. — Я обращаюсь к пупку Гаррета. Его рубашка задралась, обнажая мышцы размером с булыжник
Снова раздается рокот — это Гаррет смеется. Приятный звук расслабляет меня. Я стою в объятиях симпатичного соседа, разговаривая с его волком. Нет, совсем не сумасшедшая.
Гаррет заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо, проводит большим пальцем по щеке и целует меня.
От прикосновения его губ маленькие разряды молнии пронзают меня. Я вздыхаю и подаюсь вперед, готовая потереться о него. Моя рука скользит под его рубашку, лаская гладкие, рельефные мышцы. Гаррет наклоняет голову, хватает меня сзади за шею и углубляет поцелуй. Его язык у меня во рту сильно возбуждает.
Поцелуй продолжается и продолжается, и когда мы наконец останавливаемся, я едва могу дышать. Гаррет крепко прижимает меня к себе, положив твердую руку мне на шею и уткнувшись лбом в мой.
Я буквально похожа на героиню романа Джейн Остин, моя грудь вздымается, я вот-вот упаду в обморок. — Эм. Вау. Все оборотни так целуются? — глупо спрашиваю я. Серьезно? Где здравомыслящая Эмбер, которая всегда может словесно поругаться с лучшим в зале суда?
Серебро вспыхивает в его глазах. — Ты не будешь целоваться ни с одним оборотнем, кроме меня.
— Ну нет, конечно, нет. Я и тебя не хотела целовать. Ты сам начал. А я позволила тебе.
— Я рад, что с тобой все в порядке. — Он отпускает меня, и я чувствую нехватку объятий. — Я на секунду забеспокоился.
— Вижу. — Дверь скрипит, повиснув на одной петле. Передние колеса застряли между бетонным бордюром и стеной. — Что я должна теперь делать?
— Удивлен, что у тебя нет автосервиса на быстром наборе, принцесса.
— Вообще-то, есть. Но как мне это объяснить? — Я указываю на глубокие вмятины на металле, которые Гаррет оставил голыми руками.
— Я позабочусь о твоей машине. Большая часть моей стаи — механики. Они все сделают.
— Как мы собираемся перетащить машину обратно через бетонный бордюр?
Гаррет занят отправкой сообщения. К тому времени, как он закончил, двое здоровяков появляются из двери на лестничную клетку. И снова я автоматически отступаю назад.
— Ты помнишь Джареда и Трея?
— Привет, адвокат. — Джаред, тот, что с бритой головой и татуированными рукавами, кивает.
Тот, что с большим пирсингом, ухмыляется мне и указывает на мою машину. — Проблема?
— Ага. — Гаррет убирает мобильный телефон в карман. — Танк едет с эвакуатором. Но я не хочу оставлять так до его приезда.
Два панка подходят по обе стороны от машины.
— Как погода? — спрашивает человек с пирсингом на лице, также известный как Трей.
Гаррет стоит сзади, обводя взглядом парковку. — Старушка, на три часа.
Они втроем прислоняются к моей машине с непринужденным видом, в то время как женщина пересекает парковку, садится в свою машину и уезжает.
— Все чисто, — бормочет Гаррет.
Мужчины хватаются за машину и поднимают ее, как будто та ничего не весит. У меня отвисает челюсть. Заметка: оборотни обладают сверхчеловеческой силой. Они перетаскивают машину на место и осторожно опускают.
— Спасибо, ребята, — кивает Гаррет, и двое панков подмигивают мне и исчезают прежде, чем ко мне возвращается дар речи.
— Получилось.
— Танк скоро подъедет, чтобы ее отбуксировать.
— Спасибо, — говорю я.
— Не за что, принцесса.
Чересчур для обычной субботы. — Наверное, я буду скучать по йоге.
— Я могу помочь.
— Как? Ты собираешься научить меня заводить машину?
Ухмылка, покачивание головой. — Кое-что получше. — Он скрывается за углом. Рев мотоциклетных труб возвещает о его возвращении.
— О нет. — Я качаю головой, когда он подъезжает на огромном черном «Харлее». — Я ни за что не сяду на эту штуку.
— Давай, советник. — Он бросает мне шлем. — Поживи немного.
~.~
Занесите в протокол: когда едете на мотоцикле, вы должны взять с собой смену трусиков. Потому что мотоциклы, по сути, как вибраторы. Реально большие вибраторы.
Я крепко прижимаюсь к спине Гаррета, в то время как ветер треплет волосы под шлемом.
— Эй! — кричу я, когда мы отъезжаем от центра города. — Моя студия йоги находится в Армори-парке!
— Планы изменились, принцесса, — бросает он в ответ и заезжает в маленькую мексиканскую закусочную с тако на западной стороне высохшего русла реки Санта-Крус. — Я отвезу тебя на поздний завтрак.
Я бы протестовала, но мне не жаль. Я бы все равно опоздала на йогу и, хотя знаю, что это плохая идея, жажду проводить больше времени со своим властным соседом. Даже если еду на машине смерти. Что восхитительно отзывается между бедрами.
Гаррет заказывает десять тако карне асада, расплачивается и протягивает мне бумажный пакет с нашей едой. — Поехали.
— Куда мы направляемся?
— На пикник. — Он заводит мотоцикл и поворачивает к горе. Нарисованная там гигантская буква «А» означает университет Аризоны. Я наклоняюсь вместе с Гарретом при очередном повороте на дороге, пытаясь игнорировать, что прижимаюсь к самому горячему парню в своей жизни. Как будто у меня вообще никогда не бывало утренних оргазмов.
Мы поднимаемся на гору, проезжая мимо статных кактусов сагуаро, стоящих на страже. Солнце стоит высоко, но воздух обдувает меня, создавая идеальную температуру.
К тому времени, как Гаррет подъезжает к смотровой площадке, мне действительно весело. Вид на город и природный ландшафт за его пределами просто невероятный. Крапивники щебечут из своих гнезд в гигантских кактусах. Вот каково это — быть Гарретом. Быть свободным.
Знакомое чувство беспокойства, которое всегда со мной, исчезает, как будто я переняла его легкость и силу. Его непреодолимая вера в то, что город принадлежит ему, и нет ничего, с чем он не мог бы справиться. Знаю, что проецирую, но интуиция подсказывает мне, что я права. То, что чувствую, — правда. Гаррет владеет своей жизнью, центром города, этой горой.
Но это глупо. Он может быть оборотнем, но это не делает его неуязвимым. — Разве ты не должен носить шлем? — спрашиваю я, снимая свой.
— Беспокоишься обо мне, принцесса?
— Нет, — бормочу я. — Авария, вероятно, не оставила бы и вмятины в твоей твердой голове.
Он просто ухмыляется. — Как тебе поездка?
— Было мило, — краснею я.
— Рад, что смог лишить тебя девственности. Байкерской.
Я сужаю глаза и стараюсь не думать о том, что случилось бы, если бы он лишил меня девственности. Это было бы намного лучше, чем Томми Джексон.
Он лишь смеется. — Пойдем, принцесса. — Гаретт ведет меня к столу для пикника. — Держи. Ешь. — Он открывает контейнер с тако.
— Как мило, что ты спросил, чего я хочу, — бормочу я. — Я могла бы быть на диете. Или вегетарианкой.
