— На Южном Берегу много чего хорошего, — Виль решительно отставил кружку. — Девушка, принесите «Морское».
— Два.
Рамиро решил посидеть еще часок, все равно снаружи льет. Собеседник приятный, выпить иногда тоже не грешно. Светлое сырое пиво приятно шумело в голове, и вставать не хотелось.
— Только, знаешь ли, не улыбается платить за выпивку с Юга втрое и вчетверо, — продолжил свою мысль Виль. — Эх, было ведь время, когда весь Южный Берег принадлежал нам.
— Угу, триста лет назад. Вспомнил тоже. Они сейчас к Фервору присоединятся, и мы южного пива вообще не увидим.
— Если бы только пива…
Проблема Южного Берега занимала сейчас всех. Бывшая провинция Дара, Южный Берег отделился во время Изгнания Лавенгов, упал под руку удачливого пирата Ливьяно Аманте и с тех пор стоял особняком, торгуя и с Даром, и с Лестаном, пользуясь всеми привилегиями маленькой, но гордой страны, которая владеет одним из лучших портов континента и сидит жопой, то есть… э-э-э… простите, городом Южные Уста на транспортной артерии Дара — реке Маржине…
Рамиро запутался в собственных аналогиях и грустно заглянул в кружку.
— Я бы предпочел, чтобы Южный Берег оставался независимым, — серьезно сказал Виль. — Но кто ж меня спросит.
— Ты ведь политический журналист…
— Ну и…?
— В Совете лордов в последнее время только и разговоров об ферворских “испытаниях” на атоллах, которые вообще-то принадлежат Сагаю. Я слежу за новостями.
Виль посмотрел на Рамиро, и взгляд у него был мрачный.
— Подробностей хочешь? Я ничего не знаю.
— А что там знать, все на пальцах ясно. Фервор занимает добрую часть Южного континента. Лестан с ними граничит. Дальше только Алое море, потом делянка правнуков папы Ливьяно, и мы. Большая часть семей Лестана присоединилась к Фервору сразу же после того, как они взорвали эту хренотень. «Во имя древней дружбы». Хотя доселе эта дружба заключалась в том, что жители приграничных селений воровали друг у друга коз. Хотелось бы знать, не воспылает ли той же древней дружбой и Южный Берег?
— Я вроде не пророк.
— Ты вроде владеешь вопросом.
Кто-то тронул Рамиро за плечо. Художник оглянулся — рядом стоял Ньет и по обыкновению ухмылялся. Девчонка маячила рядом, обхватив себя за тощие плечики — по веранде растекалась знобкая сырость. За домами угрожающе громыхнуло.
— Мы пойдем, — сказал Ньет.
— Погоди, куртку возьми, замерзнете.
Рамиро поднялся — в голове мягко ухнуло, свет чуть расплылся — сунул парню свою куртку.
— Там ключи, если что… в кармане, — неизвестно зачем пояснил он. — Виль, пошли внутрь, а то околеем тут. Обсудим… вопросы дружбы.
Заходя в теплое и ярко освещенное нутро кафе, Рамиро оглянулся.
Ньет и Десире как раз шагнули с террасы под ливневые струи, снова громыхнуло, их силуэты выхватило вспышкой молнии.
Одна куртка на двоих, из-под нее торчат четыре трогательные ноги, ладошка Десире сползла на тощую Ньетову задницу…
— Родич твой? — поинтересовался Виль из-за спины. — Лара тебя прикончит, если узнает.
— Угу, вроде того. Может, не узнает.
* * *
Амарела отпустила оруженосца, велела ждать в машине, пошла вперед по широкому, ярко освещенному коридору. Ни души, только два охранника в гвардейских мундирах у темной, резного дерева двери.
Личные королевские покои.
Ни толпы придворных, ни магниевых вспышек, ни возбужденного шума голосов.
Ее шаги негромко отдавались от дубового паркета и тонули в гобеленовых драпировках.
Королевские гвардейцы при виде нее встали навытяжку, поклонились и синхронно распахнули резные створки.
— Ее Величество рейна Амарела.
Она вошла в просторную комнату с огромным витражным окном во всю стену и остановилась, исподволь оглядывая помещение. Братцы Лавенги застыли в картинных позах — младший у окна, спиной к двери; светлая форма авиатора, серебряные волосы по плечам, в левой руке пара перчаток.
Старший в кресле, свободный серый костюм пошит по дролерийской моде, серебряные волосы по плечам, левой рукой подпер щеку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Первый обернулся, второй поднялся, вежливо склонил голову. Близнецы, идентичные отражения, сияющая мечта. Кого послабее мог бы и удар хватить, но она не из таковских. Виделись уже на дневном приеме.
— Герейн, Алисан, — она начала разговор первой. — Рада видеть снова.
— Хороший вечер, госпожа, — вежливо сказал король. Его брат просиял улыбкой, как будто всю жизнь мечтал о встрече.
Задрав хвост, подошла серая тощая кошка, потерлась о голенище.
Герейн протянул было руку, предлагая гостье кресло, но она уже села в другое, не дожидаясь приглашения, вытянула длинные ноги в начищенных сапогах.
На столе лежал раскрытый географический атлас, еще какие-то бумаги, стояла старомодная чернильница с пером.
— Надеюсь, беседа будет непринужденной и закончится к всеобщему удовлетворению.
— И мы надеемся. Принести напитки?
— Нет, спасибо. Я буду краткой.
— Мы слушаем, — Герейн вернулся в кресло, а его брат остался стоять.
Интересно, переодеваются они, когда старшему надоедает королевствовать? «Cэнни, нацепи корону и полезай на трон, у меня сегодня похмелье, побудешь за главного».
— Мы готовы предложить вам землю под заводы и помощь в строительстве, торговые скидки по предоставленному списку и право свободного прохода по Маржине, — без предисловий начала Амарела.
Герейн спокойно смотрел на нее кошачьими серебряными глазами и внимательно слушал.
— Вы вкладываете деньги и ресурсы, как и предлагали.
Молчание. Серебряные глаза мягко отражают свет, словно радужки покрыты изнутри амальгамой. Чудовищное, если вдуматься, зрелище. Не для людей.
Говорят, они триста лет пробыли в Сумерках и не состарились ни на мгновение. Дролери не позволили.
— На таких условиях я готова подписать договор о взаимовыгодном союзе.
Герейн посмотрел на брата, потом вздохнул.
— Условия переменились, — сказал он мягко. — Поэтому я настаивал на частной беседе.
— Я слушаю.
— Ситуация теперь такова, что мы не вполне уверены в безопасности наших инвестиций. Фервор активизировался, Лестан тяготеет к нему, следующая очередь ваша.
А то я этого не знаю, засранец.
— Нам бы хотелось быть уверенными, что этому проекту ничего не грозит. Разрешите начать строительство военной базы и аэродрома рядом с Вьенто Мареро. В таком случае наш союз будет… более весомым.
Вот оно.
— Я понимаю ваши опасения, — довольно резко сказала Амарела. — Но изначально договор выглядел иначе.
— Все меняется.
— Я… должна подумать.
— Рейна Амарела, — голос Герейна звучал мягко и убеждающе. — Соглашение может оказаться выгодным для обеих сторон. Вы обретаете собственное производство. Я знаю, что Марген дель Сур нуждается в развитии промышленности. Нельзя жить только за счет торговых пошлин, не имея своих ресурсов. Южные Уста — свободный порт, но как долго он останется свободным?
— У нас отличный флот. Мой флот.
— А у нас отличные самолеты.
— Другими словами, вы собираетесь использовать нас как щит против Лестана и Фервора. Вам недостаточно баз и аэродромов на Севере? Говорят, что найфрагирский авианосец «Авалакх» несет на себе дарские истребители.
— Без помощи Дара они бы его не построили.
— Герейн, Алисан, — она поднялась и выпрямилась, касаясь пальцами края стола.
Привычный, расшитый серебром воротник адмиральского мундира стиснул шею, дышать стало заметно труднее.
— Так уж вышло, что найлам нечего терять. Их земли бесплодны, Полуночное море холодно, как смерть; без нефти и газа, которые вы из них выкачиваете, они остались бы на уровне средневековья. Даже если их чащобы и каменистые холмы зальют напалмом, ничего не изменится. Но моя земля цветет. Наше море дарит людям богатство испокон веков. Я не могу допустить, чтобы над садами Марген дель Сур летали тяжелые бомбардировщики лорда Макабрина и истребители Лавенгов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
