- Слушаюсь! А с его машиной что делать?
- Машину Мануйлова - ко мне! - Почему-то Рокотову подумалось, что лучше не оставлять машину Савелия возле его дома.
Закончив разговор, Рокотов набрал номер и вызвал кого-то в приемную Богомолова, после чего вошел в кабинет шефа и доложил о происшествии.
- Плохо, совсем плохо, - повторил генерал слова помощника. - Мысли есть?
- Догадки... в основном догадки, Константин Иванович.
- Поделись.
- Думаю, наша группа опоздала совсем на чуть-чуть, - задумчиво проговорил Рокотов, потом хлопнул себя по лбу. - Как же я раньше... Можно, товарищ генерал? - спросил он, кивнув в сторону телефона.
- Конечно!
Полковник быстро набрал номер:
- Пехлеванов? Это полковник Рокотов.
- Слушаю вас, товарищ полковник.
- Когда вы подъехали к месту происшествия, вы не заметили других машин, стоящих или отъезжающих?
- Ни стоящих, ни отъезжавших не было, товарищ полковник! - бодро ответил тот, но тут же добавил: - Хотя, нет... была одна машина.
- Какая?
- "Скорая помощь".
- Что она делала? Стояла или отъезжала?
- Она ехала, - не очень уверенно ответил тот, потом, чуть подумав, виновато признался: - Да, она ехала нам навстречу. - На этот раз голос звучал твердо.
- Капитан, вы же опытный оперативник! Как же вы могли допустить такую ошибку?
- Виноват, товарищ полковник! Мне как-то и в голову не пришло, что "скорая" может быть связана с нашим объектом. - Его голос был таким виноватым, что Рокотову не захотелось сыпать соль на рану.
- Ладно. Хотя бы номер-то осел в памяти?
- Частично. - Капитан виновато вздохнул.
- Хоть что-то. Срочно организуйте поиск.
- Есть!
- Ну? - вопросительно буркнул Богомолов, когда тот положил трубку.
Помощник поведал ему полученные новости.
- Какие соображения?
- Вы помните о необычном оружии, найденном у одного из боевиков?
- Думаешь, что это оружие и "скорая" не случайное совпадение?
- Почти уверен.
- Как думаешь, там не яд?
- Вряд ли, Константин Иванович! Если бы они хотели его убрать, то, скорее всего, действовали бы наверняка, как говорится, с контрольным выстрелом. Зачем с собой труп прихватывать? Скорее всего, выполняли приказ о похищении, а потому - транквилизатор какой, снотворное или наркотик...
- Допустим, вы правы, сунули его в машину и куда-нибудь сейчас везут.
- Здесь, мне кажется, только один путь: за границу.
- Как раз в этом случае путей до ядреной матери, - поморщился Богомолов. Хоть в ближнее зарубежье, хоть в дальнее!
- Может быть, стоит кинуть клич по всем аэропортам и железнодорожным вокзалам?
- И подвергнуть его жизнь опасности? Вряд ли они так легко отдадут его живым. А избавиться от него, неподвижного, в доли секунды: ткнул шприцем с ядом и... Нет, здесь что-то более тонкое нужно придумать.
III
Угон самолета
Богомолов со своим помощником были не так уж и далеки от истины, перебирая варианты возможных действий похитителей Савелия. У этой группы боевиков, созданной лично Тимом Ротом еще в те годы, когда он беспрепятственно находился в России, для переброски человека за границу было отработано несколько почти беспроигрышных ходов.
В свое время сам Савелий Говорков использовал один из них, вывозя из Чечни Мушмакаева: человека приводят в бессознательное состояние и выдают за тяжелобольного, которому требуется срочная операция за границей, оформляются соответствующие медицинские документы, сопровождаемые подлинным заграничным паспортом с визой, - и "гуляй, Вася"!
С Савелием было и того проще: и паспорт, и виза имелись. Оставалось только одно: "уговорить клиента". В полученной ориентировке было открытым текстом сказано, что Сергей Мануйлов очень опасен и ни на какие уговоры не поддастся, а потому его можно переправить за границу, только отключив сознание. В практике этой группы отрабатывались и подобные случаи. Ее руководитель Кирилл Донатович Косаковский, подчиняющийся напрямую лишь Тиму Роту, не сомневался, что выполнит приказ без особых усилий. Косаковский, в прошлом полковник-медик, был уволен из армии "за сексуальные домогательства к младшему медицинскому персоналу".
И он еще легко отделался: все могло закончиться тюрьмой, ибо эти "домогательства" давно уже переросли в откровенные насилия, которых было гораздо больше, чем пальцев на руках и ногах. Тогда-то и встал на его пути Тим Рот, который через доверенных людей подкинул "на бедность" не только следственной группе, но и почти всем пострадавшим.
Когда дело спустилось на тормозах, а Косаковский отделался легким испугом, Тим Рот пристроил его в Министерство здравоохранения, причем в международный отдел. У Тима Рота всегда были очень перспективные планы, и он просто так никогда и ничего не делал: пришел час и для Косаковского. Долг, как известно, платежом красен. Тим Рот доходчиво объяснил ему, что от него требуется, и тот с готовностью согласился. И вскоре доказал свою преданность и полезность Ордену, в результате чего ему было доверено возглавить довольно значительную по численности группу многоцелевого назначения.
Когда ему сообщили о провале группы "чистильщиков", Косаковский сразу понял, что задача очень осложнилась и перебросить "объект" прямым путем до места назначения никто не даст. Он знал, что "стукач" Ордена находится под угрозой, а это означает, что, скорее всего, российским службам известен и адресат. Потому наверняка будут тщательно проверяться все пассажиры лайнеров американского направления. К счастью, у них имеются и другие пути переброски людей, например через Балканы. Правда, воспользоваться документами "объекта" в сложившейся ситуации не удастся, но достать новые - проблем никаких.
Теперь, при осложнившейся ситуации, нельзя терять ни минуты. Российские спецслужбы наверняка возьмут под контроль все аэропорты и вокзалы в ближайшие часы, и тогда нужно будет прятать "объект" до тех пор, пока все не успокоится. Кроме того, в полученной ориентировке особенно подчеркивается, что их "объект" слишком опасен, чтобы дожидаться, пока, не дай бог, закончится действие "хитрой смеси", как назвал ее сам изобретатель. Увы, эта смесь относительно безопасна для жизни человека, только единожды выключая его сознание на шестьдесят часов в зависимости от сопротивляемости организма: во второй раз, если не сделать недельный перерыв, моментально наступает смерть.
Взвесив все "за" и "против", Косаковский приказал ехать в Шереметьево и посадить "больного" на рейс Москва - Будапешт: все необходимые документы их человек передаст прямо в аэропорту: благо имелись заготовленные бланки паспортов с нужными визами и неподдельными печатями, а сделать фотографию и наклеить ее не составляло никакого труда...
Косаковский сидел как на иголках до того момента, пока ему не сообщили, что самолет с "больным" взял курс на Венгрию... Вздохнув с облегчением, он послал телеграмму по условленному адресу: через некоторое время телеграмму прочитает Тим Рот, и его швейцарский счет увеличится на весьма кругленькую сумму.
Летя в самолете, Савелий оставался в бессознательном состоянии и ничего не ощущал. Его мозг был как бы отключен: не было ни сновидений, ни образов, ни мыслей. Казалось, весь полет пройдет мимо его сознания. Эта "хитрая смесь" воздействовала на головной и спинной мозг человека, отключая от памяти первый, одновременно выключая двигательную функцию конечностей. Однако перепад давления сделал свое дело: как только самолет начал набирать высоту и давление резко изменилось, мозг Савелия стал "оживать". Реакция его напоминала воздействие горячего воздуха на нечто замороженное.
Перед его глазами все плыло в какой-то дымке, а сами глаза слезились от рези, словно на зрачках была натянута пелена, а под веками насыпан песок. Сначала он даже не понял, где находится и почему в горизонтальном положении. Слышался мерный звук двигателей. Рядом сидел какой-то парень.
Косаковский был уверен, что "объект" не "проснется" до самого прилета, а там его уже встретит команда "врачей", потому-то и послал сопровождать лишь одного "доктора".
Осторожно посмотрев вокруг и различив кресла и пассажиров, Савелий сообразил, что находится в самолете. Господи, как же он забыл? Он же летит в Нью-Йорк! Летит к своей любимой Розочке! Но почему же он лежит? Еще более скосив глаза, он, к своему удивлению, обнаружил, что лежит на медицинской каталке. Попытался встать, не смог. Попробовал пошевелить ногами и руками, но все оказалось тщетным. Сначала он подумал, что у него переломы, и он, не в силах даже приподнять голову, постарался разглядеть бинты и гипс на ногах и руках, но он весь был укутан в белую простыню.
У Савелия было такое ощущение, словно у него нет тела - только голова, которой он тоже не может пошевелить, поскольку отсутствует шея.
Господи, что с ним? Он ничего не может вспомнить, кроме того, что летит к Розочке. Ничего! В этот момент над ним наклонился тот самый молодой мужчина, что сидел рядом. Почему-то Савелий тут же прикрыл глаза.
