— Так будет не всегда, — сказал Деклан, хмуря брови.
— Разве? Ты создаешь стереотипы, которые будет трудно изменить. Ты начнешь чувствовать себя виноватым, когда перестанешь работать столь усердно.
— Виноватым? — он еще больше нахмурился. — Я ничего такого не делаю, чтобы чувствовать за собой вину, ни в настоящем, ни в будущем, ни в прошлом.
— Я не говорила, что…
— Фирма «Харрис и Купер» процветает. И я обязан этим Джеффу, потому что… — он замолчал на минуту. — Джой, не будем грустить, уделим мороженому внимание, оно того заслуживает.
— Согласна, но мне хотелось бы, однако, чтобы ты закончил свою мысль. Почему ты чувствуешь себя чем-то обязанным Джеффу?
Он пожал плечами:
— Ты придаешь слишком большое значение моим словам. Давай сменим тему.
— Хорошо, — она кивнула.
Это очень важно, размышляла она. Джой стала смутно кое о чем догадываться. Что тревожит Деклана в его отношении к покойному Джеффу? Деклан считает, что обязан ему успехом фирмы, но отказывается говорить об этом. Почему?
Они съели мороженое, вымыли чашки и вернулись в гостиную. Деклан принялся изучать кассеты.
— Выбери что-нибудь, — предложила Джой, усаживаясь на диван.
Чем больше она вглядывалась в Деклана, тем больше ей казалось, что он наполняет собой комнату всю, до малейшего уголка. Каждый дюйм его великолепного тела вызывал в ней дрожь, она чувствовала упоительный аромат его мыла и крема для бритья. Джой заметила, что кончики его волос все еще влажные, видимо, от душа, который он принял после физических упражнений. Появление Деклана было для нее совершенно неожиданно, сердце Джой бешено колотилось.
Мягкая, мечтательная музыка поплыла в воздухе. Деклан обернулся, и его глаза встретились с глазами Джой. Невидимые нити притягивали его к ней, заставляя придвигаться все ближе и ближе. Он медленно подходил к ней, во взгляде мерцала магическая загипнотизированность.
— Я занесу это в тетрадь, — сказал он, останавливаясь перед ней. — Я напишу, что поцеловал, и очень крепко поцеловал Джой Барлоу.
Он опустился на диван рядом с ней.
— Правильно, доктор Барлоу?
— О… ну… я…
— Правильно, Джой?
— Правильно, — слово сорвалось с губ Джой легким дуновением.
Скользящим движением он положил руку ей на затылок и накрыл ее губы своими, его язык встретился с ее языком в уютной темноте рта. Она обвила его шею руками и закрыла глаза. Музыка продолжала плыть по гостиной. Их поцелуй наполнялся страстью. Жар стремительным потоком захватил Джой, прервав дыхание и вызвав прилив крови.
Она ощущала жизнь, биение плоти и различия между мужчиной и женщиной, между Декланом и собой. Она никогда прежде не чувствовала себя так, никогда прежде не испытывала такое непреодолимое желание, смешанное с неподдающимися описанию эмоциями. Нежное мурлыкание само собой раздалось в ее горле. Деклан застонал, услышав этот чувственный звук. Он приподнял голову, чтобы передохнуть, затем снова его губы слились и растворились в поцелуе на ее губах. Он убрал руку с затылка Джой и привлек ее ближе к себе.
Рай и ад, подумал он как в тумане. Джой была раем в его объятиях, его тело томилось от желания. Жар в его венах походил на марширующих прямо из ада солдат. Он должен был перестать целовать ее прежде, чем потеряет над собой контроль. Он должен был остановиться.
Деклан поднял голову, но не смог что-либо сказать. Он ждал, когда его дыхание замедлится. Джой открыла глаза и встретила его взгляд. Музыка оборвалась.
— Это… — начал Деклан, но закашлялся. — Это мой намек на то, что я ухожу.
Еще ему удалось улыбнуться:
— Мы увидимся завтра? Ты сказала, что мы продолжим борьбу со стрессом в пятницу.
— Ты можешь прийти ко мне в четыре?
— Да. Я приду, — он поцеловал ее. — Я непременно приду, — повторил он. — Спокойной ночи, Джой.
— Спокойной ночи, Деклан.
Она повернулась, чтобы посмотреть, как он уходит, затем откинула голову назад. Ей предстояла бессонная ночь, она снова будет ворочаться и метаться.
На следующее утро в девять часов Джой опустилась в кресло позади своего стола. Не совсем искренняя улыбка Джеймсу исчезла с ее лица.
Если бы кто-нибудь знал, думала она печально, что она едва могла встать сегодня с постели из-за боли в ногах! Она с трудом двигалась. И ей следовало бы думать о чем-нибудь другом, кроме как о своей агонии — о Деклане.
Нет, сказала она себе, хватит, мозг достаточно измучен мыслями о мистере Харрисе. Из-за них она как в дурмане. Ей нельзя больше задерживать свое внимание на нем.
Легенда о голубой луне, подумала она вдруг. Да, конечно, замечательная легенда! Она забыла позвонить в библиотеку, чтобы узнать, когда ожидается следующий восход голубой луны. Джой извлекла статью из сумки, взяла телефонный справочник и стала перелистывать его страницы. Больные мышцы ног сразу же были забыты.
Деклан стоял в коридоре за дверью кабинета Джой и невидящим взглядом смотрел на табличку с ее именем на деревянной двери. Он пришел раньше назначенного часа, потому что было бесполезно оставаться ему в офисе. Думать о работе он был не в состоянии. Деклан никак не мог сосредоточиться, его мысли были только о Джой.
У него никогда в жизни не было еще женщины, которая бы так поглотила его мысли, как это сделала Джой. Из-за нее он чувствовал себя потерпевшим кораблекрушение моряком, но желал ее, как никакую другую женщину.
Он нахмурился и вошел.
— Добрый день, мистер Харрис, — сказал Джеймс приветливо. — Доктор Барлоу ожидает вас, но я не стану вас сопровождать, вы ведь не пациент.
— Прекрасно.
Он прошел в небольшой холл. Дверь в кабинет Джой была приоткрыта. Деклан вошел в кабинет и закрыл дверь, и затем лишь он увидел Джой. Сердце громом застучало у него в груди. Она стояла лицом к нему. Освещенный аквариум с тропическими рыбками позади был ей интригующим фоном. Одета она была в легкий свитер в диагональную полоску чисто голубого цвета. Голубая юбка плавно облегала ее бедра, расширяясь книзу и мягко спадая складками ниже колен. Ее волосы были стянуты на затылке, как обычно, а глаза казались больше и темнее. Деклан думал как в легком тумане. Губы Джой манили его.
«Деклан, Деклан, Деклан», — гудело в голове Джой. Он пришел. Он здесь. Наконец-то он здесь. День прошел с мучительной медлительностью, она ждала. Секунда за секундой. Биение сердца за биением. Она так долго ждала этого момента.
В темном костюме, чистой белой рубашке и темном галстуке он был великолепен. Его глаза походили на изумруды, густые волосы были темной ночью. А его губы! О, как хорошо она помнила ощущение и вкус его чувственных, мягких губ!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
