— Только помни. — строго предупредила она саму себя, — возможно, он и выглядит как бог, но имеет все повадки акулы!
На следующее утро, встав, Сейбл съела бутерброд и выпила две чашки кофе вместо одной, как обычно. Затем принялась за домашнюю работу. Квартиру убирала приходящая прислуга, но Сейбл надо было кое-что постирать.
Через полчаса она развернула субботнюю газету и погрузилась в скучный процесс поиска жилья, но вскоре зазвонил ее мобильный. Нахмурившись, она взяла телефон.
— Мне только что позвонили Брауны, — послышался голос ее босса, Марка Расселла. В тоне его явно звучало предостережение: ей может не понравиться то, что она сейчас услышит.
Сейбл нахмурилась, в желудке у нее екнуло. Брауны были семейной парой, которая предоставила им особняк для аукциона.
— И?..
— У них плохие новости: они не могут больше сдавать нам зал.
Ужаснувшись, Сейбл сделала глубокий вдох.
— Но нам предложили другое место — гораздо лучше!
Вздохнув с облегчением, пусть впереди ее и ждала непредвиденная работа по переезду, которую надо было сделать за неделю, Сейбл спросила:
— А чей это дом? Где он находится?
— Кейн Джерард предложил воспользоваться его имением в Махуранги.[2] — Голос ее босса был очень довольным. — Для нас не может быть ничего лучше!
Сейбл помертвела, гадая о том, как это могло произойти.
— От нас до Махуранги час езды, — не думая, возразила она. — Согласятся ли люди ехать так далеко?
— Конечно, особенно потому, что они смогут полюбоваться прекрасными старыми зданиями, сохранившимися в этой части Новой Зеландии. Усадьба Тотара-Бей просто восхитительна! И, кроме того, всех притягивает имя Кейна Джерарда. Это очень изысканно. — Последние слова Марк произнес со смаком, будто сделал первый глоток превосходного вина.
Кейн Джерард вращался в высших кругах мирового бизнеса, и амбициозные, стремящиеся к высокому статусу люди могли в этот вечер полностью прочувствовать свою принадлежность к элите. Заявки на участие в аукционе уже подали сто пятьдесят человек, но эта новость наверняка привлечет гораздо больше народу.
Придав своему голосу энтузиазм, Сейбл сказала:
— Да, конечно. Мы можем организовать туда автобусы. — Она схватила ручку и стала записывать. — Можно обратиться в компанию «Флит лайн». У них прекрасные автобусы. Предоставьте это дело мне.
— Кейн оставил мне контактный телефон. — И Марк неспешно продиктовал его. — Я понимаю, что у тебя теперь будет много организационной работы, поэтому можешь не появляться в офисе. А я свяжусь со страховыми агентами и охранной службой.
Через пять минут Сейбл положила телефонную трубку и бездумно уставилась в пространство. И лишь звонок городского телефона заставил ее пошевелиться.
— Алло, — произнесла она отстраненно.
Послышался удивленный голос Кейна Джерарда:
— Надеюсь, я тебя не разбудил?
— Нет.
— Полагаю, Расселл тебе все рассказал?
— Да.
— Могу отвезти тебя в это место, чтобы ты могла осмотреть его.
Сейбл совсем не хотела ехать туда вместе с Кейном, но у нее не было выбора. Она вежливо ответила:
— Спасибо, это будет очень любезно с твоей стороны.
— Когда?
— Может быть, сегодня утром?
— Я заеду за тобой через полчаса.
— Один вопрос. Есть ли в Тотара-Бей большая лужайка, где могли бы разместиться человек… двести?
— Да, — сказал он, и этот лаконичный ответ пресек другие ее вопросы.
— Хорошо, я буду готова.
Торопливо взглянув на отложенные в сторону газеты, Сейбл положила трубку. «Завтра обязательно позвоню по оставшимся объявлениям», — пообещала она себе.
Она взглянула на себя в зеркало. Надо что-то сделать с темными кругами вокруг глаз, скрыть следы бессонной ночи.
Когда приехал Кейн Джерард, она была уже готова и села в его машину прежде, чем он успел выйти из нее.
Внутренне сжавшись, Сейбл одарила его самой холодной улыбкой, какую только могла изобразить, и мило произнесла:
— Спасибо, это очень любезно с твоей стороны.
Кейн тронулся, сильными руками уверенно держа руль, и выехал с парковки.
— Не стоит благодарности, — с легкой иронией произнес он. — Я уезжаю на континент на пару дней, поэтому будешь общаться с моей экономкой. У тебя есть машина?
— Нет, — неохотно призналась Сейбл.
Он удивленно вскинул брови:
— Думаю, что автомобиль просто необходим для подобного рода дел.
— Только в случае, если работать за городом, — безучастно возразила она, — а я всегда работала в Окленде. В городе полно автобусов и такси.
— Марк Расселл сказал, что ты обладаешь прекрасными организаторскими способностями.
Голос его звучал удивленно, будто до этого он считал, что организация мероприятий была каким-то пустяковым хобби, но Сейбл почему-то не разозлилась.
— Надеюсь на это. Предстоящая работа явится для меня настоящим испытанием.
— Уверен, ты прекрасно справишься с задачей, — учтиво сказал он.
Воспоминание об их поцелуе незримо витало между ними. Сейбл уже стала думать о том, не специально ли Кейн провернул этот переезд выставочного зала в свою усадьбу? Но она тут же отмела от себя это предположение. Марк упомянул о том, что Брауны, замечательная пара, получили какое-то плохое известие. Иногда случайное стечение обстоятельств бывает похоже на преднамеренный злой умысел…
В салоне автомобиля повисло молчание, и Сейбл не хотела его нарушать.
Немного погодя машина свернула с шоссе на узкую дорогу, петляющую вдоль берега. Между скал поблескивало море, затем они увидели устье реки и, в конце концов, после пятиминутного спуска среди вековых лесов выехали на такой яркий солнечный свет, что Сейбл заморгала глазами.
Надпись на воротах была лаконичной: «Тотара-Бей». Они поехали сквозь роскошный сад, и Сейбл вспомнила свой наивный вопрос о величине лужайки. «Неудивительно, что Кейн изумился ему», — усмехнулась она про себя. Окруженные деревьями лужайки, казалось, уходили в бесконечность, растворяясь в сверкающем солнечном свете.
У Сейбл перехватило дыхание, когда она увидела дом. Большой, со строгим белым фасадом и серой крышей, он был классическим воплощением поместья. К своему ужасу, Сейбл почувствовала, как странные, давно забытые слезы наполнили ее глаза, поэтому ей пришлось поморгать, чтобы не выдать себя.
Когда они подошли к входной двери, у нее возникло ощущение, будто она пришла домой. Эмоции, спрятанные глубоко внутри, стали вырываться наружу: неизбывная детская жажда уюта и защищенности, красоты, стабильности и спокойствия — всего того, о чем она мечтала, когда росла.
