– Вы были очень храбры. И хладнокровны.
– Хотите сказать, я так паниковала, что просто окаменела?
Он присел на подлокотник кресла.
– Простите, что вам пришлось пройти через это. Обещаю, ничего подобного с вами больше не случится. Я очень осторожен! И сделаю все, чтобы обезопасить то или иное место, прежде чем вы на него наброситесь.
– Я ни на что не набрасываюсь, – бросила она.
– Разве? Мне пришлось остановить вас, когда вы хотели сами войти в здание.
– Я не знала, что там могут водиться змеи.
– Тем больше причин для нас держаться вместе.
– Трудно быть ближе, чем сейчас, – хмыкнула она. Но да, они должны держаться вместе, и, судя по веселым глазам Хуана-Карлоса, он того же мнения.
Мысль о том, что он будет спать чуть дальше по коридору, пригасила смех.
Алкоголь уже подействовал на Порцию, она немного утратила способность связно мыслить.
Она поставила стакан, глядя на янтарную жидкость. Нужно взять себя в руки. Велико искушение испытать вожделение к королю.
– Думаю, все будет в порядке. Каковы планы на завтра?
Он немного подумал.
– Завтра поедем верхом. Я хочу проверить одну местность, где джип не пройдет.
– А лошади проедут?
Он кивнул:
– Лошади прибыли сегодня днем. Эдуардо и Луис поставили их в конюшню.
– Вы обо всем позаботились, ваше величество.
– Хуан-Карлос.
– Простите, – улыбнулась она, – все еще не могу привыкнуть.
Он пожал плечами. До нее дошло, что она нуждается в стене между ними, чтобы напомнить себе, кто он. Лучше думать о нем как о монархе. Не как о мужчине.
– Проголодались? – спросил он.
Она была рада, что он переменил тему.
– Немного.
Было уже начало седьмого, а она до сих пор не подумала о еде.
– Подождите здесь, я сейчас вернусь.
Он направился в кухню. Она услышала шорохи и стук открываемых дверок шкафов. Но потом отвлеклась, завороженная пляской огня.
Хуан-Карлос вернулся с тарелкой деликатесных сыров, кистью темно-красного винограда и батоном.
– Надеюсь, это утолит ваш голод. Если нет, могу поджарить бифштексы и запечь картофель.
– Нет, все прекрасно. Вряд ли я смогу съесть больше.
– Хотите посидеть у огня?
– Да.
Она схватила вязаное покрывало с бахромой, висевшее на диване, и расстелила перед камином.
Хуан-Карлос дождался, пока она сядет, и отдал тарелки, прежде чем сесть лицом к ней.
– Все прекрасно! – воскликнула она, расставляя посуду.
Мерцающие огоньки окутали их теплым ореолом света. Она откусывала мелкими кусочками сыр и хлеб. Здесь, на много миль от города, так спокойно.
Она потянулась к винограду, и их руки столкнулись. Пальцы соприкоснулись. Порция подняла на него глаза. Хуан-Карлос смотрел на нее, словно запоминая, как она выглядит в этот момент. Ее сердце забилось сильнее. Их взгляды на секунду встретились. Она оторвала несколько ягод и сунула в рот.
За окнами дул ветер, настолько сильный, что дребезжали стекла в окнах. До нее донеслось ржание лошадей, и она представила, как те стоят в стойлах. Сколько времени прошло с того дня, когда там последний раз стояли лошади? Она надеялась, что ветер не испугает животных.
– Что? – спросил Хуан-Карлос.
– Хотелось бы знать, все ли в порядке с лошадьми. Стены конюшни обветшали.
– Я собирался проверить их после того, как вы ляжете.
– Я бы хотела посмотреть на них.
Он втянул воздух в легкие и кивнул, словно убеждая себя согласиться:
– Тогда пойдем вместе.
В одной руке Хуан-Карлос сжимал фонарь на батарейках, в другой – ладонь Порции. Он не планировал сегодня проводить с ней больше времени.
Обнимая ее трясущееся тело и утешая после истории со змеей, он ощутил неведомое раньше чувство собственника. Хотел защитить ее от всяческого зла, уберечь, но, когда она растаяла у него на груди, а трогательные слезы промочили рубашку, душу Хуана-Карлоса словно ранили. Он мог бы держать ее много часов, не уставая, но они по-прежнему в поисках сокровищ, и он проклял чертово обещание, данное ей. А теперь отчаянно мучается, придумывая, как уговорить ее остаться на Алме. Он от души надеялся, что сумеет сдержать обещание.
Сегодня он планировал избегать ее. Может, выпить немного с Эдуардо и Луисом или проехаться верхом, да просто подождать, пока Порция заснет, и уже тогда подняться к себе. И все же не мог отказать ей в просьбе прогуляться к конюшням.
И вот теперь, скрипя зубами, он шел рядом с ней под звездами. Конюшни находились недалеко. Хуан-Карлос строго приказал телохранителям наблюдать за ними, не показываясь на глаза. Они где-то здесь.
Ночной воздух становился прохладнее. Порция, несмотря на куртку, обхватила себя руками. И должно быть, пару раз вздрогнула.
– Замерзли?
– Да, но все в порядке. В моих жилах течет скандинавская кровь. Холодная погода меня не беспокоит.
Хуан-Карлос поежился. Большую часть жизни он провел в Майами. И во Флориде. В Алме температура редко опускается ниже ноля. Он вполне мог вынести холодную погоду, но не слишком ее любил.
– Мне сказали, что холоднее здесь не бывает.
– Мне больше всего неприятен ветер, – призналась она.
И тут, словно по заказу, с воем налетел порыв северного ветра. Она снова вздрогнула, и он, повинуясь порыву, обнял ее за плечи и привлек к себе.
Она взглянула на него:
– Спасибо, что согреваете меня.
– Да, ваше величество. Все для короля!
На ее губах играла шутливая улыбка.
Он рассмеялся.
Наконец они добрались до конюшни.
– Хотите, чтобы я вошел и проверил, нет ли змей?
Она перевела дух и оглядела темное здание.
– У меня такое чувство, что внутри безопаснее, чем снаружи.
Тут она права. Здесь полно диких животных. Волки, дикие кабаны и рыси часто встречались в этой местности.
– Только держитесь ближе ко мне.
– Кинжал все еще с вами?
– Конечно.
– В таком случае вы не сможете от меня отделаться.
– Я и пытаться не стану, – честно ответил он.
По ее телу словно пробежало электричество. Его ненавязчивые комплименты творили с ней совершенно безумные вещи. Из груди Порции вырвался судорожных вздох.
– Что?
– Ничего. Просто задумалась.
Джасмин бы от души посмеялась над этим! Порция дошла до того, что пользовалась терминами из любовных романов, чтобы описать красивого, благородного Хуана-Карлоса Салазара II, короля Монторо.
Он сжал ее руку и повел в конюшню. Этот покровительственный жест с новой силой возбудил ее.
Фонарь освещал примерно пять футов дорожки перед ними. Место было более сырым и холодным, чем она надеялась, а это вредно животным. Хуан-Карлос поднял фонарь выше, и она увидела четырех лошадей. Красавцы!
Они оказались достаточно любопытными, подошли к воротцам стойл. Хотя Порция бывала здесь раньше, все же увидела, какую работу проделали сегодня, чтобы укрепить стены. В стойлах лежали свежие охапки сена. Дыры в стенах были заколочены. Хуан-Карлос знал, как все должно быть сделано.
– На них попоны! – воскликнула она.
– Чтобы не замерзли. Я приказал Луису. Похоже, им достаточно тепло, верно?
– Да, – облегченно улыбнулась она. – Теперь мне легче. Они поразительные создания верно? Они ваши? То есть принадлежат дворцу?
– У нас не было времени закупить лошадей. Перевозка требует времени, но когда-нибудь у нас будет конная гвардия. Эти лошади вот уже два дня принадлежат лично мне. Меня заверили, что они смирные и на них можно положиться. Я еще не ездил на них. Завтрашний день будет хорошим испытанием.
– Для них или для вас?
Он вскинул брови.
– Может, для всех нас.
– Может быть, – согласилась она. – Я не могу похвастаться глубиной знаний, тем не менее люблю животных. Как их зовут?
– Пойдемте, я вас представлю.
Они подошли к первому стойлу. Под ногами хрустела солома.
– Это Хулио. Мерин-двухлетка андалузской породы.
Хуан-Карлос показал на гладкую лошадь цвета маренго с гривой и хвостом насыщенного черного цвета.
– Лошадь королей, – кивнула она.
– Да, я слышал, о них так говорят.
– Потому что они сильные и надежные?
– Потому что умные и покорные.
Она посмотрела на коня. Великолепен.
– Покорные?
– Не такие горячие, как чистокровки. Он будет моим конем.
Хулио был высоким и поразительно красивым. Его черные глаза с любопытством наблюдали за ней. Она осторожно подняла руку, он подобрался ближе. Порция восприняла это как приглашение погладить его морду.
– Вот так, мальчик! Мы с тобой будем хорошими друзьями, – проворковала она.
В Лос-Анджелесе она в свободное время работала волонтером по спасению животных. Ее образ жизни и плотный график не позволяли завести собственного любимца, а потому нравилось посвящать свое время несчастным животным.
– Вы умеете с ним обращаться.
Она коснулась щекой холодного носа Хулио, тот с готовностью уткнулся ей в шею с такой силой, что она отступила, пошатнулась и хихикнула.
