Кроме сего, указывают и на кладбище дикого народа, жившего в древности на Двине в Хаврогорском приходе, ниже церкви, в трех верстах, близ деревни Корзовых, находящейся возле Двины, за ручьем. Там высыпаются из горы человеческие кости необыкновенной против нынешнего народа величины.
Яг-морт
В отдаленной древности, когда еще на берегах Печоры и Ижмы рассеянно жили полудикие чудские племена и, не зная хлебопашества, питались от промысла зверей и птиц, когда они еще поклонялись деревянным и каменным богам, в дремучем лесу, окружающем одно из чудских селений, появился человек необыкновенный. Ростом он был не ниже сосны, по виду и по голосу дикий зверь. Лицо, обросшее черною, как смоль, бородою, глаза, налитые кровью и дико сверкающие из-под густых бровей, косматая одежда из невыделанной медвежьей шкуры. Таковы приметы этого человека, которого туземцы называли Яг-мортом (лесным человеком). Никто не знал ни роду, ни племени Яг-морта, никто не ведал, откуда появился он между чудскими жилищами. Яг-морт ни с кем из туземцев не имел общения; он жил в глубине лесных трущоб, рассеянных по берегам Кучи, и появлялся между людскими жилищами только для грабежа и убийств. Робкие чудинцы избегали всякой с ним встречи. Одно имя Яг-морта наводило страх на окрестных жителей. Женщины пугали им детей своих, распевая:
– Яг-морт высок, как добрая ель, Яг-морт черен, как печной уголь. Не плачь – замолкни: Яг-морт придет, станешь плакать – съест.
Яг-морт уводил, резал скот, похищал жен и детей, часто, без всякой причины, убивал встречного и поперечного. Выведенные из терпения злодействами разбойника, чудинцы старались всемерно погубить его; ловили его, как дикого зверя, строили засады, но ничего не помогло. Хитрости противопоставлял он хитрость; открытая схватка была не по силам робким туземцам. Размах вражеского топора был ему нипочем; удары копий отражал он своею палицей, а стрелы отскакивали от косматой груди его. Вдобавок Яг-морт слыл в народе великим волшебником: в воде не тонул и в огне не горел. Падеж скота, бездождие, безведрие и, вообще, все физические бедствия, и даже некоторые явления природы: помрачение светил, борьбу стихий, чудь приписывала волхвованиям его же.
Раз у одного из чудских старшин внезапно исчезла единственная дочь – прекрасная Райда, краса всей чуди. Родные и жених ее выходили все окрестные селения, но не могли отыскать ее, – кликнули клич, созвали народ на совещание. Все единогласно утвердили, что – весеннему цвету Райды нельзя так рано увянуть, что если она утерялась, так это непременно должно быть делом рук злого Яг-морта; он позавидовал цветущей красе Райды; он похитил ее и увлек в свою звериную берлогу.
– Горе нам, – промолвили старики, – нет суда на Яг-морта! Мы ничего не можем против могучего чародея! Райда погибла!
Но таким решением не удовольствовались молодой жених Райды и соискатели ее руки. Они снова кликнули клич, собрали несколько десятков самых удалых молодцов и решили: во что бы то ни стало отыскать жилище Яг-морта, схватить его живого или мертвого, погубить, сжечь окаянного чародея, хотя бы самим погибнуть! Ратники, вооруженные стрелами, копьями, топорами, копоригами (род копача), вилами, отправились против злодея. Потеряв несколько суток в тщетных поисках Яг-морта, они пошли на хитрость; засели в густом лесу, на угорье реки Ижмы, близ тропинки, по которой обыкновенно проходил разбойник. Дождались: видят – Яг-морт переходит вброд реку Ижму, прямо против того места, где они притаились, и, кажется, прямо идет на них. Чудинцы поневоле должны были сделаться храбрыми: окружили разбойника со всех сторон, и завязалась ожесточенная битва. Яг-морт долго, с яростью отбивался от многочисленной толпы озлобленных противников; палица его разражалась смертью над головами чудинцев, огромный топор его упился их кровью. Он многих положил на месте, но наконец сам изнемог: усталость, раны обессилили его, он пал на землю, обагренную кровью своих победителей. Торжествующие чудинцы схватили Яг-морта, отсекли ему руки, но оставили живого, грозили отрубить голову, если он не откроет им своего жилища, и обессиленный великан-волшебник должен был покориться воле своих победителей; он повел их далее в самую чащу леса, где в высоком берегу реки Кучи выкопана была огромная пещера, служившая убежищем Яг-морта. Близ пещеры, на большой груде разного хлама и костей, лежал полуистлевший труп человеческий. Это были обезображенные останки прекрасной некогда Райды, погибшей жертвой лютого разбойника.
В глубине пещеры чудинцы нашли множество разной добычи, сложили все в кучу и сожгли, а страшный притон Яг-морта засыпали землей, забросали каменьями, заклали бревнами; потом привели обратно своего пленника на то место, где он попался им в первый раз, – отрубили ему голову, в спину забили осиновый кол, чтобы он не ожил, труп его закопали в землю в том самом месте, где ныне находится холмик, слывущий в народе могилою Яг-морта. По другому же сказанию, Яг-морта сожгли живого, и пепел его зарыли в землю.
Чудь в землю ушла
Чудь в землю ушла, под землей пропала, живьем закопалась. Сделала она это, по одним, оттого, что испугалась Ермака, по другим, оттого, что увидела белую березу, внезапно появившуюся и означавшую владычество белого царя.
* * *
Дева – правительница чуди
На городище Дивьей горы жила дева, управлявшая чудским народом и отличавшаяся умом и миролюбием. В хорошие дни она выходила на вершину горы и сучила шелк. Когда же веретено опрастывалось, то она бросала его на Бобыльский камень, лежащий на противоположном берегу Колвы, прямо против Дивьей горы.
(И. Кривощеков)Сокровища погибшей чуди
Чудские жители, видя неизбежную гибель от разбойников, собирались в одно место, вырывали громадную четырехугольную яму, куда сносили все свои сокровища, а над ямою устраивали род хаты, на столбах.
В ожидании мучителей собирались на верху хаты и ожидали своей участи. А завидев разбойников, проворно подсекали столбы внизу и, падая с хатою на свои сокровища, погибали при каких-то приговорах.
После такой их гибели сокровища не отыскивались.
(«Живая старина»)Береза
Некоторые из древних чудских народов обитали в таких местах, где было очень мало лесов, а берез в них и вовсе не находилось. Наконец, увидели они не только в степях, но и вблизи своих жилищ возрастающие березки. Дерево, покрытое белой корою, привело чудь в несказанный ужас. Волхвы рассказывали, что это предвещает завоевание их земли белым царем, потому что белое дерево переселилось к ним из его владений.
(А. Бурцев)О дивьих людях
Дивьи люди живут в Уральских горах, выходы в мир имеют через пещеры. В заводе Каслях, по Луньевской железнодорожной ветке, они выходят из гор и ходят между людьми, но люди их не видят. Культура у них величайшая, и свет у них в горах не хуже солнца. Дивьи люди небольшого роста, очень красивы и с приятным голосом, но слышать их могут только избранные. Они предвещают людям разные события. Рассказывают, что в селах Белослудском, Зайковском и Строгановке в полночь слышится звон; слышали его только люди хорошей жизни, с чистой совестью. Такие люди слышат звон и идут на площадь к церкви. Приходит старик из дивьих людей и рассказывает о событиях и предсказывает, что будет. Если приходит на площадь недостойный человек, он ничего не видит и не слышит.
(Н. Ончуков)Предания о панах
(Из собрания Н. Ончукова)
Про панов
Когда Гришка Отрепьев воцарился, то Марина приказала ему звать в Москву поляков. Открыто им въезжать в город было нельзя, и поляков стали возить в бочках, по три-четыре человека в бочке. Много ли, мало ли навозили, но один раз везли на санях бочки с поляками по Москве, а навстречу шел дьячок к заутрене благовестить. Увидел бочки и спросил: «Что везете?» – «Мариново придано». Дьячок ударил посохом по бочке, поляки и заговорили.
Дьячок побежал на колокольню и стал звонить в набат. Кинулся народ, и поляков перебили. Те поляки, что были привезены раньше, испугались и убежали из Москвы. Бежали куда глаза глядят, часть добежала до Выгозера, поселилась на одном острове, и устроила городок, и стала грабить народ.
Койка и паны
На Деревенском наволоке жил <…> один житель – Койка. Паны-разбойники с Койкой ознакомились, к нему въезжали и Койку пока не трогали. Но полякам не нравилась жена Койки, злая и зубатая старуха. Вот они и собрались убить ее. Койка как-то ушел в лес, паны понаехали, а старуха догадалась, забилась под корыто и лежит. Паны искали-искали, не могли найти и говорят между собой: «Куда к черту девалась эта зубатая старуха!..» Старуха под корытом и не вытерпела: «Да, я словцо против слова ответить знаю». Паны вытащили старуху из-под корыта и убили.
