заказах не спрашивал. Странно-странно…
Растревоженная мыслями, я вышла во двор. Обследовать тут все не успела, а надо бы посмотреть, что еще есть полезного. Может, удастся раздобыть дрова для камина и садовые инструменты. Вон и маленький сарайчик.
– О чем задумалась, Танита? Чего без дела слоняешься?
Я повернулась на голос. Над забором маячила голова тетки Свэньи. Со своим ростом соседка не могла дотянуться так высоко, а значит, стояла на садовой табуретке или небольшой лесенке. Караулила меня, что ли?
– Ох, тетя Свэнья. Доброго дня вам, – я вздохнула. – Да тут гость какой-то приходил, я его не знаю. Вы, случайно, не видели?
– Случайно видела, – ответила она с ехидным прищуром. – К Малкольму иногда заходил, а зачем – не знаю.
Получается, у ювелира с блондинистым липучкой были какие-то дела? И он заглянул по старой памяти. Ладно! Нельзя, в конце-концов, быть такой подозрительной. А то умом тронуться можно.
– Ты чего в одном и том же ходишь, а, Танита? – спросила любопытная тетушка. – Вроде с сумками приехала. Должна быть модная столичная штучка.
Ничто от нее не укроется! Не говорить же, что нет у меня больше одежды. А это платье уже постирать пора, да и самой принять ванну не помешает.
– Не хочу расставаться со своим любимым платьем.
– Может, тебе просто нечего надеть?
Тетка Свэнья чуть склонила голову к плечу и испытующе поглядела на меня. А может, признаться? Сказать, что вещи украли в пути или что-то в этом роде. Слабовольный голосок нашептывал, уговаривал поныть, чтобы меня пожалели. И помогли.
Наступив ему на горло, я заявила:
– И опять вы обо мне плохо думаете.
– Ладно-ладно, не кипятись, – она пошла на попятную. – Ты что там, дом привела в порядок или как? Чем полдня занималась?
Понимая, что допроса не избежать, я терпеливо перечислила все, что успела сделать, а потом добавила:
– Можете на чай зайти, я как раз вишневый пирог испекла.
И он вышел даже съедобным. Правда, тесто на мой вкус было суховато.
– Ладно. Сейчас с розами закончу и приду, – соседка заторопилась. – Обсудим, как с Вардой и Тимошем быть. Навестить бы детишек, обнадежить. Они обрадуются, когда узнают, что скоро домой.
– Ага… – протянула и потерла висок. Это будет хорошая возможность спросить про документы. Просто так, под честное слово, мне ведь двойнят не отдадут?
А пока я заглянула в сарай. Ничего особенного: внутри пыль, паутина, лопата с топором, в углу аккуратно сложены дрова. Повезло так повезло! Теперь знаю, где их взять, если надумаю камином греться. Главное пожар не устроить.
Пока дожидалась тетку Свэнью, согрела еще воды для чая и заглянула в шкаф с женскими вещами. Вчера мне приглянулась коричневая юбка с высокой талией и мягкими складками. Чуть длинновата, но можно подшить, чтобы по земле не волочилась.
Хлопнула входная дверь, и послышались шаги соседки.
– В гости с пустыми руками не ходят, – она протянула корзинку. – Я все равно не пользуюсь, а тебе пригодится.
Глава 6
Это напоминало наборы, которые дарили у нас на восьмое марта. Небольшая плетеная корзина с лиловым бантом на ручке, букетик из сушеной лаванды, мягкая светлая стружка на дне. И содержимое – такое нужное, я бы полцарства за него отдала!
В тонкую бумагу было завернуто мыло: четыре бруска. Я по очереди развернула каждое, потом не удержалась и вдохнула цветочно-ягодные ароматы.
– Просто прелесть! Настоящее мыло ручной работы, – я расплылась в улыбке.
– Конечно, ручной. Какой же еще? – удивилась тетка Свэнья. – Зятек принес, но меня раздражают такие запахи. Еще тут цветочки какие-то, семечки, не люблю эту ерунду.
Милая традиция передаривать подарки существует во всех мирах! Этот факт меня нисколечко не обидел и не смутил. Напротив, было очень приятно. Тетя Свэнья будто прочла мои мысли.
Я отнесла корзинку в ванную, потом в одиночестве наслажусь купанием. Надо бы отблагодарить, да и задобрить соседку не помешает.
– Вы знаете, у меня для вас тоже есть небольшой презент. Я ведь уже говорила, что немного смыслю в ювелирном деле.
– Да зачем мне какие-то побрякушки? – отмахнулась она. – Старая я уже.
– Ну что вы, каждой женщине иногда надо радовать себя. Хотя бы для настроения. Сейчас, погодите минутку, я скоро вернусь!
Усадив Свэнью на диван в гостиной, я забежала в мастерскую и открыла сумку со своими сокровищами. Мне казалось, ей подойдет что-то крупное, но без лишних финтифлюшек. Вот, например, подвеска с аметистом. Фиолетовый камень с белыми прожилками был обрамлен узорным кастом – пояском, который удерживал его в гнезде. А с обратной стороны была выпилена роза. Если правильно поняла, это любимые цветы соседки, ей должно понравиться.
Налет патины на меди придавал эффект благородной старины. Окисляясь, металл темнел на воздухе, но у меня в запасе были разные способы, чтобы добиться этого быстрее. Я покупала пузырьки с художественной патиной: голубой или зеленой. Или держала украшение над парами нашатырного спирта, а после подчеркивала рельеф украшения полировкой.
Подарок я положила в черный бархатный мешочек и гордо протянула его тете Свэнье.
– Ну выдумала тоже, – она привычно заворчала, развязывая тесемки и извлекая кулон. Кажется, соседка даже немного смутилась.
Подвеска легла на смуглую ладонь, Свэнья покрутила ее так и эдак, внимательно рассмотрела аметистовые бусины, которые украшали цепочку. Конечно, заметила и розу на обороте.
– Это что, ты сама делала? – она подняла на меня удивленный взгляд.
Я кивнула.
– Как думаете, жительницам Керлига понравятся подобные вещицы? У меня с собой есть запас украшений, я собираюсь продать их и заработать денег на первое время. А давайте померяем?
Соседка сначала отнекивалась, но я все-таки застегнула цепочку, тайком наблюдая, как Свэнья начинает краснеть и выпячивать обширную грудь.
– У тебя, оказывается, руки из правильного места растут, – она потрогала аметист. – Что-то подобное было у моей прабабушки. А золотые ты делаешь? Их можно продать куда дороже, особенно если местные узнают, что их изготовила сестра самого Малкольма.
– Признаюсь, с золотом никогда не работала, – я развела руками. – Но мне хочется, чтобы и простые горожанки радовали себя, я не хочу заламывать цены. Золото и драгоценные камни могут себе позволить только очень богатые женщины, а
