— Значит, так… — заговорил господин Пепперминт, но тут же осекся. Надо ли открыть Другу всю правду? — Ты… ты про вот эту машину спрашиваешь, да?
— А про какую же еще?
— Эта машина… — шепотом начал Пепперминт, потом вдруг умолк и шагнул к двери, чтобы проверить, не подслушивает ли кто-нибудь их разговор. — Это машина желаний.
— Вот как! — сказал Понеделькус. — Машина желаний. А какой прок от нее? Попробую угадать. Она, наверное, по желанию исполняет музыку, да?
— Ты не понял меня, — снова зашептал господин Пепперминт. — Эта машина исполняет любые желания.
— Ты шутишь? Да, конечно, ты шутишь! — недоверчиво сказал Понеделькус.
Но в ответ господин Пепперминт только покачал головой.
— Скажи, нет ли у тебя какого-нибудь большого желания?
Пояеделькус призадумался.
— Нет, спасибо, я вроде бы ни в чем не нуждаюсь.
— А ты еще немного подумай! Наверняка вспомнишь.
Понеделькус еще немного подумал и наконец сказал:
— Ты прав. Я очень хочу, чтобы Кулес умел говорить. А то он, кроме «Здравствуйте!», ничего не может сказать. Хорошо бы он, как другие попугаи, мог, к примеру сказать «Приятного аппетита!» или «Спокойной ночи».
— Вот видишь! Я сразу же исполню твое желание! В благодарность за то, что ты ко мне сегодня приехал. Сейчас я поставлю рычаг на «ВКЛЮЧ.», видишь? А теперь ты сам скажи в рупор, какое У тебя желание!
Понеделькус прокашлялся:
— Я… да… я… значит, я хочу, чтобы господин Кулес заговорил!
— Стоп! Не спеши! — воскликнул Пепперминт, но было уже поздно. Машина загудела, и лампочка перестала мигать.
— Я сделал что-нибудь не так? — виновато спросил Понедельную
— Нет, просто ты уж очень нечетко выразил свое желание. Боюсь, попугай сейчас же заговорит!
— Так ведь я этого и хочу!.. — начал было По-неделькус, но попугай перебил его:
— Престарелый дикобраз продает на рынке квас у лесничего в саду шьют штанишки какаду шла мартышка через мост потеряла длинный хвост а у зебры на носу тараканов я пасу… — громко и отчетливо зазвучало из птичьей клетки.
— Ты говоришь! Дорогой Кулес, ты говоришь! — в изумлении воскликнул Понедель-кус. — Ну а что ты еще скажешь?
Не успел он ответить самому себе, как попугай перебил его:
— От зари и до зари пляшут польку фонари а рассерженные львы суп сварили из травы если встретишь пескарей удирай от них скорей…
В эту минуту постучали в дверь. Пепперминт кинулся к своей кровати, сдернул простыню и набросил ее на машину желаний.
Понеделькус последовал его примеру: торопливо сбросив с себя пиджак, он накрыл им клетку. II только тогда господин Пепперминт крикнул:
— Войдите!
В дверь заглянула госпожа Брюкман.
— Извините, пожалуйста, но раз уж вы слушаете последние известия, я хотела спросить, передавали ли сводку погоды? Что нам обещают на завтра?
— Три веселых кенгуру вдруг затеяли игру а голодная овца съела жирного купца нерадивая пчела все на свете проспала…
— Ах! Знаете, я думала… я предполагала… Извините — растерянно проговорила хозяйка и торопливо захлопнула дверь.
— Вот видишь! Ты хотел, чтобы он разговаривал! И вот теперь он разговаривает! — крикнул в ухо другу господин Пепперминт, пытаясь перекричать попугая.
— А что можно сделать? Ничего нельзя сделать, — сокрушенно вздохнул Понеделькус.
— Нет, можно! — воскликнул господин Пепперминт. — Внимание: я хочу, чтобы попугай умолк!
Машина загудела, и лампочка замигала. Господин Кулес успел только вымолвить:
— А у серого осла дочка рыжая была… Но тут лампочка перестала мигать, и попугай умолк.
— Знаешь, ты должен снова высказать свое желание, — смущенно сказал господин Пепперминт.
— Нет, нет, спасибо, с меня хватит! — испуганно проговорил Понеделькус.
— Видишь ли, я несколько поторопился. И теперь попугай вообще ничего не может сказать.
— Как? Даже «Здравствуйте» не может? Ладно, в таком случае я хочу, чтобы попугай разговаривал в точности, как я!
— Не спеши! — предостерег его господин Пепперминт, но машина уже загудела.
— Что-то мне очень пить хочется! Не от этих ли длинных речей? Да, конечно, от них! — громко и отчетливо проговорил попугай. — Попрошу водички, да только поживей!
— Он разговаривает! Он по-настоящему разговаривает! Он взаправду разговаривает, как человек! — закричал в восторге господин Понеделькус и приоткрыл дверцу клетки. — Выбирайся из своей клетки, старина Кулес! Пойдем за водичкой!
Попугай неловко выпорхнул из клетки и сел к Понеделькусу на плечо.
— Пойдем на кухню? Да, конечно, на кухню! — заговорил он, сидя на плече. — На кухне много чашек!
— Конечно, Кулес, дружище! Пошли на кухню! — весело воскликнул Понеделькус и с попугаем на плече выбежал на кухню.
Пепперминт нерешительно потоптался на месте.
— У меня в кухне чужая птица! Это верх наглости! — возмущенно закричала госпожа Брюкман.
Потом господин Пепперминт услышал, как попугай отчетливо произнес:
— Меня зовут господин Кулес. С кем имею честь?
Несколько мгновений на кухне было тихо: хозяйка, видно, совсем растерялась. Но вскоре она, запинаясь, проговорила:
— Моя фамилия Брюкман!.. Но… это же невозможно!
Господин Пепперминт не вытерпел и пошел на кухню. Там попугай внимательно разглядывал хозяйку.
— Так, — сказал Кулес, — вот мы и познакомились! Значит, теперь я уже не чужая птица и, стало быть, имею право заходить к вам на кухню! Не будете ли вы столь любезны открыть окошко? Да, конечно, вы будете столь любезны!
— Открыть? Да, конечно, сейчас! — растерянно пролепетала хозяйка и распахнула окно.
Господин Кулес тут же вспорхнул на подоконник.
— Не надо ли поразмяться, коль скоро ты просидел в клетке все утро? Да, конечно, надо! — воскликнул попугай и вылетел из окна.
Понеделькус кинулся к окошку.
— Сейчас же вернись назад! — крикнул он. Но попугай уже перелетел на крышу соседнего дома.
Здесь он чуть-чуть покружил вокруг дымовой трубы, потом опустился на высокий каштан, снова вспорхнул, сел на крышу сарая, затем перелетел через садовую стену и скрылся из глаз.
— Моя вина, моя! — в отчаянии закричала госпожа Брюкман. — И зачем только я открыла окно? Что же нам теперь делать?
— Мы должны поймать его! — крикнул Понеделькус и выбежал из дома. Хозяйка помчалась за ним. Господин Пепперминт уже собрался было побежать за ними, но тут с прогулки вернулся Субастик.
— Вы что, решили побегать наперегонки? — с любопытством спросил он.
— Кулес улетел! Мы должны его поймать! — крикнул Пепперминт.
— Но послушай, папочка, зачем же для этого выскакивать на улицу? — удивленно произнес Субастик. — А машина желаний на что?
— Верно! — Пепперминт взял Субастика за руку, и вдвоем они вошли в комнату. Но машина желаний была отключена. Видимо, она опять устала.
— Придется подождать! — объявил Субастик. Они присели к столу и принялись играть в шашки.
А на другом конце города господин Жабман растянулся в своей квартире на тахте, решив соснуть часок-другой после обеда. Вдруг в открытое окно влетела какая-то птица и уселась на рейку от занавески. Это был попугай.
Господин Жабман мигом вскочил и метнулся к окошку, чтобы поскорее закрыть его.
— Сиди, слышишь? — сказал он. — Только не улетай, я тебя не обижу! Ты же, понятное дело, откуда-то удрал, так ведь? Я верну тебя твоему
хозяину, а за это полагается вознаграждение. Сейчас я тебя возьму, сейчас, только не бойся!..
— Не соблаговолите ли вы объяснить, как вы смеете обращаться ко мне на «ты»? — перебил его попугай. — Или, может быть, мы с вами знакомы? Нет, незнакомы. Кстати, меня зовут господин Кулес. А вы кто такой?
Жабман от страха схватился за стул.
— Как, как, как… — запинаясь проговорил он. — Каким образом…
— Вряд ли я смогу ответить на ваш вопрос, — сказал попугай. — Он невразумителен, да и к тому же слишком короток. Какой-то обрубок, а не вопрос.
— Как… как… как это получилось, что ты… что вы умеете говорить? — наконец выдавил из себя Жабман.
— А почему бы и нет? — удивился попугай. — Вы ведь тоже умеете!
— А кто твой… я хотел сказать… кто ваш хозяин?
— Хозяин? Я не ослышался? Вы действительно сказали «хозяин»? Если вы имеете в виду господина, у которого я живу, то его фамилия — Понедель-кус, — ответил попугай.
— А каким образом вы сюда попали?
— Каким образом? Сначала я камнем упал с карниза, затем сделал петлю, потом перешел в винт. А затем…
— Все эти подробности мне ни к чему, — не слишком учтиво перебил его Жабман. — Я хочу знать, где тот господин, у которого вы живете.
— Я бы тоже хотел это знать! — печально проговорил попугай. — Думаете, я смогу отыскать окно, из которого начал свое путешествие? Нет, не смогу.
