Джо рассказал им о похоронных объявлениях, о светофорах.
Лайн спросил, не догадывается ли он, кто это может быть, но Джо решил, что история о духе в компьютере не покажется им приемлемой.
– Я думаю, что есть много людей, которые не согласны с моими взглядами. Это представляется мне крайними, безумными акциями, выражающими такое несогласие.
Суперинтендент Лайн продолжал:
– Вам известно, где сейчас находится эта иностранка, мисс Анастасия Холланд? Я хотел бы найти ее, чтобы исключить из наших бесед.
– Я думаю, что она живет у одного из моих коллег – у профессора Хьюлетта.
– Это он рекомендовал ее вам?
– Я отослала ее обратно к нему, сегодня утром, на такси, – сказала Карен.
– Может быть, мы позвоним туда? – спросил Гаврос. Он повернулся к Лайну, ожидая одобрения. – Чтобы исключить ее.
Лайн кивнул. Джо посмотрел на часы, висевшие на стене. Было без четверти пять утра: время для них ничего не значило. Гаврос предупредительно подвинул к нему телефон.
Подняв трубку, Джо посмотрел на Гавроса:
– Вы хотите, чтобы я поговорил с ним, или?..
– Звоните.
Джо набрал номер. После третьего гудка сонным голосом ответил Блейк, но быстро проснулся.
– Джо? – Его голос звучал обеспокоенно. – Привет! А сколько сейчас времени? Боже мой! Это было вечером, твоя речь? Я хотел присутствовать, но у нас куча проблем в Центре сохранения человеческих органов. Как прошло выступление?
– Прекрасно, все хорошо. – Он посмотрел на Карен. – Стасси у тебя?
– А?
– Стасси. Она у тебя?
Блейк был удивлен.
– Нет, – я же звонил тебе. Ты не проверял записи сообщений?
Тут настала очередь Джо сказать: «А?»
– Ну, на твоем автоответчике. Понимаешь, я вернулся домой около шести вечера – ее не было. Когда утром я говорил с Карен, я сказал, что оставлю ключ для Стасси под мусорным баком. Но я был уверен, что она в конце концов обнаружится. Я даже подумал, что она осталась у вас, мало ли…
Джо вспомнил, что не проверял сообщения на автоответчике. Тогда он рассказал Блейку, что произошло.
– О боже, – произнес Блейк, – Джо, это ужасно! – Некоторое время он молчал, а затем с жаром заговорил: – Но только не эта очаровательная девушка, Джо. Нет, исключено. Она не могла сделать это!
– Я тоже так думаю, – ответил Джо. – Но где она?
– Она, должно быть, побоялась приехать – она была в замешательстве, стыдилась. Ты знаешь, она довольно застенчивая девушка – может быть, она боялась меня!
Джо припомнил ее поведение предыдущей ночью. Это никак не совпадало с его представлениями о застенчивости, но он ничего не сказал.
– Послушай, – обратился к нему Блейк, – могу ли я чем-то помочь? А вдруг кто-то похитил и Стасси тоже? Дай мне время одеться. Я буду у вас через пятнадцать минут.
Джо повернулся к полицейским.
– Он говорит, что сейчас приедет сюда, – сообщил он, словно Блейк обладал каким-то магическим способом решения проблемы.
– Блейк? Зачем ему приезжать? – сердито буркнула Карен.
Джо прикрыл трубку, а она продолжала:
– Мне с первого взгляда не понравилась Стасси, Джо. И я никогда не доверяла этой твари!
– Дорогая, послушай! Я не думаю, что это связано со Стасси.
– Не думаешь? Тебя не было, когда я сажала ее в такси. Ты бы видел, как она посмотрела на меня.
Джо глянул на полицейских, которые наблюдали за ним с интересом. Открыв микрофон трубки, он сказал:
– Блейк, я перезвоню тебе утром, попозже, ладно?
– Скажи мне, что я могу сделать, я готов! Я буду на месте.
Джо поблагодарил Блейка и положил трубку.
– Я не проверял записи на автоответчике, – сказал он.
– Кто-нибудь этим займется, – сказал Лайн. – Вы можете дать нам описание этой девушки, Стасси?
– У меня есть снимки. Они на пленке в моем аппарате, – сообщила Карен. – Я сделала их вчера в саду – она и Джек играют.
Лайн сделал заметку в своем блокноте.
– Камера в доме?
– Да, она висит на вешалке.
– Я прикажу проявить пленку.
– Как вы думаете, что произошло? – вдруг спросил у Лайна Джо.
Лайн покачал головой:
– Слишком рано делать выводы, профессор. У меня пока только беглые впечатления. По-моему, миссис Аркрайт с кем-то ожесточенно боролась. Нет никаких признаков взлома, она, по-видимому, знала преступника и сама впустила его. Нет никаких признаков борьбы в комнате вашего сына, – возможно, и он знал этого человека. Машина миссис Мессенджер исчезла. – Он с минуту помолчал, потом взглянул на каждого из них по очереди. – Я хотел бы сказать вам…
– АРХИВ! – вдруг воскликнул Джо, прервав суперинтендента. – АРХИВ! – заплетающимся языком проговорил он. – АРХИВ может знать. Он мог все это видеть. Абсолютно все.
64
Детективы настояли, чтобы Карен осталась в участке, и с неохотой отнеслись к идее впустить Джо в дом. Но в конце концов согласились, когда он заверил их, что они сами увидят изображение на экране АРХИВа. Сначала он хотел попасть в университет, но утаил это от них.
Выбравшись из полицейской машины, Джо поразился царившему на улице оживлению. В большинстве домов горел свет. По обеим сторонам улицы стояли полицейские машины и фургоны. Белая лента ограждала тротуар перед домом номер 8. На соседних подъездных дорожках было полно полицейских с фонарями и разыскными собаками. В небе трещал вертолет, а мощный луч прожектора обшаривал крыши предместья, отбрасывая гигантские тени.
Было еще темно, но первые проблески рассвета пробивались на темном небе. Суперинтендент Лайн подошел к двум мужчинам в штатском, которые, сидя в автомобиле, пили кофе. Джо прислушался к их разговору, но понял одно: бригада по расследованию прочесывает весь дом.
Полицейский в форме, стоявший на крыльце, открыл им входную дверь. В холле человек в белом защитном костюме, резиновых перчатках и пластиковых тапочках соскребал следы крови со стены. На вошедших он даже не посмотрел. Так же одетый человек сосредоточенно снимал на видео холл. Пока Джо вел Лайна и Гавроса в свой кабинет, ему казалось, что он попал в обстановку кафкианского кошмара. Он не узнавал свой дом.
Он включился в АРХИВ. Экран заполнился сразу:
«Доброе утро, профессор Мессенджер. Это вы очень долго работали ночью или слишком рано начали с утра? Температура тринадцать градусов и не поднимется выше пятнадцати. День будет прохладный для этого времени года, восемьдесят шансов из ста за то, что пойдет дождь. Очень мило видеть с вами ваших друзей. У вас масса посетителей, но это вовсе не похоже на вечеринку. Если они меняют дизайн интерьера, то выбрали для этого несколько странное время, к тому же я не думаю, что это декораторы. Что-то происходит и на улице. Миссис Мессенджер снова отсутствует?»
Джо посмотрел на детективов и заметил любопытство на их лицах.
«Доброе утро, АРХИВ. Эти два детектива интересуются тем, что ты видел прошедшей ночью, когда нас не было дома».
«Простите, профессор, я не понимаю вопроса».
Джо перефразировал свое обращение:
«Моя жена и я уходили из дома. Джек оставался здесь с Мюриел Аркрайт. Что ты видел?»
«Простите, профессор, я не понимаю вопроса».
Детективы начали посматривать на него с подозрением. Это смутило его, да и присутствие двух человек, заглядывающих через плечо, не слишком помогало в работе. Джо почесал голову. Мелкие хлопья перхоти пролетели у него перед глазами. Можно было, конечно, вызвать на экран ответ о том, что к настоящему моменту записано камерами, но для этого надо ввести дьявольски сложную систему команд. Отменить программу, которую он разработал для того, чтобы злоумышленники не могли наблюдать за его семейной жизнью. Но надо что-то делать.
Он вызвал общую программу, затем получил доступ к управляющей системой суперпрограмме и выбрал визуальный интерфейс. Методично, продумывая каждый шаг, он прошел всю систему, пока не выделил визуальную схему дома. На экране появилась трехмерная модель всего дома и надпись: «Выбор помещения».
Он перевел курсор на кухню и дважды нажал клавишу мыши. Экран опустел. Джо оглянулся на детективов:
– Здесь предусмотрено селективное запоминание, как в человеческом мозгу. Компьютер получает сведения обо всех движениях и разговорах во всех комнатах, а затем забывает большую часть из них.
Раздался короткий звуковой сигнал. На экране появилась надпись: «Видеозапись не функционирует. Сбой системы. Проверьте диагностический индекс управляющей системы».
Джо недоверчиво прижал кулак к губам.
– Прошу прощения, – сказал он. Его энергия улетучилась.
Двое полицейских смотрели на него так, словно с самого начала не верили ему. Гаврос с некоторой симпатией, выражение же лица Лайна было весьма сурово.
