оставалось только одно. Раз уж Материальный Мир не мог предложить ему действенных средств для достижения цели, он заглянет в самые мрачные уголки Аида.
Рука наполнилась эфиром. Сизая энергия оплетала её по спирали, будто змея. Мановением ладони Селевк рассеял её в пространстве перед собой. Из туманных пучин Тонкого Мира в Аштум открылись три портала. Оттуда наружу выплывали призраки.
Хитрее хода было не придумать. Чтобы разрубить эктоплазму, требовался инквизиторский сплав. На такой случай дельмеи обращались к оружию из серебра. У Альдреда же не было ни того, ни другого. Труповод посчитал, что одним махом обыграл Киафа. И оказался недалеко от истины.
Непроизвольно Флэй вспотел, наблюдая за призванными духами. Это были неупокоенные, озлобленные души тех, кто скитался по Серости с незапамятных времён. И хотя некромант явно верховодил ими, в их свирепости и кровожадности ренегат не сомневался. Он шумно выдохнул, пытаясь понять, проиграл ли заведомо.
Большинство душ Аштума попадает в Серость прямо с того места, где встретили Смерть их бренные тела. В конечном облике, в котором те распрощались с жизнью. И эти призраки действительно выглядели безобразно. Воины древности с вспоротыми животами и расколотыми черепами. Тогда люди и не думали щадить друг друга, спокойно предаваясь кровавым зверствам.
Взмахом руки Селевк направил в бой духов. Когда те поплыли по воздуху к Альдреду, он выдвинулся следом. Не спешил. Хотел пронаблюдать, что будет. Могло статься так, что схватка с призраками для Киафа закончится, не успев и начаться.
Первый дух — выпотрошенный варвар-кочевник — подобрался к дезертиру первее других. Занёс топор и, хрипя утробно, произвёл удар. Альдред отразил его рефлекторно. Химерит проехался по эктоплазме с гулом, но проехался! Некромант это заметил, но не придал особого значения. Просто отметил для себя, что причудливый металл и на такое способен. А вот Флэю это придало уверенности.
Не успел он отрубить кочевнику голову, хоть и мог. Сзади к нему подобрался покалеченный дух со скимитаром. Перемещались призраки почти бесшумно.
Альдред узнал о нём лишь по резкому похолоданию вокруг — и это на полуденном солнцепеке. Ренегат резко крутанулся назад, блокировал клинок и вонзил Прощальную Розу в грудь безголового привидения.
Если бы оно могло закричать, то кричало бы. А так — просто изогнулось от вполне материальной боли. Не прошло и пары мгновений, как распалось на сизую фантомную пыль. К Альдреду спешил третий дух, выставляя перед собой копьё. Флэй не успевал ответить бастардом и просто отпрянул.
Запоздало. Призрак прошёл сквозь него боком. Столкновение с эктоплазмой не прошло для предателя бесследно. Его кожа раскраснелась, как от лютого морозного ветра, и стала чуть шершавой, а мышцы начало сводить от судорог. На него, казалось, дыхнула сама Серость. Отчасти так и было.
Труповод хоть и держался поодаль, но никуда не сбегал. Ренегат крутанул в воздухе бастардом и рассеял кочевника в облако пыли. Тот взвыл, будто банши, и исчез из Материального Мира. Дезертир увернулся от копья и произвёл выпад, расправляясь с последним призраком. Селевк не сильно расстроился: на духов ушли сущие крохи эфира.
Главное, превентору удалось под шумок зайти с тылу. К тому времени он уже сумел замедлить распространение токсина по телу сколопендры. Оружие было готово к бою. Некромант взмахнул клинком, собираясь отрубить голову Киафу.
Чисто и быстро. Но что-то пошло не так.
Страх воздействовал на Флэя иначе, чем на прочих людей. Если другим он сковывал движения и заполонял все мысли, то от него у Альдреда будто обострялись чувства. За те дни, что ренегат скитался по Саргузам, он начал справляться с ним. И приручив его, использовал себе во благо. Каждая частичка тела его задубела. Он был готов к удару.
Биомантий рассек воздух, но так и не добрался до шеи беглеца.
Дезертир прижался к земле. Слыша, как меч некроманта проходит над ним, он резко выпрыгнул, разворачиваясь, и произвел выпад. Прощальная Роза с омерзительным чавканьем пробила доспех. Из-под химерита брызнула бурая кровь, а по поверхности лат пошли синюшные пятна. Флэй ужаснулся, но тут же сообразил: броня у труповода живая, равно как и его меч!
Ему было невдомёк, зачем вообще биомантий был создан и использовался Ауксилией. Магия Смерти накладывает на своих адептов особый отпечаток.
Они превозносятся над простыми смертными, но часто платят за это чересчур высокую цену. Сами становятся ходячими трупами, а как догниют — обращаются личами. По сути, скелетами, которые держатся разве что на эфире. Так они могут жить веками. Но не все ауксиларии были готовы мириться с этим.
Биомантий лишь с натяжкой можно назвать сплавом. Да и то — не металлов. Магия Смерти извращает до неузнаваемости останки реликтов: плоть, кровь и кости. Соединяет их в нечто новое, единое целое.
Так получается оружие, аналогов которому в Аштуме нет. И так получаются доспехи, тесно вплетаемые в жизнедеятельность некроманта. Посредством такой брони они способны существовать, как обычные люди, но при этом и превозмочь лишения, которые подразумевает обман Смерти. Это их экзоскелет, скафандр. Посредством биомантия Ауксилия питается и прибирает к себе всё ценное, что могут дать живые.
Селевк изменился в лице. Губы у него поджались. Изумрудные глаза — вспыхнули.
Превентор почувствовал, как яд пронизывает его доспех. Со временем токсин доберётся и до его сердца — чрезвычайно слабого, бившегося от силы десять раз в минуту. И когда отрава проникнет из биомантия уже в его прямую кровеносную систему, он навсегда покинет бренный мир, отрёкшись от становления личом.
И тогда его одиссее придёт конец.
Не ведая того, некромант совершил ошибку, о которой пожалеет не сразу. Сам Альдред не знал всей подноготной, действуя и воспринимая ситуацию сугубо интуитивно. Как бы там ни было, Флэй понял: он всё делает правильно. Труповодом овладел отблеск человеческого гнева. Слуга Смерти потянул к Киафу руку, наполненную губительной энергией порчи. Ренегат встрепенулся, резко выдергивая из брони бастард.
Альдред отпрянул назад, разбрызгивая за собой целый фонтан стухшей крови. Миазмы ударили в нос. Теряя контроль над собой, Селевк метнул ему вдогонку клинок. Флэй, не скованный доспехами, легко ушёл в сторону. Сколопендра шмякнулась тупой хитиновой башкой об мостовую, дробя брусчатку.
Пришёл черёд Флэю перейти в контратаку. Он подскочил к Селевку, занося бастард за себя. Некромант не без труда отразил Прощальную Розу, отступая на два тяжелых шага назад. С каждой минутой ему становилось всё очевиднее: положение у него отнюдь не завидное. На мгновение даже показалось, будто архонт намеренно отправил его в последний путь.
Едва ли. Труповод не мог винить избранника Граста. Он
