Он что же… предлагает ей защиту? Брак? Связь, которая бросит тень на весь его род, на него самого, на его право называться наместником востока? Но… почему? Зачем?!
Ответ был слишком очевиден, чтобы в него поверить.
Лаверн прикрыла глаза, сдерживая подступившие слезы.
– Роланд…
– Нет, послушай! – возразил он с горячностью, присущей скорее юнцам, а не испытанным в бою воинам. – Мне плевать на Капитул, на Атмунда, на некроманта с его планами. Я нужен короне. И ты нужна, пока существует угроза войны. А после, когда война закончится, Вайдделу понадобятся сильные источники. Огненная жила на востоке – один из сильнейших в королевстве, и наш сын…
– Не будет сына, – перебила Лаверн. – И дочери не будет. Никогда.
– Ты не хочешь?..
– Хочу. Хотела… Ты представить себе не можешь, как сильно я хотела ребенка! Мне даже удавалось пару раз зачать, но выносить не получилось.
– Это не приговор, – не унимался Роланд. – Из-за разломов твоя магия слабеет, но мы уедем подальше от червоточины, и ты сможешь выносить.
– Ошибаешься, это как раз приговор, – усмехнулась Лаверн. – Проклятие, много лет назад наложенное обиженной женщиной. Умелое проклятие, которое я не заметила сразу, и оно… прижилось. – Она подняла на Роланда глаза. – У меня никогда не будет детей. Ча – все, что у меня осталось.
– Не верю, – упрямо покачал головой Роланд. – Даже последствия сильного проклятия можно излечить, я сам видел. На войне…
– Мартин пытался, – устало возразила Лаверн. – И не раз. Не помогли ни зелья, ни заклинания, ни магия, в которой он силен. Он исцелил себя от зеленой лихорадки, дюжину раз вытаскивал Ча с того света, когда я не успевала к нему, чтобы подпитать… Он спасал Кэлвина от яда всякий раз, когда меня пытались отравить. Да ты и сам видел – в Клыке. Мартин – сильнейший целитель из тех, кого я знаю. Однако вот она я, такая, как и была. Мое лоно не способно выносить ребенка. Нет смысла тешить себя пустыми надеждами.
– Источник, – нахмурился Роланд. – Тот, который ты ищешь. Если верить слухам, он способен исцелить любого. Ты делаешь это ради Ча, но ведь он может исцелить и тебя!
– Если его вообще можно отыскать. Некоторые думают, что его и нет вовсе.
– Но не ты. Если мы найдем его… Нет, когда мы найдем, ты излечишься. И сможешь рожать.
Роланд хотел еще что-то добавить, но стук в дверь прервал его. На пороге возник хмурый Кэлвин.
– Король приехал. Он в гневе и дожидается вас в покоях некроманта.
– Поторопимся, лорд Норберт, – произнесла Лаверн и тронула пальцами виски. – Его милость не привык ждать.
Король был не в гневе, он был просто в ярости. И яростью этой окатил с порога – обжигающей, яркой. А спина Сверра, которую он явил Лаверн, когда они с Роландом вошли в комнату, не выражала никакой поддержки.
И плевать! Пусть катится к своей вороне! Век бы не видеть…
– Ваше величество.
Лаверн опустила взгляд в пол и изобразила книксен, который, как обычно, вышел довольно неуклюжим. Кланяться правильно она так и научилась.
Роланд поклонился тоже, и у него вышло в разы лучше. Эту науку он освоил с детства: кланяться и принимать поклоны. Впрочем, появление Роланда Эридор никак не отметил. Окинул Лаверн долгим оценивающим взглядом и выплюнул:
– Выглядишь, как сынок портовой шлюхи. Сама придумала?
– Моя идея, – наконец развернувшись, пояснил Сверр.
– Хороша! – констатировал король, выражая этим всю степень презрения к новому образу Лаверн. – И? Может, объяснишь, какого велла ты там натворила на севере?!
Лаверн рассказала, почти не утаивая. Разве что упустила свое знакомство со Сверром и то, ради чего действительно он хотел вернуть ее в Клык. И удивилась, насколько короткой оказалась история ее падения.
– Похоже, все мои подданные в один момент сошли с ума, – подытожил Эридор, сверля взглядом Сверра. – Возможно, кто-то еще использует веллову свирель и заставляет умных на первый взгляд лордов и леди творить невесть что и позорить королевство на весь мир?
– Этот кто-то – Атмунд, – вмешался Роланд, выходя немного вперед и закрывая Лаверн спиной. Ее вечный защитник. Могла ли она подумать о чем-то таком, когда играла с ним впервые в военном лагере, разбитом у Перешейка? – Он делает все, чтобы леди Мэлори отказалась от поисков осколков древнего источника.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Боюсь, это не только Атмунд, – буркнул Эридор и щелкнул пальцами. – Прикажи принести вина. Беседа будет долгой.
– И как? Много уже нашла своих этих… осколков? – поинтересовался король, когда вино все же принесли. Как и стол – щербатый и круглый, и стулья к нему. Скатерть – серую и застиранную, но достаточно чистую, чтобы не оскорбить высоких гостей. Впрочем, вряд ли кто-то из присутствующих назвал реальное имя, когда заселялся в эту гостиницу. Встреча эта должна была остаться тайной, и Лаверн лишь надеялась, что у Сверра хватит ума тайну сохранить.
На стол поставили скудные закуски к вину, которое оказалось на удивление вкусным. “Доставлено из Долины Туманов, лучший сорт запада”, – расшаркиваясь, расхваливал хозяин гостиницы. Даже не зная имен неожиданных гостей, он явно почувствовал в них высшую кровь. Роланд первым попробовал вино, чтобы убедиться, что то не отравлено.
Король в несколько глотков осушил большую чашу и наколол на вилку квашеный огурец. Сверр выразил изумление кулинарным предпочтениям монарха вздернутой бровью. Король плевать хотел на изумление Сверра. Он откусил половину огурца и смачно захрустел.
– Чуть меньше половины, – ответила Лаверн и поморщилась от боли, которая пришла так не вовремя. Стучало в висках. И ребра, казалось, сжимались, сдавливая сердце и легкие. – И где-то четверть у Сверра.
После этого она удостоилась гневного взгляда лорда Морелла, но чародейке было плевать. После пережитого в Капитуле что ей какие-то там взгляды?
– Немало. Могу предположить, что осколки также найдутся в Долине Туманов, куда ты еще не добралась. А еще, возможно, в Вестленде и Двуречье.
– Все осколки в Двуречье я уже отыскала.
– Прыткая какая, – усмехнулся Эридор и заел усмешку остатком огурца. – Если отыщешь его, источник будет принадлежать короне. Ты, конечно же, сможешь иметь к нему доступ. Мы рассмотрим возможность передела земель. – Он бросил взгляд на Сверра и добавил: – В верности некоторых лордов я с некоторых пор сильно сомневаюсь.
– Ваше величество… – возмутился Сверр, но Эридор оборвал его:
– Потом! – Повернулся к Лаверн и серьезно спросил: – Итак, где еще они могут быть, по-твоему?
– Я почти уверена, что часть их вывезли в империю.
– Велл! – выругался Эридор и ударил ладонью по столу, отчего тарелки жалобно звякнули, вино в чашах расплескалось, а столовые приборы полетели на пол.
– Я хочу забрать их, – сказала Лаверн, глядя прямо в глаза королю. – Но для этого мне нужно попасть туда. В столицу. К императору, который так жаждет встречи со мной.
– Ты вообще, что ли, выжила из ума?! – воскликнул Сверр, подаваясь вперед. – Солнцеликий послал своих головорезов, чтобы достать тебя, помнишь?
– Весьма яркий способ добиться внимания женщины, – пожала плечами Лаверн.
– Нет, – коротко ответил король и снова отпил из чаши, которую Роланд заблаговременно снова наполнил. – Ты не поедешь в империю. Морелл прав, это плохая идея. К тому же мы не знаем, есть ли там вообще хоть что-то.
– Последний найденный осколок был отнят Аланом Бишопом у одного из шаманов степняков во время путешествия в Эссирию, – вмешался Роланд. – Но это вовсе не значит, что артефакт был найден на территории империи.
– А откуда, по-вашему, степняк его взял? – поинтересовалась Лаверн, глядя на Роланда. – Если в империи хранится часть осколков, нам не завладеть ими отсюда. А этот источник теперь важен не только мне. Без него, ваше величество, – она взглянула на Эридора, – вам не удержать власть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Это если он вообще существует, этот твой источник! – фыркнул король. – Сколько ты его уже ищешь? Пять лет? Семь? Всю жизнь?
