Горело пожарище, ржали кони и кричали люди, а над всем этим хохотал, широко раскинув руки, чернобородый некромант. Я сразу почувствовала его черное нутро, но прежде чем что-то успела сделать, услышала писк под лапами Алии и увидела ребенка — полуволчонка, который плакал, зовя родственников. И родственники откликнулись. Черной молнией Алия скакнула на грудь к некроманту и, вцепившись ему в горло зубами, мотнула его, вкладывая в рывок всю свою силу и дробя всю дорогу мешавшуюся ей кость. К моему удивлению, некромант отлетел в сторону, а в зубах у подруги осталось что-то похожее на черную визжащую тень. Вот с этой добычей в зубах она и вскочила снова на тропу, изо всех сил устремившись назад, справа и слева к нам присоединялись другие волки с добычей, и не у каждого тень была черна.
Я присмотрелась к тому, что визжало в пасти у Алии, и мурашки побежали по спине, а волосы ощутимо зашевелились. Потому что тащила моя подруга ни много ни мало — человеческую душу.
— Вот и стала ты, Алия, валькирией, — пробормотала я.
Только через три дня подруга угомонилась до такой степени, что смогла перекинуться в человека. Я к тому времени от лешачки мало чем отличалась, была грязна, устала и голодна. Эта дрянь дважды в день каталась на спине, пытаясь стряхнуть меня, но я держалась и хлестала ее по бокам плеткой. Не на шутку завидовала волчице, когда она жадно лакала из ручьев воду, и еле сдерживалась, чтобы не дать ей промеж ушей. А уж когда волчица начинала вилять задом перед волками, так я и сдерживать себя переставала. К исходу третьего дня, чувствуя, что уже не отличаю явь от сна, я погнала подругу к краю Волчьего леса, где дожидались меня Велий и Сивка-Бурка, которым я хоть раз в день, но показывалась на скале, дескать, вот я — живая, не загрызенная. Каждый раз пугая их своим видом. Там же стоял обычно и Волчий Пастырь, с огромным любопытством разглядывавший нашу парочку, я ему улыбалась, раскланивалась. А он только усмехался, оглаживая усы, и у меня было такое подозрение, что волк его тоже над нами похохатывал.
Душу некроманта они у нас в тот раз забрали и, как я поняла, сволокли на судилище, чтобы боги решали — кому в Ирий, а кому, извините, в другую сторону. Я опасалась, что еще одной такой охоты не выдержу, но, сколько ни дули над Волчьим лесом ветра, лаквиллка по небу больше не бегала, а все маялась дурью да нагло заигрывала с оборотнями, всем своим видом показывая, что пришло ей время народить на свет еще одного волчонка.
Я ей такие глупые мысли заколачивала обратно в голову со всем усердием, на которое была способна, а она огрызалась так, что на второй день вырвала из моих рук и изгрызла плетку, да и на принцевом мече были такие борозды, словно его топором рубить собирались. Понимая, что больше так не смогу, я решила: вот увижу Велия и сброшусь со скалы вместе с Алией, пусть он нас внизу ловит! Если не убьюсь совсем, так пусть с ней в следующем году Серый Волк практику проходит, честь бережет, а то привыкли, видишь ли, на мне выезжать! Чуть что, так сразу Верея.
Волчий Пастырь встретил нас на полпути. Увидев седого, Алия заизвивалась всем телом, но я ее пристрожила промеж ушей.
— А и сурова ты с ней, — улыбнулся Пастырь, и морщинки вокруг глаз разбежались лучиками.
— Сама просила, вот и берегу честь ее! — откликнулась я.
— А понравилась ли тебе охота? — Он склонил голову к плечу. — Не страшно ль было?
Я равнодушно пожала плечами, чувствуя, как наваливается на плечи усталость:
— Лиха я больше боялась, а некромант… Дело обычное.
Пастырь вдруг подобрался и совсем серьезно, без единого смешка, спросил:
— А не желаешь ли свою черную рядом с моим седым поставить? Стать мне подругою и женою?
От такого предложения всякий сон с меня слетел разом, я сразу сообразила, что мне впервые в жизни делают настоящее предложение, а не глумятся, как Аэрон, не уводят разговор в сторону, как Велий, а смотрят прямо в глаза, и дрожь пробежала по всему телу, до самых пяток.
— Не мое это, — покачала я головой.
И они вздохнули на пару с волком:
— Что ж, неволить не буду. Но если передумаешь…
Я снова покачала головой, хоть Алия и была другого мнения о сделанном предложении.
Как добрались до окраины, как оказались в лагере Велия, я потом, сколько ни пыталась, так и не вспомнила, а провалилась в сон и проспала три дня без продыху.
Очнулась я уже в Школе, в комнате Велия. Кряхтя, сползла с кровати, с удивлением обнаружила за окном ясный день, а гулянка словно и не прекращалась. Только сидели теперь там, помимо нечисти, Алия с Серым Волком, да Сивка яблоки из ведра хрупал.
— Хлеб да соль, — сказала я, высунувшись из окна. Серого словно ветром сорвало, подлетел ко мне и с разбегу чмокнул в щеку. — За что? — удивленно спросила я, а он рассмеялся:
— Сама знаешь!
— В том-то и дело, что сама! — Я подняла палец, как мудрая старуха. — А тебя, значит, ноги не несли, душа не болела, слово данное нарушить боялся!
Волк звонко расхохотался и тряхнул головой:
— Ни черта я не боялся, только с Волчьим Пастырем не поспоришь. — Он, наклонив голову, раздвинул волосы и показал страшный, налитый лиловым рубец. — В первую же ночь, как прискакал, он мне вдарил промеж ушей, связал и в нору бросил. Так месяц там и провалялся. Навязал же мне с сестрицею папаша его на шею!
У меня в голове со скрипом завертелись мысли, тяжелые, словно мельничные жернова. Что-то я пыталась вспомнить о папаше Серого. Но тут, отдуваясь и краснея, ко мне в комнату через окошко полезла Алия, отстранив жениха и ворча:
— Ну подай уж руку-то, видишь, вспрыгнуть не могу!
— Ах ты! — Я не нашла достойного слова, в бешенстве нашаривая взглядом свой меч.
Алия быстро нырнула за спину волка.
— А правда, Верея, что ты на Алие каталась? — влез Гуляй.
— Неправда! — рявкнула я.
— Правда! — оторвался от яблок Сивка. — Она еще та у нас ездунья, так и норовит на шею влезть!
Меня это так обидело, что я не нашла ничего лучшего, как заорать:
— Велий, ты где? Они меня обижают!
— Ну что ты, — гундел, таскаясь за мной хвостом, маг.
— Ну чего ты, — мычала Алия из-за спины волка, боясь ко мне подходить.
Я хоть и отошла уже, но все равно хоть разок, но попыталась бы вдарить ей, как там, в лесу, прямо промеж ушей. Очень мне хотелось посмотреть, как съезжаются в кучку ее бесстыжие глазки.
Сборы мои были недолгими — платье, тонкой кожи плащ на случай дождя да крепкие сапожки.
— Эх! Мне бы к скатерти-самобранке еще какой-нибудь бездонный сундучок, а то с этими друзьями одежды не напасешься. Штаны-то после Волчьего леса выкидывать пришлось! — Я осуждающе посмотрела на подругу.
— А че я? Че я-то? — Алия совсем зарылась в куртку Серого, так что наружу торчал лишь кончик носа, как у мыши.
— А может, не поедешь? — в который раз спросил Велий. — Практики-то всего одна неделя осталась. Вернется Аэрон твой ненаглядный.
Я с интересом посмотрела на него — показалось или ревнует?
Но ушлый Велий сразу отвернулся и вроде даже беззаботно посвистывать начал, глядя в окно. Хотя потом не сдержался и привел последний весомый аргумент:
— Где ты его искать будешь? Ведь только вампиры знают, где их сынок находится.
Все в ожидании уставились на меня, но я фыркнула:
— Мне-то уж они по-всякому скажут. Как-никак я их «законная невестка», да и он не каторжанин — без свиданий жить! Вдруг мне срочно нужно обсудить свадебное платье или меню? Свадьба-то не за горами! Еще месяц, и все.
У Велия вытянулось лицо, будто его пыльным мешком огрели, а я поняв, что вещи уложены, затянула горловину и, с кряхтением забросив его на спину, обратилась к друзьям:
— Ну до встречи!
— Как это «до встречи»?! — загомонили они. — Да кто тебя к вампирам одну пустит? Вместе поедем Аэрона искать! Ишь ты, самостоятельная какая!
Так что в Урлак мы направились целой компанией, багровая от стыда Алия всю дорогу припадала к уху Серого и дудела, что ничего такого и не было, что это Верейка на нее наговаривает, бесстыжая, а она только Серому и была верна, никого другого и не замечала. Велий тоже недовольно сопел у меня за спиной. И только Сивка шел резвой рысью, перескакивая речушки да рощицы, гордый тем, что везет такую славную богатырку, у которой даже меч блестящий есть, хоть и покусанный.
На границе Урлака нас попытались было остановить, но я с королевской невозмутимостью сунула под нос стражей руку с Аэроновым перстеньком. Так что когда мы при6ыли к замку, все уже знали о моем внезапном визите, правда, встречать меня вышел только лорд Аквил. Оглядел нашу компанию неулыбчивым взглядом и отвесил поклон, заявив, что наш визит для него — приятная неожиданность.
— Че это он такой неулыбчивый? — спросила меня Алия, сползая с Серого Волка.
