Для того чтобы «поставить» псовую охоту императора, Егермейстерская контора периодически закупала чистокровных породистых собак у помещиков, которые десятилетиями культивировали именно этот вид охоты. В конце 1850-х гг. у калужского помещика Мясоедова приобрели целую «охоту» из 34 борзых и 55 гончих собак. Для пополнения царской охоты собаки приобретались и за границей. Например, для царской парфорсной охоты куплены 33 английские собаки – рослые, красивые и злобные. В 1857 г. по инициативе герцога Мекленбург-Стрелицкого за границей приобрели 7 собак для охоты на кабанов.
Зная об увлечении императора Александра II псовой охотой, ему периодически дарили породистых собак. Во время коронации императора в 1856 г. полковник Афросимов подарил царю пару английских собак. Помещик Протопопов из г. Владимира подарил царю четырех борзых собак. В 1865 г. помещик Курской губернии Я.Я. Воронов – шесть борзых собак. В 1866 г. отставной полковник Березников – десять борзых собак. Испанский посланник герцог де Осупа в 1857 г. и 1860 г. – четырех собак, специально выведенных в Испании для охоты. В 1867 г. принц Уэльский подарил Александру II сеттера. Этого сеттера потом два года специально дрессировали егеря Егермейстерской конторы, для того чтобы он «достойно» вел себя в Зимнем дворце487. В 1873 г. калужский помещик П.А. Березников, несколько десятилетий занимавшийся выведением новой породы гончих, перестав охотиться, подарил свою стаю императору Александру II в Гатчинскую придворную охоту.
Поскольку охота являлась обязательной частью жизни светского общества, то и ответные подарки Александра II принимались с благодарностью. В 1867 г. он подарил принцу Уэльскому трех борзых собак. В 1851,1855 и 1868 гг. принцу Карлу Прусскому также достались борзые.
Увлечение императора Александра II псовой охотой в немалой степени способствовало развитию собаководства в России. Императорская охота регулярно принимала участие в различных выставках в России и за границей. В 1863 г. Императорская псовая охота участвовала в Московской выставке животных и растений, на которой две своры борзых, породы густопсовых русских собак из породы «волкогонов» и два «смычка» «породы бурдастых собак» получили серебряную медаль.
В 1867 г. на Всемирной промышленной выставке в Париже «свора Его Величества борзых собак» получила большой приз, а борзые собаки Славный и Завида – золотую медаль488. В 1875 г. свора борзых Императорской охоты (Чародей, Лебедь, Любезный) получила на выставке «Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты» золотую медаль. В 1878 г. на «Охотничьей выставке гончих и борзых собак из Императорской псовой охоты и промысловых животных, и правильной охоты» 47 собак гончих и борзых собак из Императорской псовой охоты удостоились двух золотых, трех серебряных и одной бронзовой медали. В 1881 г. на 7-й выставке «Императорского общества псовой охоты» собаки Императорской охоты вновь получили высшие награды489.
Императору Александру II, как охотнику, нравились «серьезные» собаки. Именно с его подачи в России появились первые доги, которые были выставочной новинкой того времени. Первая выставка догов состоялась в 1863 г. в Гамбурге. На ней выставлялось восемь «очень представительных догов», названных датскими. Два выставочных дога приобретаются для Александра II490. По тем временам это была очень редкая порода собак, культивировавшаяся только очень состоятельными людьми. Как впоследствии писал поэт Н. Заболоцкий:
Шагают огромные доги,И в тонком дыму сигаретЖивые богини и богиЗа догами движутся вслед.
Наряду с многочисленными медалистами у императора имелись и «свои» собаки. А поскольку их век относительно недолог, то у Александра Николаевича их было достаточно много. Но самому императору и современникам больше всего запомнился черный английский сеттер Милорд, который прожил у Александра II семь лет. Эта собака стала буквально тенью Александра II.
Мемуаристы оставили многочисленные упоминания о Милорде. А.П. Бологовская, дочь офицера Кирасирского полка, гулявшая по аллеям Царскосельского парка, была однажды испугана «большой черной собакой», которая «выскочила на меня с громким лаем», но «в ту же минуту около меня очутился военный, который начал меня ласкать и успокаивать. Когда я пришла в себя, то узнала цесаревича Александра Николаевича… После этого много раз встречала в тенистых аллеях парка цесаревича, всегда с его собакой Милордом, с которым после первого моего неудачного знакомства завязалась у меня самая теплая дружба»491.
Александр II с Милордом
Известный писатель Л. Сабанеев вспоминал: «Императорского черного кобеля я видел в Ильинском после обеда, на который государь пригласил членов правления Московского общества охоты. Это была крупная и весьма красивая комнатная собака, с прекрасной головой, хорошо одетая, но сеттериного типа в ней было мало, к тому же ноги были слишком длинны и одна из ног совершенно белая. Говорят, сеттер этот был подарен покойному императору каким-то польским паном, и слух ходил, что кобель был не совсем кровный»492. Тем не менее окружение императора охотно разбирало щенков, отцом которых считался Милорд. Одного из таких щенков вырастил у себя в деревне Л.Н. Толстой.
Придворные живописцы изобразили любимца императора: на акварели «Кабинет императора Александра II в Гатчинском дворце», написанной придворным живописцем Э.П. Гау в 1862 г., рядом с пустым креслом царя на полу лежит Милорд (см. стр. 498).
Академик живописи А. Швабе неоднократно писал картины на «собачьи» темы для цесаревича Александра Николаевича. На полотне «Собака» (1845 г.), как сказано в описи «белая длинношерстная собака с черными пятнами стоит на зеленом ковре». Эта картина вплоть до 1941 г. хранилась в Передней императора Александра II в Зубовском флигеле Екатерининского дворца. На другом полотне А. Швабе изобразил собаку императора, лежащую на ковре у горящего камина.
Н. Сверчков. Портрет Александра II
Это живописное полотно впоследствии вставили в раму экранного камина (экран хорошо виден на одной из акварелей придворного живописца Э. Гау с изображением Башенного кабинета Александра II). Другой художник – Рандель написал пастель «Собаки Александра II» (1849). В кабинете императора на письменном столе стояла фотография «Александр II в казачьей форме с собакой» и скульптура «Александр II, в рост, в шинели, с собакой, лежащей у ног». Эту скульптуру создали известные мастера М.А. Чижов и И. Подрезов в 1870 г. К сожалению, все эти вещи погибли в огне Великой Отечественной войны.
Портрет «Александр II на коне с собакой» кисти известного художника Н.Е. Сверчкова написан в 1880 г., за год до смерти императора. Это едва ли не единственный портрет императора на коне с собакой. 19 февраля 1880 г., «в день 25-летия царствования Александра II», ему преподнесли портфель, в котором среди прочего было изображение Милорда, написанное художником Бернардом.
Милорд умер в 1867 г., когда Александр II уехал в Париж на Всемирную выставку. Впервые за много лет император не взял с собой свою собаку. И вскоре Милорд умер. На четвертом кладбище домашних животных у Зубовского флигеля появилась очередная «собачья» мраморная плита с надписью «Добрейший и милейший Верный Милорд. 1860–1867». Плита Милорда была утрачена в 1934 г.
«Собачья тема» вообще была одной из традиционных и любимых в живописи и мелкой декоративной пластике дворцовых интерьеров. Украшением государевой Приемной в Царскосельском дворце являлась бронзовая скульптура «Две собаки на стойке» работы П. Мэна. На одной из акварелей, показывающих интерьер Зеркального кабинета императрицы Марии Александровны в Царскосельском дворце, собачки разделяют досуг царственных хозяев. У камина в Туалетной Александра Николаевича палевого цвета борзые играют друг с другом. Рядом, в Кабинете императора, в большом кресле примостилась еще одна той же масти. На экране камина, на другой стороне комнаты, изображена в натуральную величину «Собака у дерева, смотрящая на птичку». Две собаки – живая и на экране акцентируют значимость их присутствия в повседневной жизни императорской четы.
Поскольку у цесаревича Александра Николаевича в Царском Селе была своя половина в Зубовском флигеле, то именно поблизости от него постепенно сформировалось четвертое кладбище домашних животных. Оно располагалось в так называемом «Собственном садике», разбитом напротив Зубовского флигеля, где были апартаменты Александра II. Иногда этот участок Екатерининского парка называли садиком Александра I493, или Фрейлинским садиком. Согласно описи 1918 г., там находились четыре надгробные плиты белого мрамора. На всех плитах были высечены надписи, явно составленные царственными хозяевами умерших собак. Почти все надписи начинались со слова «верный». Например, «Верный Муля» с 1833 по 1846 г. был неразлучен с цесаревичем Александром Николаевичем и сопровождал его в поездке по России, Германии, Голландии, Италии и Англии. «Верный Моксик» был с цесаревичем с 1849 по 1858 г. Именно о нем писала в дневнике в 1855 г. фрейлина А. Тютчева: «Я приготовила суп для Мока, любимой левретки императора. Когда я брала сухарь, чтобы помочить его в молоке, император подал мне другое печенье, говоря: «Нет, вы всегда вот это брали для Мока, ради Бога, не меняйте ничего в наших добрых привычках»».494 Еще об одной собаке просто сказано «Верный Пенч. 1867–1875». Одна из мемуаристок упоминает, что летом 1865 г. «Государь всегда приезжал верхом в сопровождении одного берейтора, обыкновенно с черным сеттером Милордом или рыжим пойнтером Punch em»495. Кроме мраморных надгробий этот садик украшала скульптурная группа «Монито» – собака, играющая с щенком.
