Доброе утро.
В эту секунду кок Тиль начал бить в корабельный гонг. Это был сигнал к завтраку.
– Эрдана? Моё приглашение в силе…
– Конечно, капитан, – и приняла протянутую руку.
В капитанской каюте стол был уже накрыт. Ают усадил меня в кресло, а сам устроился напротив на табурете. Он молча налил компот из фруктов, а потом спросил:
– Вы это серьёзно?
Я вопросительно подняла брови.
– О парусах…
– Ну, да… А что?
– Но так строили всегда… «Медуза» и так очень быстроходна… Вы думаете, что она может быть ещё быстрее?
– Я не могу сказать точно… Тут надо хорошенько подумать… Ведь если увеличить парусность и длину мачт, то и общий вес корабля возрастёт, а соответственно, и двигаться шхуне будет тяжелее, плюс грузы… Но с другой стороны, больше площадь парусов, больше и скорость…
Капитан сидел неподвижно, рассматривая меня, и было заметно, что он в замешательстве:
– Эрдана Карина, откуда вы всё это знаете? Вы рассуждаете как опытный кораблестроитель…
– Что вы, капитан, – я отмахнулась, – кораблики я строила только в детстве.
После весьма сносного завтрака я предложила капитану:
– Если хотите, я могу нарисовать несколько примерных схем, чтобы вы могли наглядно представить что я имею в виду. Бумага есть?
– Хочу… И бумага есть… А вы и рисовать умеете?!
На следующие несколько дней я прописалась в каюте капитана. В моей было темновато, да и бегать туда-сюда, то за линейкой, то за стирающими линии стилоса брусочками, было неудобно. Пока капитан занимался на палубе своими делами, я, с помощью Мозга, чертила схемы, а также набросала парочку неплохих рисунков земных парусных кораблей. Вечером перед ужином я вышла на палубу. Свежий прохладный воздух приятно бодрил, а разговоры матросов и окрики капитана навеяли какое-то ощущение нереальности и сказочности всего происходящего. Что меня торкнуло, я не знаю:
– Боцман! – гаркнула я.
Десять пар глаз обратились в мою сторону.
– Эрдана… Что вы сказали? – капитан спустился с кормовой надстройки и дотронулся до моей руки. Это привело в чувства.
– На моей родине так называют помощника капитана, который занимается управлением командой. Я имела в виду Данкана.
– Боцман… Странное слово… – Ают задумчиво тёр переносицу.
– А мне нравится! – крикнул Данкан, спускаясь с мачты. – Эрдана… – подойдя ближе, он слегка поклонился.
– Можно я буду называть вас Данко? – спросила я улыбаясь.
– Данко? Можно… Как красиво… – и он расплылся в широкой улыбке.
Развернувшись на пятках, я ушла к себе, бухнулась на жёсткую койку и закрыла глаза, а через секунду была уже в библиотеке.
Мозг сидел за столом, потягивая кофе, и копался в чертежах и схемах, подобных тем, которые я рисовала для капитана. Я устроилась напротив:
– Ну что? Я всё правильно начертила?
– В общем да… – он улыбнулся и поправил монокль. – Если Аютан начнёт использовать эти новшества, то с его кораблём никто не сравнится ни в скорости, ни в маневренности.
Я взяла один из чертежей:
– И откуда я это знаю, Тан? Такая специфическая информация… Я же никогда не была связана с флотом, кроме пары коротких круизов, тем более парусным…
– Как откуда? А телевизор, а интернет, а книги, которые читала, фильмы, которые смотрела? Всё это оттуда. Память у тебя прекрасная… Я просто помог тебе привести массу разбросанных знаний в более-менее единую систему. Ведь всё, что ты видела, слышала, думала, чувствовала когда-то, с самого момента твоего рождения, никуда не делось, не исчезло. Оно всё осталось вот здесь… – и, потянув руку через стол, постучал пальцем по моему лбу. – Сложность только в том, как эту информацию достать. Вот это и бывает проблематично… Хотя, конечно, – и он бросил схему на стол, – знания о земном парусном кораблестроении у тебя неполные. Но для Аютана и его «Чёрной медузы» и этого будет более чем достаточно. И денег у него сейчас хватает…
– Да-а-а… Макс ему шикарный подарок сделал… Интересно, за что?
– Так спроси…
– Неудобно как-то…
– Что тут неудобного? Ты у нас девушка любознательная, и капитан это уже знает. Да и понравилась ты ему. Гляди, вот-вот в любви признается… Я видел, как он на тебя смотрел.
– Вот поэтому и неудобно, что я тоже это заметила… Может, мне как-то себя изменить, изуродовать, что ли, чтобы мужики в мою сторону совсем не смотрели, а?
Мозг нахмурился, и карандаш, который он вертел в пальцах, с громким треском разлетелся на части. Я вздрогнула от неожиданности. Голос профессора стал строгим и жёстким:
– Тебе твоих шрамов мало?! Ещё хочешь?! А помнишь, как переживала из-за них, плакала, что такие страшные? Что замуж никто не возьмёт? Помнишь?! А теперь что?!
Я сжалась и опустила глаза в пол. Он так со мной никогда не разговаривал!
– Что молчишь?!
– Я замуж ни за кого не собираюсь, тем более здесь… – отчётливо проговорила я, – это во-первых. Во-вторых, внимание мужчин мне всё же приятно, только тут его слишком много, мне столько не нужно. А в-третьих… – я встала и уставилась на профессора сверху вниз, – ты слишком много себе позволяешь! Это ты живёшь в моей голове, а не я – в твоей! Я к тебе не просилась! Это ты… – и ткнула в него пальцем, – просил пустить тебя на постой и разрешить пользоваться всем, что у меня есть внутри! Ты – не я! Я тебе благодарна и признательна за помощь и поддержку, и за любовь, про которую ты не раз говорил…
– Кари, я…
Моя тирада подействовала, и тон его изменился на привычный, мягкий и нежный. Но было поздно, меня уже понесло.
– Молчать! – рявкнула я. Потом выдохнула и продолжила, только уже не так громко. – Я ещё не закончила… Не надо больше заниматься моим воспитанием или перевоспитанием и соблазнять меня, глазки «космические» строить тоже не надо. Как мне быть и что делать, кого любить или не любить, я буду решать сама, а ты, если хочешь, то помогай, а если нет, проваливай и избавь меня от своего присутствия. Я всё понятно сказала?!
Он молчал, прикрыв лицо ладонью. Я бухнулась обратно на кушетку. Дрожащими руками взяла чашку и налила ещё тёплый кофе. Сердце ходило ходуном, а дыхание сбилось.
– Почему не ушла… не хлопнула дверью?..
– Не знаю… – буркнула я в ответ. – Не хочу, наверно…
Он поднялся, вышел из-за стола, опустился на колени и обхватил мои ноги:
– Ты такая красивая, когда злишься…
Я скорчила гримаску:
– Не подлизывайся…
– Ещё чего… – он улыбнулся своей фирменной хитрой улыбкой. – Прости…
– И ты больше так не будешь.
Мозговой уткнулся лицом в мои колени:
– Не могу обещать… Однако с уверенностью могу сказать,
