зараженные не умерли по прошествии стольких лет, то у меня гораздо большие проблемы, чем отсутствие щита.
С копьем в руке и сумкой с лекарством за спиной я открыл дверь и толкнул ее. Было тихо. Бой должен быть окончен. Единственная причина, по которой шеф не стал бы отдавать приказы, заключается в том, что они больше не нужны. Я полагаю, есть и другая причина: все мертвы и не могут говорить. Я искренне надеюсь, что это не так.
Мое сердце колотилось, пока я шел по коридору, ожидая, что зараженный выпрыгнет в любой момент. Даже если это маловероятно, перестраховаться не помешает. Вот почему люди пристегивались ремнями безопасности до вспышки. Хотя автомобильные аварии, вероятно, были одной из основных причин смерти. Я скучаю по тем дням, когда единственное, о чем я должен был беспокоиться, это чья-то глупость заставила меня убить вместо того, чтобы быть съеденным заживо зомби. Теперь я должен беспокоиться о обоих.
Ступени скрипели, когда я наступал на них. Я хотел снять шлем, чтобы лучше слушать, но рисковать не стоило. Мне показалось, что я услышал звук.
— Что это было? — спросила Ира.
Должно быть, она это тоже слышала.
— Это было похоже на смех.
— Смех?
Я не уверен, что это было так. Действительно ли люди будут смеяться? Даже если все зараженные мертвы, половина из нас тоже умерла. Это вообще не до смеха. Во всяком случае, должна быть ругань и крики.
— Слушай, вот опять.
Это… Действительно звучало как смех.
Не радостный смех, а безумный. Трудно описать разницу между ними, но, услышав ее, она очевидна.
— Кто-то сошел с ума после драки?
— Ты сошел с ума во время боя, Дим!
— Это… Ладно, может немного.
Несмотря на то, что вроде бы мы закончили убивать всех зараженных, я не ослабил бдительности, маневрируя через здание начальника к выходу. Это было недалеко. На пороге лежали два тела.
— Это… Вова?
Вова был трупом сверху. Было легко догадаться, что это был он, благодаря его перчаткам. Он всегда носил толстые красные перчатки, так как ему приходилось работать с трупами как маляру. Он сказал, что это предохраняло его руки от запаха смерти, чего больше не будет. Так как он мертв.
Я не видел Виктора. Когда я приблизился к двери, достаточно, чтобы увидеть снаружи, я увидел кого-то лежащего в стороне со знакомыми на вид волосами, струящимися из шлема.
— А вот и Вика.
Ира вздохнула.
— И мне они тоже понравились… Эй, если они заразятся, а мы их вылечим, что произойдет? Они возвращаются к жизни, верно?
— Я полагаю, что они будут, но это будет некрасиво. Лекарство предназначено для живых: стариков, молодых и укушенных — по крайней мере, пока. Привезли только одну зараженную, и она не в порядке с головой, явно не хватает многих извилин. Думаю, это цена за возвращение к жизни. Лично я предпочел бы умереть.
Прежде чем Ира что-то сказала, раздался еще один взрыв смеха, за которым последовал высокий голос.
— Ты думаешь, что сможешь убить меня? Даже я не могу убить себя! Умри, демон!
Что это были за слова? Демон?
— Мы в аду?
— Люди… Дерутся друг с другом? — спросила Ира, глядя через мое плечо.
— Похоже на то. Как насчет того, чтобы вернуться и подождать?
— Звучит как план.
Денис
Конфликт окончен. Добыча больше не сражается. Я не уверен, кто победил: новая добыча или старая добыча. Я нахожу здание, в котором можно спрятаться, одно из тех, которые я не поджигал.
Но я не уверен, что делать сейчас. Эта комната хороша. Нет окна. Есть одна дверь. Это узкий проход. И помещение достаточно маленькое, так что даже если добыча заставит меня отступить, могут войти еще только двое или трое. Но у них не будет места для маневра. На двух шестах вдоль стены комнаты висит одежда. Кажется, это хранилище.
Если добыча и придет, то, вероятно, будет только одна. Изначально здание было небольшим.
А пока жду. У меня есть еда. Бросаться в добычу сейчас — плохая идея. Они только что дрались. Их напряженность высока, они ожидают, что что-то еще попытается убить их. Лучше дождаться появления добычи. Когда она чувствует себя в безопасности, без охраны.
В то время, когда это кажется самым безопасным, я устрою засаду. В отличие от меня, у добычи нет других людей, которым можно приказывать. Я могу убедиться, что здание безопасно, отправив туда остальных. Жертва не может этого сделать. Им приходится самостоятельно обыскивать здания. Означает ли это, что добычу всегда охраняют? Я не уверен. Но даже если добыча на страже, даже если их не одна, с этим узким местом у меня есть шанс выжить. Пока жертва не сожжет здание, чтобы вытеснить меня.
Но пока этого не произойдет, я подожду здесь. Больше некуда идти. Без отвлекающих факторов добыча сразу заметит меня, если я выйду на улицу. Другие могут отличить меня от добычи, несмотря на то, как я выгляжу.
Я думаю. Были времена, когда добыча пыталась разговаривать со мной, как будто я был добычей. Может быть, я убью добычу, переоденусь в то, во что она одета, и ускользну. Но как только жертва попытается заговорить со мной, я буду разоблачен. Это тяжело. Мне не нравится ситуация, в которой я нахожусь. Почему так тяжело выживать? Потому что жертва тоже изо всех сил пытается выжить.
Но все равно, ждать вот так, не имея возможности ставить ловушки. Такое ощущение, что я теряю время. Но что я могу сделать? Единственные вещи в этой комнате — это одежда, висящая на шестах. Как они висят? С этими треугольными вещами с крючками на них. Это кажется неестественным, не то, что растет на деревьях, как веревка.
Они специально сделаны для того, чтобы повесить одежду? Добыча создает самые странные вещи. Интересно, как они сделаны. Если я смогу создавать вещи странной формы, я смогу лучше подготовиться ко всем ситуациям. Нельзя ли создать ключ для запуска мотоцикла? Странно. Как мотоцикл узнает, работает на нем ключ или нет? Два ключа, которые у меня были, выглядели одинаково.
Но они работали только на одном мотоцикле.
Что, если я надену больше одежды? Эта бронированная ткань толще большинства. Но не станет ли он толще, если добавить больше материала? Если я ношу больше одежды, оружие должно действовать на меня хуже, недостатка в моей логике не вижу. Почему жертва не носит всю одежду, которую может?
Бронированная одежда достаточно хорошо работает против других. Остальные уже не
