Увы, его не захотели отпускать. Его выступления заметно подняли рейтинг сего подполья. Как он мне сообщил многие приезжали издалека и часто только для того, что бы посмотреть на его бои. В общем, ему предложили золотые горы, но попросили не уходить. Он решительно отказался. Ему попытались угрожать, он сломал входную дверь и вынес косяки. Так себе жест, если бы не то обстоятельство, что дверь была стальная, а косяки вмонтированы в бетон.
Казалось его оставили в покое, всё поняв, осознав. Увы, смерть, похоже, шла за ним от самого Калининграда. Поступок Артура задел тез людей за живое и они не смогли смириться с его самовольным уходом. Однажды утром он получил посылку. Большая картонная коробка. Внутри лежала та самая девушка, но не вся, только её голова. Почти сразу, в квартиру вломился ОМОН. Он не сопротивлялся, был в каком-то шоке. Его отпустило только через несколько дней. Следователи решили, что у парня не все дома и отправили на экспертизу. Особо опасный преступник был взят так легко, без всякой реакции терпел побои следователя и ОМОНовцев, что бдительность ребят ослабла до маразма — ему выделили всего пятерых вооружённых конвоиров, двое из которых ехали в кабине водителя. А он включился именно на этой перевозке. Вырубил конвоиров, снял наручники, вынес двери грузовика, на котором его перевозили, и сбежал.
Он нашёл всех, кто был причастен к бизнесу арены и убил. Артур прикончил даже девушку, которая занималась расчётами, на «массовом» тотализаторе.
Никого не пощадил. Уничтожил всех, кто работал на арене. А потом пропал.
Он до сих пор числился в розыске, как особо опасный. Его счета заморозили, всё, что он получил за пять лет службы, все, что не успел пропить, теперь было не доступно для него. В те времена он попытался найти меня в Москве. Меня или Коня. Почему-то не смог, хотя это и не казалось мне особенно сложной задачей. Возможно, тогда ему уже начало сносить крышу. Артур запил по новой. Теперь не пытаясь следить за собой. Перестал реагировать на окружающий мир, кроме случаев, когда нужны были деньги. Где их добыть он особо не парился — бывало работал грузчиком, а бывало грабил прохожих — по всякому бывало. Жил по подвалам, с бомжами, но чаще один. Бомжи его боялись, почему он не мог вспомнить, но боялись как огня. Как-то раз к нему зашёл на огонёк Хорёк. Спустя месяц стали приходить почти все, с кем он служил. Артур говорил, что он не особо беспокоился об этом, понимал, что сходит с ума, но ему просто было глубоко нас…ь. Это цитата, он именно так и выразился.
Однажды, год или два назад, мой призрак предложил съездить меня попроведовать. Артур был не против и уехал в сибирскую сторону, поездами, в грузовых вагонах. Как-то утром, он проснулся в городе, зачем он тут и куда ехал, вспомнить не смог. Там и остался. Он не мог вспомнить, сколько тут пробыл, но точно помнил, что миновала одна зима и началась вторая. Вот этой зимой я его и нашёл. Вот такая история жизни. Наверное, ему на роду было написано умереть в подвале или тюрьме, как предрекали ему Вася с Андреем, но я это изменил. Он до сих пор жив, потерялся где-то в галактике со своим лучшим другом Тарготом…, давно их не видно…
Закончив свой рассказ, Артур выпил, икнул и уснул под столом. Нет, я его в тот день не перепил, просто он пил водку, а я белое вино — я не люблю, когда кто-то к выпивке более устойчив. Князей перепивал как восемнадцати летних, а тут меня так…, обидна, однако. Вот и решил немного притормозить. Аккурат до того момента, как Артур сполз под стол. Он свалился первым! Что я тут же и отметил. К сожалению, вино с водкой не шибко совместимы.
— Нужно что-то одно пить…, ик…, а мешать это…, ик, не айс, в том смысле что не кул, ик…
Примерно так говорил мне Артур, спустя несколько часов, наблюдая мою фигуру, повисшую на парапете тротуара и издающую громкие звуки. Преимущественно рвотного смысла. Он к тому времени, успел проснуться и нажраться снова. А ведь когда-то этот человек пил меньше всех. Ноне его можно считать признанным чемпионом галактики в мастер-классе по Литроболу. Очень популярный вид спорт, пока не признанный Департаментом Спортивной Лиги Федерации. Ну, его никогда не признавали, хотя увлекаются многие.
Ещё два дня, городу пришлось терпеть наше присутствие. Один из этих дней я не помню, он буквально выпал из памяти. Вечером второго дня, после того как я уделал газон возле новеньких парапетов, мы пошли вниз по улице и по пути купили бутылку пива:
— Что бы жжжжелудк успокоить.
Потом передо мной красивая вывеска бара и всё, пусто. Я просыпаюсь за столиком, уставленным китайской едой, из которой торчат палочки. Глянул время на часах с встроенным календариком (откуда у меня появились эти часы я не знаю) и обнаружил что уже следующее число, а вот куда делось предыдущее — понятия не имею. Артур находился в комнате, возле длинной стойки с вмонтированными в неё электроплитами. На них шустрые китайские повара, готовили пищу прямо на глазах у посетителей. Вот там братишка и стоял, громогласно требуя саке. Миловидная официанточка, правильной для сего места национальности, пыталась, на пару с поваром объяснить ему, что тут только традиционные блюда и напитки, а саке, это японская водка. Ну, это они зря. Он тут же начал требовать не только саке, но и водки. Было забавно, но голова раскалывалась, и хотелось есть. Попробовал из миски, нечто непонятное. Попробовал из бумажного пакета, даже не пытаясь использовать палочки — глаза не съезжались вместе, а тут такие сложности. Руками пробовал. Четыре блюда по кусочку и меня едва не вывернуло наизнанку — жутчайшая гадость. Правду говорят, китайская кухня для гурманов…, Артуру пообещали вызвать полицию, если он не успокоится, и парень тут же потребовал хаггис с кровью. Что это такое не знали не только повара китайцы, но и я. Сердце чуяло, что хаггис немногим вкуснее тех круглых хреновин, что лежали в бумажной коробке и подло пахли рыбой, хотя на вкус были ничем не лучше мокрой глины. Так что я поспешил увести друга из этого страшного места, полностью оккупированного славными потомками Конфуция, туда, где подавали нормальную человеческую еду.
Как мы туда пришли я не помню, где находилось это — туда, тоже забыл. Но кормили там вкусно. Официанты, правда, мужчины и публика странная (чем-то они походили на чиновников, причём все, даже охранники). Мы перепробовали почти всю первую страницу меню, потом перешли на «винную страницу», потому что заказанной водки обоим показалось мало. Что-то заказали, дорогое, красное и, наверное, обладавшее чудеснейшим букетом вкуса — увы, после водки даже божественный нектар, всего лишь жидкость. Кислая, горькая или сладкая — больше ничего, ошпаренный спиртом язык, чувствовать не в состоянии.
