— Как вы её нашли? — изумился Нежный.
— Высшие Силы подсказали, — объяснила я.
* * *
Карина рвалась помочь сестре, мне пришлось пригрозить, что если она не успокоится, превращу в жабу. Только после этого она соизволила сидеть тихо. Покончив с угрозами, я пыталась угадать, кто эта женщина на лавочке — Светлана или её двойник. Наверно, всё-таки оригинал, а не копия, очень уж у неё одежда оригинальная. А вот кто такие двое мужчин, держащих её за руки, я даже предположить не могла. Но уж точно не хирург с санитаром. Оба были среднего роста и спортивного сложения, ничего общего с теми людьми, которых я видела снятых камерами наблюдения в необычной гостинице.
Они явно кого-то или чего-то ждали и, наконец, дождались. За их спинами внезапно возникли двое молодых ребят и попытались ударить их дубинками по голове. Я так поняла, это начала действовать группа захвата. ‘Спортсмены’ по голове получать не хотели, один из них вскочил, одновременно развернувшись, резким движением перехватил руку с дубинкой и тут же сломал её. Второй как-то необычно упал назад, ударив противника ногами по голове, и мгновенно вновь оказался на ногах.
Тут на них одновременно кинулось человек двадцать, все тоже с дубинками, и началась нешуточная потасовка. Рассмотреть, что там происходит, не получалось, да я и не интересовалась особо. Как говорит отец, правда всегда на стороне больших батальонов, и эта битва исключением не стала. Через пару минут оглушённые ‘спортсмены’ лежали на асфальте, и на них надевали наручники. С десяток полицейских группы захвата лёжали на земле и стонали напополам с матерщиной от невыносимой боли. Товарищи по оружию оттаскивали раненых в подъехавший микроавтобус. На асфальте возле подъезда остались кровавые пятна, а кое-где и лужи крови.
Меня немного затошнило, и я перестала смотреть. Вместо этого позвонила Нежному, и он разрешил подъехать поближе. Карина рванулась наружу с новыми силами, но я её решительно остановила.
— Жить надоело? — рявкнула я. — Мы не знаем, кто она — твоя сестра или та, из Анапы! Так что сиди тихо и не отсвечивай! Бубновый, пересядь сюда и проследи, чтобы она и носа не высовывала, пока я не поговорю с Нежным и не разберусь, что тут происходит. Мы же не знаем, кто её сюда позвал и зачем.
Я вышла из машины, и Бубновый мгновенно занял моё место рядом с Кариной. Через пару секунд рядом со мной материализовался Юра.
— Смысл мне там сидеть? — заявил он. — Бубновый и без меня справится.
Спорить не хотелось, я ничего не ответила и зашагала к Нежному. Юра, не отставая, следовал за мной.
— И как определить, актриса это или настоящая Светлана? — пожаловался майор. — Помочь с опознанием может только её сумасшедшая сестричка, но как её найти? Ни домашний, не мобильный не отвечают. Я уже сам посмотрел, вроде на лице следов операции нет, но ведь их и не должно быть видно. Наши эксперты определят точно, но они далеко, а хотелось бы знать прямо сейчас.
— Призвать её сюда? — предложила я.
— Только не надо вашей мошеннической магии. Карина у вас в машине?
Пришлось признаться, что он угадал. Нежный подошёл к ‘БМВ’ и попросил Карину придумать очередной вопрос, ответ на который знает только она и её сестра. Вопрос, разумеется, не из тех, что уже задавались в Анапе. Карина ненадолго задумалась, и предложила спросить, что она украла у Светланы на семидесятый Новый, год. Майор ушёл, буркнув, что с удовольствием кого-нибудь посадит за мелкую кражу, тем более что преступления против человечества срока давности не имеют.
Вскоре он вернулся и доложил, что украдена была конфета ‘Гулливер’, и мама потом очень ругалась. Карина распахнула дверцу и побежала к сестре. Та, увидев её, встала и покачнулась, но кто-то из полицейских её поддержал. Вскоре обе женщины заливались слезами радости, обнимались и называли друг друга Ринкой и Светкой. Нежный пытался допросить Светлану, но та не обращала на бравого майора ни малейшего внимания. Бросив это бесполезное дело, Юрий Николаевич достал телефон и позвонил своему начальнику. Тот так орал, что я, стоя рядом, слышала весь разговор.
— Шеф, разрешите доложить…
— Нежный, мерзавец, где тебя черти носят? — доложить шеф не разрешил. — Почему не отвечаешь по мобильному?
— Черти меня носят… — он назвал адрес. — Я тут производил задержание похитителей пропавшей женщины, потому и телефон отключил, согласно инструкции. Женщина тоже обнаружена. Дело раскрыто, но…
— Никаких ‘но’! Ты отстранён от этого дела! Я — тоже! Вся полиция! Тебе понятно?
— Да, шеф. Так что мне делать с потерпевшей и задержанными?
— Ну, идиот! Не отпускать же! У самого ума не хватает? В обезьянник их! Но больше — пока ничего. Не допрашивать, личности не устанавливать. Ими другое ведомство займётся! Понял?
— Так точно, товарищ полковник.
— И убирайся оттуда немедленно! Там сам знаешь кто проводит свою операцию. Кстати, группа захвата, которую ты утащил с собой, срочно понадобилась тем двум полудуркам, которые ездят за чокнутой ведьмой, женой Мэрского. Я бы на его месте на такой, как она, не женился бы.
— Вы хрен когда-нибудь попадёте на его место, товарищ полковник. Нынешняя должность — ваш потолок, — похоже Нежный обиделся на своего начальника.
— Не твоё дело! Возвращайтесь все в управление, и забудьте, что вы вообще там были!
— Приказы не обсуждаются, а выполняются, — зло сообщил Нежный мне, пряча телефон в карман.
— Товарищ майор, разрешите обратиться! — к нему подошёл один из полицейских, которых его шеф назвал полудурками, и дождавшись кивка, продолжил: — Мы тут одного типа взяли, кажется, он из той же компании. Пытался похитить сестру вашей потерпевшей. Можно, мы его вам отдадим?
— Давай. Какая разница, двое или трое? Семь бед — один ответ. Где он?
— В нашей машине, сзади под сиденьем, в наручниках.
Нежный ушёл, а я смотрела, как два бойца группы захвата ведут в свой автобус нашего пленника, уже пришедшего в себя.
— Ребята, я свой, — пытался заявить он.
— Нам по барабану. На допросе рассказывай всё, что хочешь, а сейчас помолчи, не то лишний раз схватишь по балде.
Задержанный не внял доброму совету и продолжал что-то говорить. Один из бойцов нехотя вытащил дубинку и ударил несчастного по голове. Дальше его уже не вели, а тащили.
— А с женщинами что? — крикнула я Нежному.
— Ничего, — мрачно ответил он. — Пусть делают, что хотят. Я отстранён, значит, никакого отношения к ним не имею.
Майор последним сел в микроавтобус и, уезжая, даже помахал мне на прощание. Немного растерявшаяся Карина подбежала ко мне и попросила денег на такси, чтобы вернуться домой. Я уже собралась предложить отвезти их на машине Мешка, но тут вмешался Бубновый.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
