Под глазами у Твака проступили темные мешки, всклокоченные волосы прилипли к потной шее. Дергач развел маленький костер, возле которого просидел томительную ночь в тихой беседе с женщиной. Лориан оставался с Тваком, пытавшимся воспрянуть духом после наступления темноты. «Твой метод лечения неправильный, — упрямо бубнил сын Фаддия. — Горб не может исчезнуть от тыканья мне под нос глупого камешка. Знаю точно: нога у меня отсохнет». «Какая нога болит?» — спрашивал Лориан, и, дождавшись ответа, вдвоем с Дергачом они завязывали узел теперь уже на правой ноге горбуна. Утром, Я когда последняя звезда растаяла на розовеющем небосводе, Твака, впавшего в беспамятство, сняли с дерева. Горб за ночь исчез.
«А он симпатичный», — заметила Удалинка, рассматривая больного. «Кто выжил после этакой пытки, тому ходить в любимчиках у женщин», — поддакнул Дергач. «Взваливай его на плечи и неси», — распорядилась Удалинка. «Без меня у вас ничего бы не получилось, умники», — бормотал Дергач, шагая по склону Букопы с бесчувственным Тваком на могучих плечах.
На следующий день, когда Лориан работал на Черной горе, к нему поднялся излечившийся Твак. Горб у него исчез, но осталась выгнутость плеч. Шел он пошатываясь, но уверенно, ни на кого не обращая внимания. Бросалась в глаза сильная сутулость, но горбуном его никто бы не назвал. Твак не просто пришел в себя после пережитого, но был на шаг от действий, которые могли изменить ход жизни. Рукой, дрожавшей от слабости, разгоняя каменную пыль, Твак спросил Лориана: «Могу ли принять твою веру? Что нужно сделать?» «Добавь в имя букву „о" и следуй советам лорибуки», — ответил Первый Пророк.
— Если тебя называют Первым Пророком, почему ты не предсказываешь будущее? — спросил Твак, щурясь от яркого солнца.
— О будущем я часто думаю и говорю, — не согласился Лориан.,
— Но не в моем присутствии. Я тебя прошу, произнеси пророческие слова.
— Ладно, пусть мне поможет Дедо… — Лориан углубился в смутные образы прошлых снов.
— Наступит сезон белых холодных дождей, предваряющий последнее испытание человечества, — пророчествовал Лориан, не рассчитывая на то, что кто-то поймет его слова.
— В Облачных горах я видел снег, поэтому серьезно отношусь к словам пророчества, — спокойно выговорил Твак, пытаясь отвлечься от болей в спине.
— Слушай еще… Когда Китовлас будет побежден сплотившимися людьми, великое зло придет в мир с Севера.
— Достаточно, — произнес Твак, в раздумье отступая от пророка.
Крутившийся подле Позвоноза сообщил Тваку, что его пребывание в пределах Язочи нежелательно. «Не больно-то и нужно», — ответил Твак. После его ухода Лориан задумался. Перстень Орлоглазки помог ему в строительстве моста. Перстень шамана дал ему власть над человеческим телом! Взаимодействие воли Лориана, обучавшегося врачеванию в нескольких племенах, и волшебного перстня привело к поразительному результату.
Как ондроновские перстни можно отличить от прочих украшений? Сколько людей на Ойкумене носят волшебные перстни, не подозревая о всесильной магии самоцветов? Лориан сидел в тени колонн свиткохранилища и напряженно думал. Характер человека — это сочетание эмоциональных и интеллектуальных особенностей личности. Какой характер у него самого? Какой характер у Барбо, в душе которого сливаются кровожадные помыслы трех борсокеров? Хоть и называют Лориана «пророком», «шаманом» и «целителем», но в камнях он пока понимает больше, чем в человеческих характерах.
Выходя из тени колонн, двумя рядами обрамляющих здание свиткохранилища, Лориан почувствовал, что у него голова кружится от ослепительных солнечных лучей и увидел перед глазами яркие круги. «У тебя солнечный удар. Мне здорово попадет от Удалинки, — сказал Дергач. — Пойдем, я отведу тебя к ней в шалаш». Обругав Дергача балбесом, Удалинка принялась хлопотать над Лорианом. Она намочила холодной водой тряпочку и, положив лоскут на огромный лоб пророка, дала ему понюхать едкой настойки из коры торогуна. Удалинка уговорила Лориана обвязать голову платком, объясняя: «Ты такой красивый в белой повязке с узлом на затылке, она делает тебя мужественнее. Жаль, что ты продолжаешь бегать от меня по ночам».
И вот настал день, когда Твак послал последнюю записку замужней блондинке. Не получив ответа, с мешком, набитым свитками, Твак вышел за пределы деревни. Лориану он оставил «Свиток Белой Воды», Дергачу — обувь и одежду, а Удалинке — деревянную и глиняную посуду. Его ждала долгая дорога на восток. Лориан успел привыкнуть к привередливому горбуну. После излечения Твак поверил в Ондрона, и поэтому Первый Пророк воспринял расставание как утрату единомышленника.
Утром обнаружилось исчезновение Асколы. Ушел ли Твак с Асколой? Лориан, воспользовавшись даром ясновидения, прочитал сбивчивые мысли двух счастливых людей, уходивших от Язочи вслед заходящему солнцу. Права Удалинка: перстни помогут ему разгадать тайны человеческого тела, но душа навечно останется величайшей загадкой природы. Секреты чужой души подобны яблоку: трудно определить, сладкий или кислый плод держишь в руках. Порадовавшись счастью двух одиноких сердец, Лориан вновь, как уже было в его жизни, ощутил боль потери, и его вдруг пронзила мысль, что теперь Твак будет тихонько гладить белые ступни Асколы. Лориану нравилось, как женщина заливалась мягким грудным смехом и забавно шевелила маленькими пальцами ног, когда он сам, в роли письмоносца, склонясь у ее колен, позволял себе эту единственную вольность.
С замотанной в белую косынку головой пророк ходил по незаконченному храму грамотности, беседуя с Дергачом. «Нейло, где ты? — мысленно звал Лориан художника из подземелья. — С тобой мы бы вывели Щедрило на чистую воду». «На стенах свиткохранилища мой друг Нейло мог бы нарисовать чудесные картины», — говорил Лориан, останавливаясь в темном коридоре и трогая ладонью стену, освещенную пламенем факела.
После ухода Твака произошло несколько важных событий. Из экспедиции вернулись Герко с Напроликом. Встреча с мураявром была радостной. Забылись старые обиды. Напролик кинулся обнимать собрата по кикуров-ской неволе. Узнав, что Лориан пожертвовал волосами ради познания тайнописи, мураявр очень расстроился, потому что считал себя виновным в происшедшем. Рассказ о драке о борсокерами его взволновал, и он сказал, что теперь их трое и они смогут одолеть колдовство управителей Язочи.
По непонятной для Лориана причине речевики, забившись в норы, отказались выходить на дневные работы и не выбирались из сырых землянок на привычные ночные гуляния. Позвоноза и Барбо постоянно находились в плохом настроении. К счастью, на большой вершине места было достаточно, чтобы не встретиться липший раз за день. Позвоноза попросил Лориана: «Попытайся вылечить нашего учителя. Повтори чудо, каким ты помог Тваку». «Я не смогу», — отказался Лориан. «Глупец», — сказала Удалинка. «Пусть подавится, горбатый», — откликнулся Дергач. Напролик промолчал. И Лориан пошел за советом к Герко. Постаревший от горя, после обнаружения пустой землянки и известия о бегстве Асколы, Герко пребывал в невменяемом состоянии, и каждый мог осознать, какие сильные чувства в нем пробудила блондинка с пухлыми щеками и вздернутым носиком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
