я. Моментально послушалась. Положил ей меч на правое плечо.
— Аларих, ты умный, подсказывай текст, — бросил я в сторону, легату.
Тот закряхтел, тяжело вздохнул и слез с лошади.
— Как зовут-то тебя, дева? Если полностью?
Я сказал её имя, ибо сама Мелкая, наверное, сейчас слова выдавить не сможет.
— Повторяй за мной, дева, — грустно усмехнулся он, поняв, что это точно серьёзно, я не прикалываюсь. — Я… Виктория, дочь Педро из Санта-Исабель-на-реке-Пушистой-что-в-Мериде, клянусь.
Подождал, пока Белка прилежно всё выговорила.
— …Защищать своего сеньора, графа Пуэбло, — продолжил он, — любой ценой, исполнять его приказы и говорить ему только правду, на войне подчиняться его приказам.
— …На войне подчиняться его приказам… Ой… — Только теперь Вика осознала весь трындец ситуации. Задача благородного СЛУЖИТЬ. В смысле не прислуживать, а воевать. Точка. А она — маленькая девочка, пусть по закону и женщина уже, имеющая право выйти замуж.
— Клянусь в верности, — невозмутимо продолжал главный чиновник королевства этого региона, — и препоручаю своему сеньору свою жизнь, члены мои, тело мое, твердыни и владения мои. И да поможет мне в честном служении Господь наш!
— Господь наш… — совсем тихим голосом повторила девчонка, но её услышали, так как погода с утра безветренная, а что касается гостей… Все купцы, как один, молчали, и даже лошади не всхрапывали, словно прислушиваясь к чему-то.
— Я, Рикардо, граф Пуэбло, — моя очередь, и говорил я громко, чтобы весь мир слышал, и потом не смел отрицать, что так было, — принимаю твою присягу и обещаю всеми силами, ценою своего доброго имени защищать тебя и твое достояние от всякого незаконного притязания. Я, Рикардо граф Пуэбло, дарую тебе титул рыцаря, право представлять мои интересы и сидеть со мной за одним столом, и гарантирую справедливую долю в добыче. Всё моё — твоё, всё твоё — моё. И свидетелем мне Господь Бог вездесущий!
Оглушающая тишина. «Это на самом деле». Только лёгкий бриз с реки в ушах. И словно в насмешку тот, кто первым должен был возмутиться и отговорить меня, начал речетатив:
— Я, Аларих Сервилий, граф Толледо, легат его величества короля Карлоса Шестого Сертория, свидетельствую в сей клятве и подтверждаю её от лица королевства. Встань, рыцарь.
Я убрал меч. Белка, поняв, что это ей, поднялась и уставилась на меня испуганными глазами, быстро наполняющимися слезами. Попыталась что-то сказать, но слова застряли в горле.
— Возьми нож, пошли, подержу. Помогу. — Аларих кивнул на тушку поверженной птицы. — Вечером приготовим, яблоками нафаршируем.
Он был недоволен, но я понял, что сеньор легат начал какую-то свою собственную игру. Возможно даже не связанную с королём, но однозначно — с королевством.
Белка на автомате кивнула, подняла нож — она так и стояла с окровавленными руками, он взял её под локоток и повёл к птице. Я проводил их долгим задумчивым взглядом.
— Что это только что было? — Вопросительно спросил за спиной голос бургомистра Аквилеи. — Мне кто-нибудь подскажет, что это было, ибо я ничего не понимаю? Она же… Крепостная! Девка дворовая!.. Была!
— Это называется Империум, вам же сказали, — не сдерживая улыбки и смешков, ответила Катрин, я не успел повернуться ответить, а после её слов и не стал. — Абсолютная власть императора. Захотел — и крепостную дворняжку произвёл в рыцари. Почему? — Она сидела на своей белоснежной лошадке сбоку и я видел, флегматично пожала плечами. После чего выкрикнула с жаром. — Потому, что может!
Снова гнетущая тишина, правда, лошади сеньоров оттаяли и начали издавать привычные им звуки.
— Сеньоры, перевожу для тех, кто ничего не понял, — ещё более довольно усмехнулась она. — Пуэбло — Империум. Маленький, пограничный, в размерах графства… Пока. Но ох уж это коварное слово «пока»!
Аларих склонился с девчонкой над птицей и показывал свой способ её ощипывания. Он единственный, как представитель короля, мог тут всех прижучить за сепаратистские речи, но целенаправленно самоустранился.
— Кто согласен быть с ним — дорога открыта, — закончила светлость нашу экскурсию в устье. — А кто хочет по-старому… Повторять не будет. Дураков учить — только портить — так ты сказал, милый?
Глава 30. Вопрос силы
За сутки до…
Форт, а местное укрепление назвать замом язык всё же не поворачивался, и тем более он не дотягивал до крепости, оказался разрушенным только наполовину. Фундамент основания был каменным, только стены, кроме одной единственной башни, из дерева. Ближе к берегу стояли совсем простые деревянные строения, которые не сохранились — лодочные сараи, склад и несколько домов административного назначения.
— Так что по сути в укреплении никого и не было-то, — подвёл итог мини-экскурсии Йорик. — Этот дед сказал, десятка два тут жило. Наблюдали за лодками, следили, чтобы собственно замок никто не захватил. А его взяли и просто сожгли.
Мои кулаки бессильно сжимались, а желваки ходили ходуном. Хотелось пылать, но из последних сил сдерживался. Было обидно. Ибо сжечь выстроенный из брёвен замок можно, но очень сложно. Бревно хорошо горит только в паровозной топке, или в каменной печи. Или во время огромного лесного пожара. А вот поджечь брёвна за пределами ограничения из четырёх стен, удерживающих жар и температуру — нетривиальная задача. Да-да, среди нападающих был или были маги огня, такие же, как я! Достаточно сильные, чтобы смочь сделать невозможное в обычной физике — подпалили-таки толстые брёвна. А далее помогла нефть, политая на стены, занявшийся-таки пожар… И замок пал. И два десятка человек ничего не смогли поделать, и были убиты. Никто не спасся. А с ними пять семей гражданских с женщинами и детьми, оное укрепление обслуживающие.
Башня стояла целёхонькая. И была она немаленькой — метров сорок высотой точно. По местному — сто шагов. Внутри, кто бы мог подумать, было нагажено! Людьми. Угу, миры разные, а люди одинаковы. Доски перекрытий сгнили, но мы смогли взобраться на верхнюю площадку, где и закрепили канат, по которому, скинув брони и кольчуги, в данный момент пытались лезть наверх воины. И получалось у них из рук вон плохо.
— Кто первым сможет вскарабкаться за сто ударов сердца — с меня лунарий! — крикнул я… И процесс оживился. Считал я вслух, удар сердца по ощущениям — примерно секунда. Часов тут нет даже башенных, о наручных и мечтать не приходится, так что всё предельно субъективно. И когда в очереди желающих возникла пауза, к канату подбежала одна рыжая вертихвостка, и, вытерев ладони о камзол, подпрыгнула, после чего активно заработала ногами и заперебирала руками.
— Восемьдесят шесть! Восемьдесят семь! Восемьдесят восемь!!! — радостно окончил я счёт, ибо боевой трофей добрался по верёвке
