как и чем перематывать руки, чтоб не резало, и какой толщины должна быть верёвка, ибо завтра они приедут сюда и продолжат тренировки. Судя по тому, что Йорик не вмешивался, десятникам он доверяет. Слева простиралась гладь Рио-Бланко со всей её инфраструктурой — снующими туда-сюда купцами, вывозящими на Большую Землю товары со всего Юга. Наконец, я спросил:
— Ты уверен, что он клюнет?
Йорик пожал плечами.
— Он такой же, как я. Искатель приключений. Очень похож. Ему скучно в этой золотой клетке. Это главное что я тогда понял. И это… Он уже достиг всего, чего мог, Рикардо. Дом в Картагене. Дом в Альмерии. Три трактира на Южной дороге. Управляются администраторами, но хозяин — он. Несколько проектов в купеческих гильдиях, где он в доле, тоже через управляющих. Хотел, говорит, сбить отряд вольных копейщиков, но передумал. Хотя деньги есть. Надоело, говорит, бродить по пыльным дорогам и рисковать шкурой за чужой гешефт. Бароном он хочет стать, граф! Бароном! — воскликнул собеседник, и это по местным меркам важный аргумент. — И оставить владение детям, а их у него трое, причём от разных вдовушек. Он мне про свои горести за чарочкой рассказал, я о своём — просто трёп. Но…
— Сколько? — в лоб спросил я.
Пожатие плеч.
— У него есть ВСЁ, граф, — выделил Йорик последнее слово. — Он служит начальником замковой стражи крепости, перекрывающей Белую. Я даже подумать боюсь, сколько бы запросил на его месте.
— Ну, тогда давай к чёрту план «Б»! — окончательно пришёл я после встряски в себя и принял новое судьбоносное решение. К добру, не к добру — будем посмотреть. — Давай сразу план «Ц»!
— А это по-нашему! — заулыбался Йорик.
— Первое. Ты едешь с несколькими купцами, для прикрытия, но- лично. Как доверенное лицо. И пытаешься договориться о проходе наших кораблей без досмотра — Но это — первое дно, прикрытие, для отвода глаз. Чтоб никто не заподозрил истинных целей, картинно трясёшь кошелем при всех, намекая, чего именно хочешь. Но наедине предлагаешь ему то, чего не купить. И главное — баронство. Я ему его дам. Но у меня условия. Все крестьяне — вольные, никакого рабства на моих землях с Сентября не будет. Чтобы он был в курсе.
— Земля сама по себе ценный актив, — расплылся в улыбке Йорик. Я согласился с его планом, а это хороший знак.
— На его земле будет какое-нибудь производство, — продолжил я. — Какое — я пока не знаю, я ещё не выбрал для него землю. И качество земли и производства будет зависеть от его поведения и вклада в сдачу замка. Пройдёт всё идеально — скупиться не буду.
Задумчивый кивок Йорика, обдумывающего реализацию такого проекта. Переговоры вести будет он.
— Следующее, — продолжил я. — Везёшь с собой и передаёшь ему… Сотню солидов.
— У тебя есть сотня солидов? — округлил собеседник глаза.
— Нет, но к вечеру будет. Надеюсь… — Я поёжился. — А чтобы не было, что он взял деньги, а замок не сдал, обманул, ты повезёшь ему не золото, а вексель. Обналичка в полном объёме только после сдачи замка, и подписи на векселе будут стоять от ой-каких людей. Дело выгорит, он сделает как надо — получит всё до последнего асса, такие люди просто так под векселями не подписываются. Если обманет — не получает ничего, и снова аргумент, что такие люди просто так свои подписи не ставят, при невыполнении условий вполне могут прокатить. Понимаешь нюансы?
— А то! — На повеселевшего Йорика было приятно смотреть. Догадаться, чья по моему разумению должна быть подпись, не сложно.
— Если нужно больше — обещай больше. Двести, триста, пятьсот — всё обещай. Но не более пятисот. Дам тебе свою малую печать, чтобы составить договор на недостающее. Ты ж и так мой представитель, мой наместник, так что всё честно. Такая же печать у Ансельмо и у Прокопия, ты третий. Составите договор. До пятисот солидов обещай спокойно.
Йорик подумал и скупо кивнул: к сведению принято.
— Естественно, он должен заплатить своим людям, но тут всё на его совести. Мы не работаем с мелочью, мы работаем с ним, а как он решит вопрос с исполнителями — его проблема.
— Ну, сие закономерно, — хмыкнул Йорик. А я удивился — судя по шпионским романам, «конторы» вербуют агентов в первую очередь среди «мелочи».
— Главный актив — всё же баронство, — продолжил я. — И как барон, он будет содержать хирд, то есть как бы становится капитаном наёмников, но только не наёмников, и его личный отряд всегда под рукой.
Снова кивок. Для человека, имеющего свой спаянный преданный отряд, аргумент весомый.
— Ещё скажи, что провернуть надо всё так, чтобы со стороны выглядело круто. Дескать, вы оказались такими монстрами, что повязали их. Они недооценили врага, были расслаблены, их вина. У них всё герцогство на расслабоне, ты и сам видел, и никого не наказали. Максимум, что ему грозит за повинную в халатном отношении к службе — женсовет его вышвырнет за пределы графства, и он сможет со спокойной совестью «наняться» ко мне, врагу бывшего работодателя. И раз такие пироги, значит что? — спросил я.
— Что? — потянул Йорик.
— Что мы одним выстрелом убиваем трёх зайцев.
Первое. Он в ночь штурма ставит везде своих верных людей, с кем поедет осваивать целину собственного баронства. Вы всё же высаживаетесь с лодок и лезете на стены. К тому моменту всё королевство уже будет знать, чем вы тут занимаетесь, — кивнул на парней у башни, — это настолько ожидаемо, что будет некрасиво, если вы так не сделаете.
Йорик запыхтел.
— Для подстраховки организуй уже ваш план «Б» — чтобы если что, одному из ваших отрядов открыли ворота. Но если всё пойдёт по плану — то только после того, как вы захватите стены.
Второе. Чтобы народ был сговорчивее, обещай, что никого не убьёте. Вот вообще никого! И потом честно всех отпустите, и даже сохранив оружие. Дескать, они не посрамили честь и достойные воины. Этот жест оценят.
— Оценят, — согласился ярл. — А ты мудр, Рикардо! Который раз убеждаюсь! И не надо про доброту, что не любишь кровь лить. Мне парни из под Феррейроса всё-всё про твою доброту рассказали.
Я не стал спорить. Ну, значит мудр. Ибо человек ничего так не ценит, как собственную жизнь. И раз я оставил врагов в живых, значит воевать со мной — в удовольствие. А значит, конкретно воины герцога мне сдаваться впредь будут легко, пока не разрушу миф о добрости и благородстве.
— Теперь главное. С вами поедет менестрель. Точнее не
