— в 8 вечера и в полночь в течение четырнадцати ночей), а все остальное время был предоставлен сам себе. Со своим двоюродным братом Джином, заменившим Реда на гастролях, Элвис ходил в местный парк аттракционов, где катался на машинках почти каждый день. Через две недели Элвис подсчитал, что истратил больше 100 долларов на катание для себя и своих друзей. Он валялся на солнце около бассейна, флиртовал с девушками, ходил в кино, на концерты, гулял всю ночь. Если у него и были какие–то сомнения, их он держал при себе. «Одна вещь в Лас–Вегасе очень импонировала Элвису, — писал Джонсон, делавший репортажи об этом концерте. — Город никогда не спит. Его всегда окружали люди, даже в ночные часы. Ночь казалась днем». Было похоже, что ты находишься в городе, где постоянно проходит карнавал. Каждый раз, когда он входил в комнату, возникала суматоха, танцовщицы подлизывались к нему, и неизвестно было, что произойдет в ближайшие пять минут. Но Элвис не пил, не был азартен («Мне просто это чуждо», — говорил он, объясняя, почему он ни разу не подошел к игровому автомату). Что бы он ни делал, он никому не причинял вреда (быть может, благодаря родительскому воспитанию). Однажды он засиделся за просмотром вестерна Рэндолфа Скотта и пропустил встречу с Алин Мосби, журналистом «Объединенной прессы» (потом он восполнил этот пропуск сполна). Он вновь посмотрел «Четырех парней» и познакомился с бывшей подростковой легендой Джонни Реем (который тоже был открыт Биллом Рэндлом). Элвис встречался с героями «Четырех парней» на концерте в Кливленде, который снимал Рэндл. Еще он постоянно возвращался на представление Сэндса, Фредди Белла и Bellboys.
Bellboys год назад прославились песней, которая в 1953 году принесла шумный успех ритм–энд–блюзовой певице Торнтон по прозвищу Большая Мама. «Hound Dog» написали два белых подростка и поклонника ритм–энд–блюза, Джерри Либер и Майк Стоуллер. Песня была очень странным выбором для мужской группы, потому что была написана от лица женщины. Тем не менее хит был гвоздем программы Bellboys, они сохранили даже отголоски румбы из первоначальной версии. Элвис, загоревшись этим хитом, решил включить его в свою программу. «Мы этот хит просто у них украли, — вспоминал Скотти. — Элвис и до этого знал эту песню, но, когда мы увидели, как эти ребята ее исполняли, он сказал: «Это настоящий хит». Мы ее так и не исполнили в Лас—Вегасе, но взяли на вооружение как еще один номер в программу».
В субботу, когда начался контракт Элвиса с «Нью–Франтир», руководство организовало дневной концерт для подростков. Выручка от концерта шла на освещение молодежного бейсбольного парка. Наконец Элвис был в своей тарелке. «Свалка была ужасная, — вспоминал Боб Джонсон в статье, озаглавленной «Золотой мальчишка становится звездой». — Они пихались и толкались, чтобы попасть в зал на тысячу мест, а те несколько сотен подростков, которые не попали внутрь, сердито жужжали снаружи. После концерта начался настоящий бедлам. Хохочущая и визжащая толпа поклонников поглотила его… Они вцепились в его рубашку, разодрали ее на куски. Одна из поклонниц триумфально сжимала в руке пуговицу, как будто это был бриллиант».
Чем дальше, тем больше веры в себя появлялось у группы. Даже мистер Мартин стал относиться к ним более уважительно, пусть про себя он и думал что–то другое… «Так, нужно устроить пять минут молчания, — провозгласил он после выступления Элвиса. — Я начинаю сомневаться, тем ли я занимался последние двадцать лет». Один из владельцев казино, Фрэнк Уильямс из Оцеольг, штат Арканзас, преподнес Элвису часы за восемьсот долларов с бриллиантами вместо цифр, а Элвис отблагодарил его в полудюжине писем. Даже Полковник, который сначала был сбит с толку неудачным началом концертов в череде успешных выступлений, постепенно ощутил ценность полученного опыта. Скотти вообще считал, что «в каком–то смысле это было даже хорошо, потому что все было по–другому. Вот чем отличается Лас–Вегас. Если бы перенести людей оттуда, скажем, в Сан–Антонио, в большой концертный зал, на шоу они будут вести себя как сумасшедшие. А здесь просто другая атмосфера. Но мы и им задали жару».
На последнем концерте, который записал один из зрителей и двадцать пять лет спустя выпустил в продажу, Элвис все еще звучал нервно и неуверенно, хотя и сознавал, что справился с ситуацией. Было видно, как он доволен, что все закончилось. «Благодарю вас, дамы и господа, — говорит он, как только смолкают вежливые аплодисменты, — мне бы хотелось сказать вам, что мне понравилось в Лас–Вегасе. Мы здесь две недели, и сегодня наш последний концерт… Мы тут хорошенько потрудились… и, эх! Хорошо провели время!» Представляя «Голубые замшевые ботинки», он сказал: «Здесь эта песня известна как «Пора остепениться, бабуля, ты старовата для увеселений». И когда у публики это не вызвало смеха, Элвис повернулся к дирижеру оркестра и спросил: «Вы знаете эту песню, мистер Мартин? Знаете? А другую, «Забери золотую подвязку, у меня посинела нога»?» Когда Мартин приглашает его выйти на бис, Элвис благодарит публику: «Спасибо, дорогие друзья. Я вообще–то и так собирался вернуться».
«Как бочонок кукурузной водки на безалкогольной вечеринке», — прокомментировали в «Ньюсуик». «Элвис Пресли сюда просто не вписался», — сообщили в «Вэрайети лайф». Life озаглавила свою статью от 30 апреля «Успех завывающей деревенщины». Любая огласка была хороша, по мнению Полковника. «Heartbreak Hotel» стоял на первом месте в чартах, «I Want You, I Need You, I Love You» был только что выпущен и уже продан в количестве 300 тысяч экземпляров. RCA Victor доложила, что записи Элвиса составляли половину продаж популярной музыки. На гонорары Элвис купил новый дом для себя и своих родителей. Пусть себе пишут что угодно, его теперь никто остановить не сможет. Он действительно в себя верил.
Два дня спустя, будучи в Мемфисе, он зашел в редакцию газеты и объявил: «Я обожаю Вегас и еду туда при первой же возможности». Сообщение, что радиостанция «Галифакс» избавилась от всех записей Элвиса в надежде, что никогда больше его не услышат, привело его в ярость: «Я и не знал, что в Новой Шотландии есть радио. Чем больше они что–то запрещают, тем больше народу захочет это услышать. Куче людей мои песни нравятся, они сейчас очень популярные». Потом он повспоминал о начале своей карьеры всего лишь два года назад. «Я бренчал на гитаре в Миссисипи до того, как я приехал в Мемфис. Мой отец купил мне гитару за 12
