Конечно, она могла бы подойти к парадной двери и постучать, но у нее было желание иначе разыграть сцену их свидания, придумать нечто более соответствовавшее внезапности и шоку после отъезда Джулиана.
Ворота звякнули, и Тэмсин невольно подпрыгнула при этом звуке. И тут она поняла, как нервничает, как боится, что человек, которому она собиралась сделать сюрприз, окажется чужим, кем-то, чьей реакции она не могла предвидеть, а не тем, чью жизнь и постель она разделяла четыре последних месяца.
По гравиевой дорожке, извивавшейся между тянувшимися до середины сада живыми изгородями из бирючины, заскрипели сапоги Габриэля.
— Ну, — начал он без предисловия, садясь рядом с ней, — кажется, это довольно просто. Ворота со стороны конюшен заперты, но я без труда могу тебя переправить через них. Библиотека полковника имеет два окна, оба они находятся достаточно низко, так что ты и без моей помощи сможешь туда влезть.
— Я полагаю, окна закрыты.
— Возможно. Тогда тебе придется разбить стекло. Прибереги для этого случая камень, обернутый тканью. Это не вызовет особого шума.
— Если только Сент-Саймон не окажется в комнате, — размышляла она вслух. — Если же он в доме, мне будет достаточно постучать в окно.
— Тебе не приходит в голову постучать в дверь? Это было бы намного проще, — заметил Габриэль мягко. Тэмсин улыбнулась.
— Да, проще, но далеко не так забавно.
— Да уж, пожалуй, не так забавно. И, думаю, при свете дня это было бы еще менее забавно.
— Да, — согласилась она. — Поэтому пойдем поужинаем и вернемся, когда совсем стемнеет. Около десяти часов.
Они поели в грязной харчевне на Пикадилли, и Тэмсин выпила несколько стаканов портера, чтобы успокоиться и усмирить чертенят предвкушения и возбуждения, плясавших у нее в животе. Она не понимала, почему так волнуется. Она знала этого человека, знала его тело почти так же хорошо, как свое собственное. Знала его настроения и как свет менял выражение его глаз. Знала, что значило, когда он принимал определенную позу, когда его губы кривились, когда его подвижные золотистые рыжие брови поднимались или сдвигались. Или когда его веки лениво опускались, прикрывая глаза и наполовину скрывая их яркую синеву.
И ей был известен его гнев. Но с чего бы ему сердиться. Она была здесь просто, чтобы сказать, что передумала, что готова вернуться с ним назад, в Испанию… что она согласна на временную связь, если он считает это единственным, что может ей предложить.
Габриэль больше молчал, сосредоточив все свое внимание на бараньих отбивных и вине, но в его ласковых серых глазах светилась настороженность. Он вовсе не был уверен в разумности их предприятия и, по правде говоря, желал, чтобы полковник лорд Сент-Саймон отправился к дьяволу. Тэмсин, конечно, могла решить, что нашла единственную любовь своей жизни, но он имел право пожелать, чтобы она остановила свой выбор на ком-нибудь попроще, с кем было бы легче поладить, на ком-нибудь, кто занимал бы не столь высокое положение, как этот такой воспитанный английский лорд.
Если бы не появился англичанин, Тэмсин нашла бы кого-нибудь вроде Барона, и они все счастливо жили бы в горах, делая то, к чему были способны и что им удавалось лучше всего.
«Бывает, и свиньи летают», — подумал Габриэль с мрачной улыбкой.
— Пошли, девочка, — он отодвинул стул. — Ты доведешь себя до изнеможения.
— Нет, ничего подобного, — отозвалась Тэмсин, но она не могла скрыть своего облегчения, когда стало ясно, что ожидание окончено.
— Ты подождешь в конюшнях, пока я проникну в дом?
— Я подожду, пока ты дашь мне знак, что я могу поискать себе ночлег, — подтвердил он.
Они молча быстрым шагом вернулись на Одли Сквер. Окна в доме Сент-Саймона светились, фонарь над входной дверью горел.
— Может быть, у него гости, — сказала Тэмсин. Такая мысль впервые пришла ей в голову.
— Как только окажешься внутри, ты сможешь подождать, пока они уйдут, — ответил Габриэль спокойно. — А если там всего-навсего слуги, ты легко сможешь ускользнуть от них, у тебя же есть приличный план дома, — Да. — Тэмсин сунула руку в карман бридж. Люси говорила, что штат прислуги Джулиана очень невелик, поскольку лондонским домом пользовались крайне редко. Было совсем нетрудно вовлечь Люси в непринужденную беседу о доме, и, поддавшись на незначительные провокации, она начертила план каждого этажа, чтобы проиллюстрировать свой рассказ. Теперь эта бумага успокоительно зашуршала под пальцами Тэмсин. Если бы Джулиан оказался не один или если бы его не было дома, она легко смогла бы найти путь наверх и войти в его спальню.
В конюшнях стояла тишина, если не считать тихого ржания лошадей. Ночь была облачная, но лампа, горевшая в круглом оконце над конюшней, где жил старый грум, бросала сноп золотистого света на чисто выметенные камни мощеного двора. Тэмсин и Габриэль неслышно проскользнули мимо, сливаясь с другими тенями. Свои предательски яркие волосы Тэмсин прикрыла капюшоном темного плаща, в который она плотно закуталась. Ворота в сад были заперты, как и предполагал Габриэль.
— Полезай. — Он легко поднял Тэмсин и усадил ее на верхнюю перекладину ворот. Она немедленно скрылась из виду, потом прошептала с другой стороны, из сада:
— В библиотеке горит свет.
— Удачи тебе! — прошептал в ответ Габриэль и скрылся в тени.
Тэмсин ползком обогнула угол обнесенного стеной сада, только раз зацепившись плащом за шип вьющейся шпалерной розы. Она задержалась и отцепила плащ, прижимаясь к стене рядом с розовым кустом. Из окон библиотеки лился свет, падавший на цветочные клумбы и квадрат лужайки, и она молила Бога, чтобы тень стены надежно укрыла ее на случай, если бы кто-нибудь смотрел из окон верхнего этажа.
Освободившись от шипа, она метнулась вперед и снова прижалась к стене рядом с освещенным окном. Оно было закрыто, но занавески не задернуты. Тэмсин подкралась к окну и заглянула внутрь. Сердце ее билось тяжело, и ладони стали влажными, но она так и не могла решить, были ли тому виной нервы или возбуждение.
Джулиан сидел за письменным столом спиной к окну. Он писал, его перо летало по листку пергамента. Пока она наблюдала за ним, чувствуя, что сердце подскочило к самому горлу, он перестал писать, откинулся на спинку стула, потянулся, выгибая шею, потом снова окунул перо в чернильницу и продолжил начатое. Она наблюдала за ним, погруженным в свое занятие, и представляла его лицо, когда он повернется и увидит ее, и кровь быстрее заструилась у нее в жилах. Он должен быть в восторге. И, конечно, так и будет. Тэмсин поскреблась в окно и снова отступила в тень.
Джулиан готовил отчет для премьер-министра, собираясь представить его завтра утром. Лорд Ливерпул попросил дополнительных сведений о боях и потерях в Сиудад Родриго и в Бадахосе, чтобы обосновать требование пэра о предоставлении ему людей и средств.
