Среди множества поступивших в антикризисный штаб сообщений о пропавших людях одно выделялось особо. Для генерала Озерова оно стало личной трагедией. О том, что исследовательская группа Центра не эвакуирована из карантинной зоны, он знал еще в Москве, но, полагаясь на предусмотрительность и опыт подполковника Синявского, надеялся, что все обойдется. Не обошлось. В Киренске только что назначенному начальнику штаба по ликвидации последствий чрезвычайной ситуации сообщили, что стремительно расширившийся за ночь туман заполнил район развертывания полевой лаборатории. Девять спецназовцев, пять научных сотрудников Центра и Надежда, его Надежда, были отрезаны туманом от остального мира! С этого момента они могли рассчитывать только на себя. При условии, что они еще живы.
До вылета в Киренск Озеров подозревал, что силы МЧС и МВД неспособны противостоять угрозе, таящейся внутри зоны, а прибыв на место, окончательно убедился в этом. Воспользовавшись полномочиями начальника антикризисного штаба, он на вертолете МЧС, вместе с командиром авиаотряда полковником Клевцом, лично облетел вокруг карантинной зоны. В тайне от всех Озеров надеялся на вертолете добраться до лагеря исследовательской группы, но, увидев затянувшее тайгу огромное облако тумана, понял, что этот план обречен на гибель. Он увидел и цепи дозорных, и заградительные посты внутренних войск. Но перед бескрайним клубящимся над землей бледно-серым облаком они выглядели жалкой кучкой беззащитных людей, застигнутых в море небывалым штормом. А ведь шторм еще только зарождается. Но, судя по той скорости, с которой расползается туман, через несколько дней он докатится и до Киренска. Возможно, расширение зоны удастся остановить армии. Возможно. До конца Озеров вовсе не был в этом уверен.
Вернувшись в штаб, он подготовил обоснованное письмо Президенту с предложением заменить выставленные вокруг зоны внутренние войска МВД армейскими подразделениями с тяжелым вооружением и боевой техникой. Но, прежде чем отправлять письмо адресату, следовало ответить на главный вопрос: что происходит внутри зоны. Озеров очень надеялся, что применение химических реагентов рассеет заполнивший зону туман. Тогда, возможно, удастся выяснить и причину возникновения аномалии, а если повезет – то и судьбу захваченных зоной коллег, судьбу Надежды.
Тихо приоткрылась входная дверь, но Озеров мгновенно развернулся от окна. На пороге стоял адъютант, он же личный помощник начальника антикризисного штаба.
– Товарищ генерал, журналисты собрались на пресс-конференцию, – доложил вошедший офицер.
– Иностранных много?
– Съемочная группа CNN, еще одна из Японии и спецкор из Китая, – перечислил адъютант. – Всего семь человек. К тому же неизвестно, сколько наших стрингеров перегоняют материал за границу.
Озеров вздохнул. Значит, уже через час репортажи о пресс-конференции заполнят российские и зарубежные СМИ. К событиям на севере Иркутской области приковано внимание всего мира, поэтому вместо того, чтобы искать способы противостоять угрозе зоны, он должен отвечать на вопросы падких на сенсацию журналистов. Ничего не поделаешь – такова реальность современного мира. И, чтобы сохранить этот мир таким, как он есть, нужно остановить распространение загадочной аномалии, разрастающейся по Земле, подобно раковой опухоли.
Озеров кивнул ожидающему на пороге адъютанту:
– Идем.
Потом забрал со стола папку с отобранными для пресс-конференции материалами и направился к выходу.
* * *
Автомат, который Надя по примеру Дениса повесила на плечо, постоянно соскальзывал вниз, отчего приходилось то и дело поправлять ремень, да еще колотил прикладом по бедру. Она старалась не обращать внимания на неудобства – хватало других проблем, в частности, как пройти по населенному монстрами лесу и остаться в живых. Но через несколько часов пути (следить за временем можно было только интуитивно, так как и у нее, и у Дениса остановились наручные часы), когда пропитавшуюся потом одежду уже можно было выжимать, натертое плечо стало саднить, а бедро разболелось не на шутку. Еще сколько-то Надежде удалось пройти на силе воли и желании во что бы то ни стало выбраться из «зачумленного» леса, но потом она начала хромать, и Денис, хотя и шел впереди, выбирая дорогу, конечно, сразу это заметил.
– В чем дело? – обеспокоенно спросил он.
Надя ощупала ноющее плечо и виновато потупилась.
– Кажется, натерла.
– Покажи.
Она сняла набитый автоматными рожками разгрузочный жилет, расстегнула камуфляжную куртку и оголила плечо. Кожа на нем вспузырилась и отслаивалась целыми пластами. Надя даже испугалась, когда увидела на своем плече огромную кровоточащую мозоль.
– …твою мать! – выругался Денис. – Ты что, раньше не могла сказать?!
– Я даже не думала, что можно так содрать кожу.
– При такой жаре и стопроцентной влажности запросто! Это же настоящие тропики! – продолжал негодовать Денис. – А если попадет инфекция!
– Здесь только одна инфекция. – Надя обвела рукой вокруг себя. Повсюду взгляд натыкался на умирающие деревья с вяло поникшими листьями или потемневшей хвоей, а ведь они уже достаточно далеко отошли от лагеря.
Денис не стал спорить.
– А с ногой что?
Надя приспустила мешковатые штаны. Их даже не пришлось расстегивать, оказалось достаточно лишь немного ослабить ремень. На бедре вырос свежий синяк, но в целом оно выглядело лучше, чем растертое до крови плечо.
На этот раз Денис только покачал головой, потом достал из вещмешка бинт и пластырь и довольно ловко наложил на натертую мозоль гигиеническую повязку.
– Идти сможешь?
Надя пожала плечами – было больно, но вполне терпимо.
– А что еще остается?
Денис на секунду задумался, словно и в самом деле искал варианты ответа.
– Ладно, пошли. Ты впереди, я следом.
Надя растерялась.
– А… куда идти?
– Все время прямо. Если что, я подскажу.
Если что «что»? Но Надя так и не решилась задать Денису свой вопрос. А между тем его явно что-то беспокоило. И это были не монстры, которых они за все время пути так и не встретили, хотя следы их присутствия попадались часто. При виде свежих отпечатков когтистых лап на влажной земле Надю бросало в дрожь. Иногда среди них попадались такие огромные, что она даже боялась представить, как может выглядеть оставившее их существо. Интересно было узнать, что думает обо всем этом Денис, но он молчал, предпочитая держать свои мысли при себе.
Как только они поменялись местами, темп движения сразу замедлился. Хотя Надя и старалась шагать бодро, но это плохо получалось. Боль в ноге все-таки давала о себе знать, да еще мешал автомат, который она, сняв с плеча, взяла в руки. То ли автомат сам собой прибавил в весе, то ли она окончательно выбилась из сил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
