Взяв себя в руки, Рэнк вскочил и быстро оглядел свою комнату. Он опять всю ночь писал стихи и теперь бросился убирать в стол свои блокнотики, чтобы мать не узнала.
— Иду, мама!
Рэнк распахнул дверь своей комнаты и пробежал прямо под душ. Как хорошо! Холодный душ по утрам — тоже одно из его чудачеств.
— Кушай, сынок, — мать погладила его по голове, когда он плюхнулся за стол, — что-то вид у тебя сегодня нездоровый.
— Поэты, сынок, — внушительно вставил отец, — это прислуга общества, а ты рабочий и должен этим гордиться.
— Я и горжусь, но не понимаю, какая здесь связь с моими стихами.
— Самая прямая, — мать укоризненно покачала головой, — ты вот не выспался, значит, работать будешь плохо. Голова у тебя не тем занята, потому и по службе не двигаешься. В школе из-за стишков плохо учился, а ведь мог бы инженером стать.
Все, что говорили родители, было правдой. И в школе он плохо учился, и знания ему с помощью внушения записать не могли, и на работе дела шли скверно. Да и со стихами все правильно — не его это, маленького человека, дело. Он рабочий и только упорным трудом может добиться чего-то в этой жизни.
Рэнку показалось, что ему не хватает живого общества людей, он выбежал на улицу.
Станок, на котором он работает, чертовски хорош. Бортовая ЭВМ — и мозг, и собеседник, и советник, и инструмент. За всю смену Рэнк общался с людьми не более получаса, все остальное время принадлежало станку. Кругом только автоматы, ни одной живой души.
Рэнк не мог, не вскрывая станок, увидеть выпускаемые детали, не знал, для чего они нужны и куда потом идут. Вскрывал станок редко: в его обязанности входило лишь программирование и настройка с целью улучшения качества деталей, да еще немногие операции, не требующие механической работы. Многое в станке Рэнк сделал сам: вставил другой лазер, переделал накопитель и стол, написал несколько новых программ.
Начальство довольно, и все коллеги на его месте тоже, но для чего все это нужно? Работать, чтобы жить? Если он винтик в машине, то какой винтик, где его место? Страшные вопросы, лучше их не задавать.
В цехе Рэнк включил аппаратуру. Ему давали три часа на совершенствование станка.
— Привет, Рэнк! — вспыхнул экран связи.
— Привет, Ван. — Рэнк нажал клавишу ответа.
— Ну, как дела?
— Попробую новую программу управления интенсивностью пучка.
— За три часа успеешь?
— Не знаю.
— Если не успеешь, предупреди заранее, мы включим другую линию.
— Хорошо.
— Я создал тебе все условия для творчества?
— Да, спасибо. Пришли холодного соку и часа через два подай робота с заготовками.
— Сделаю.
Экран погас; Рэнк откинулся в кресле и саркастически усмехнулся. Ему созданы все условия, а ему все ж чего-то не хватало. Творчество для него было целью, а не средством. Совершенствуя свой завод, люди искали кратчайший путь к ней. Его же, Рэнка, удовлетворял путь любой. Ну зачем ему эта программа? И старой вполне достаточно. Он хронический лентяй.
Зашипела пневмопочта, и на стол выехали два красных кубика, покрытые испариной. «Спасибо, Ван».
Ван был начальником группы, однако не признавал никаких формальностей в обращении. Ван был Старше Рэнка на сто лет, но он уже прошел обновление, физически выглядел моложе его.
Обновление! Замечательная вещь, делающая человека почти бессмертным. Мозг не стареет — стареет тело. Вот и придумали люди из нескольких твоих клеток растить точно такое же, как у тебя, тело, но молодое, и переписывать в мозг человеческую личность. Человек бессмертен — он выбрасывает дряхлую старость и обзаводится молодостью. Все повторяется не более десяти раз, а потом помехи нарастают, и мозг уже не копируется. Но несколько веков жизни тоже очень хорошо.
На смену умершим приходят такие, как Рэнк, рожденные заново. Их учат в школе, записывая знания прямо в мозг, иногда их просто, по-человечески, учат и воспитывают, а затем отправляют в вечную жизнь.
Почти вечную.
Кого еще не могут обновить — это астронавты, их мысли не пишутся.
Поэтому к звездам никто не хочет лететь. Со временем ученые найдут способ, и тогда любую личность можно будет записать на пленку, разобрать, собрать и изменить. Это ли не прекрасное достижение науки, это ли не светлое будущее!
Рэнк вздрогнул. Много он стал думать о постороннем!
— Рэнк, отзовитесь! — Экран вспыхнул красным. Ого, его вызывает сам директор. Слегка удивившись, Рэнк включил связь.
— Рэнк, я поздравляю вас с днем рождения!
Вот это да! Уже никто не отмечает дни рождения, поскольку это довольно глупо. Помнить такое — удел компьютеров. А директор вспомнил. Нет, не поздравлять его будут, тут что-то другое.
— Спасибо! — Рэнк повернул монитор, чтобы лучше видеть.
— Рэнк, желаю вам счастья и дальнейших успехов.
— Спасибо!
— И еще, Рэнк, тут к вам пришли из департамента внутренних дел и хотят вас видеть.
— Хорошо, пусть приходят.
— Я попросил бы вас самого прийти.
— А как же работа?
— Можете отложить.
— Иду.
Заинтригованный Рэнк выключил аппаратуру и вышел.
Директора в кабинете не было, вместо него за столом два незнакомых человека.
— Координатор Альфа, — представился один.
— Координатор Бета, — привстал другой, — прошу садиться.
— Спасибо.
— Рэнк, к вам большая просьба, — серьезно начал Альфа. — Все, о чем мы здесь будет беседовать, должно остаться в тайне.
— Хорошо, буду молчать.
— Вот и прекрасно, — координаторы переглянулись. — Скажите, вы пишете стихи?
— В этом есть что-то недопустимое? — удивился Рэнк.
— Нет. Но вам не кажется, что это несколько выделяет вас среди других?
— Это, конечно…
— И еще вы перерыли весь архив и ознакомились со всем заводом. Видите, мы и это знаем.
— Я мало понял в этом архиве. Я не скрываюсь. Гораздо удивительнее то, что вам захотелось это узнать.
— До вас этого никто не делал.
— Расстрелять за это?
— Нет, не расстрелять, а открыть государственную тайну, и если вы ее выдадите, тогда расстрелять.
— Вы на полном серьезе?
— Сообщаю вам, что вы человек.
— Можно подумать, что я не знал!
— Вы человек, и с вас невозможно снятие матрицы.
— То есть? — удивился Рэнк.
— Ваш мозг имеет глубокую структуру, не поддается программированию.
— Так вот откуда моя отсталость в учебе! — Рэнк хлопнул себя по лбу.
Альфа внимательно посмотрел на Рэнка:
— То, что другим просто писали в мозг, вы запоминали самостоятельно. Это чудовищная работа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
